Тёмные времена. Наследники Александра Невского
Шрифт:
– Везёт тебе, брат! Меня зависть просто съедает. Дядя наш, Ярослав Ярославович, совсем нас, Александровичей, обходит. А сам правит в Твери и во Владимире, а теперь ещё и в Новгороде. Там он наместником Юрия оставить хочет, двоюродного брата нашего, Суздальского князя. Мне Городец передал, а сам треть доходов от него забирает себе в казну, чтобы дань платить. Да и удел Дмитрия не чета моему. Переславль-Залесский строил князь Юрий Долгорукий как будущую столицу Руси, а Городец вот из такого как твой посёлок, по-моему, вырос, когда крепость там построили для защиты от волжских булгар. И
Княжичи Василий и Андрей попарились в бане, а после ещё долго размышляли об устройстве земель Русских. Василий вспоминал себя. В этом же возрасте он бился с литовцами, которые совершили набег на земли Новгородские. Тогда он был князем и, собрав войско, выступил против врага. Догнал литовцев, разбил их у Торопца и вернул полон, который они гнали на свои земли. Блестящее было время! Все славили тогда его, а он, ещё отрок, преисполнялся гордости.
Братья расстались на следующий день. Василий мог, конечно, предложить князю Андрею погостить подольше, но делать этого не стал. Когда его брат уехал, то все утихшие за зиму чувства опять всколыхнулись. Снова хотелось скакать к великому князю и проситься на службу. Хотелось вновь возглавить войско и биться с неприятелем.
Василий приказал оседлать своего коня. Конь был прекрасным, достойным князя. Подарок отца.
Василий вскочил на него и поскакал по землям, принадлежавшим ему. Подобные поездки верхом помогали ему сохранять форму, да и конь не забывал, что он служит хозяину и, возможно, однажды понесёт его не просто по полям и лесным тропам, а против ворога.
Пока Василий носился на коне по полям и лесам, он успокоился. Мысли перестали виться только вокруг уделов и славы, а вернулись в обычное русло. Когда княжич вернулся в посёлок и спрыгнул с коня, то увидел, как девушка несёт ему кувшин квасу.
Княжич всегда просил, чтобы ему приносили квас после того, как он вернётся с верховой прогулки. Иногда его подносили подростки, иногда девушки. Он не раз уже видел эту девушку, но тогда, в начале весны, люди ещё не сняли свои зимние одежды и красоты заметить было невозможно. Княжич так пристально посмотрел на девушку, что та покраснела.
– Как тебя звать, красавица?
– Еленой, княжич. Вот квас твой.
Василий приложился к квасу и выпил почти четверть кувшина.
– Добрый квас, Елена!
– Из земляники, княжич. Уже собираем.
Василий заставил себя отвести взгляд от девушки, чтобы та совсем не засмущалась, и как бы просто из любопытства продолжил разговор:
– А скажи, земляники много в этом году?
– Странный год, княжич. Земляника очень рано появилась, а много ли её будет, посмотрим.
– А ты местная или приехала откуда? – вновь спросил княжич. Конечно же он знал ответ и знал, где живёт Елена, но ему хотелось просто поговорить с ней.
– Жили мы раньше в Киевской земле, а потом батюшка лет пятнадцать назад уехал
Пока княжич и Елена болтали о всяком-разном, два уже умудрённых мужа с сединой в бородах посматривали на них как бы невзначай. Это были отец Елены Роман и староста Судимир. В прошлом году сын Судимира женился на сестре Елены.
– Думаешь, князёк наживку проглотил? Думаешь, на твою дочку клюнет? Ох, как нам хорошо было бы, если князёк взял бы её в жёны!
– Хорошо бы, Судимир.
– Все равно, чую, не уйдёт он отсюда. Значит, нам надо учиться с ним ладить.
– А позволено ли князю на простолюдинке жениться?
– А кто запретил-то? Она православного вероисповедания, он тоже. В чём препятствие? В церкви, где венчают, все перед Богом равны. Выходит, и князь он только здесь, на людях, а там просто раб Божий.
– Да и князь он такой. Сам понимаешь, Судимир. Скорее не князь, а боярин. А боярам брать в жены простолюдинок не воспрещается. Слышал новость, скоморохи прохожие сказывали?
– Что за новость-то?
– Великий князь в Новгород поехал, потому что обезумел от любви, и там на купчихе женился!
– Как на купчихе? Великий князь Ярослав?
– Да, да! Сказывают, ведьма она! Околдовала его! А весом эта купчиха, сказывают скоморохи, как два князя! Говорят, три мужа вместе с самим князем на руках её до повозки несли и трижды роняли.
– Да ты дураков, Судимир, поменьше слушай, ведь ты староста, как-никак. Быть того не могло, чтобы три мужика бабу унести не смогли.
– Не на то ты, Роман, внимание обращаешь. Не на вес княгини ты смотрел бы, а на то, что из простонародья она. И дочь твоя, дай Господи, за князя выйдет. У них знаешь как?
– Как?
– Годик-другой посидит он в тишине, а потом, глядишь, и удел получит князёк наш, а там и мы внакладе не останемся.
– Твои бы слова, Судимир, да Богу в уши.
Княгиня Ксения Юрьевна
Князь Ярослав недолго жил в Новгороде. Он оставил там, как и решил, наместником своего племянника Юрия Андреевича Суздальского, а сам стал готовиться к отъезду во Владимир. После первой брачной ночи князь не заходил к княгине. Ксения проводила всё время в окружении незнакомой ей ранее старой женщины, которая была нянькой ещё её мужу. Та учила юную княгиню тому, что та, казалось, и так умела. Но теперь всему придавался иной оттенок.
Когда Ксения узнала, что великий князь собирается уезжать во Владимир, её сердце сжалось. Выходит, не возьмёт он её с собой, раз ни разу даже не зашёл к ней в терем, а проводил всё время со своими ближниками и с боярами новгородскими. Не впечатлили великого князя, получается, советы её. Придётся ей прожить всю жизнь свою в тереме одной без тепла мужа, но зато с титулом княгини.
Поговорить княгине было не с кем. Ни одной подружки князь в терем велел не пускать. Не видела она с тех пор ни сестёр своих, ни братьев. По утрам Ксения сидела у окна и занималась рукоделием, а после ей начинали преподавать науку княжескую.