Темные времена
Шрифт:
— Ах, это вероятно природа. Свежий воздух.
— А ещё опасные животные, скользкие склоны…
Я скрещиваю руки на груди.
— И это должно меня беспокоить?
— Не строй из себя грёбаного героя. Я пришёл сюда, чтобы защитить тебя, а не отдать на съедение долбанным диким животным в первый же день.
— Опять же, меня это не беспокоит. Я просто хочу подышать свежим воздухом, чёрт возьми, побыть в одиночестве. Я не пробыла здесь с тобой и дня, а мне уже не по себе.
— Тогда я иду с тобой.
Он встаёт, и я открываю рот, чтобы возразить.
— Не надо, блядь,
Господи.
Очень напряжённый.
— Хорошо, но не разговаривай со мной.
Он хмыкает и следует за мной по ступенькам крыльца к тропинке, которая уходит в лес слева от нас. Мы зашли с другой стороны, и мне любопытно посмотреть, куда она ведёт. Может быть, к ручью? Было бы неплохо. Где можно искупаться. Здесь, в горах, повсюду текут ручьи. Красиво. Пейзаж захватывает дух.
Я собираюсь спросить об этом Коду, учитывая, что клуб владеет этой землёй, так что он, вероятно, знает, к чему она приведёт, но я только что попросила его не разговаривать со мной, так что я держу рот на замке и ухожу. Я слышу, как у меня за спиной хрустят его ботинки, и внезапно осознаю его присутствие. Я сознательно потираю руки и продолжаю двигаться. Интересно, как я выгляжу сзади? Боже, я надеюсь, что выгляжу не ужасно, потому что прямо сейчас он просто наблюдает за мной, пока я иду.
Неловко.
Я иду дальше по тропинке, и деревья постепенно становятся всё пышнее и гуще, скалы — все смелее и выше, и я ни с чем не спутаю звук журчащей воды. Это ручей! Волнение клокочет у меня в груди. В детстве я любила исследовать мир, но после того, как погибла моя мать, у меня отняли всё детство. Я скучаю по тем дням, когда чувствовала себя свободной, могла отправляться в приключения и ни о чём не заботиться.
Без страха.
Только я.
Я останавливаюсь, когда тропа сужается и превращается в красивую, кристально чистую реку. Она течёт, стекая по камням, и местами сверкает на солнце. Моё сердце расширяется, а тело расслабляется, всего на секунду. Здесь всё ещё довольно холодно, особенно по ночам, поэтому я знаю, что вода будет ледяной, но мне на самом деле всё равно. Я останавливаюсь у края ручья и без предупреждения бросаюсь в него всем телом.
Холодная вода так сильно бьёт по мне, что я задыхаюсь. Всё моё тело словно оживает, и я закрываю глаза, снова и снова ныряя под воду, хотя на улице так холодно, что у меня стучат зубы. Я словно вдыхаю новую жизнь. Это невероятное ощущение. Я выныриваю на поверхность, провожу пальцами по волосам и бросаю взгляд на Коду, который сидит на камне и смотрит на меня со странным выражением на лице. Я подплываю, выбираюсь из воды и нахожу солнечное местечко.
— Ты же знаешь, что через пять минут замёрзнешь, не так ли? — говорит он хриплым голосом.
— В жизни есть мелочи, Кода, которые заставляют людей чувствовать себя хорошо. Вместе с хорошим всегда приходит плохое. В данном случае, я возьму на себя вину. Потому что это заставило меня почувствовать
Он изучает меня всего мгновение, затем снимает свою кожаную куртку и бросает её мне. Я ловлю её и сразу же чувствую его запах. Смешанный с кожей, он создаёт неповторимый, опьяняющий запах. Я пристально смотрю на него.
— Внутри всё промокнет. Разве эти куртки не священны или что-то в этом роде?
Он фыркает.
— Высохнет. Бывало и похуже. Надень её, чтобы, блядь, не умереть.
Я провожу пальцами по коже. Её носят, её любят, и она хранит в себе столько историй. Интересно, зачем Кода вообще вступил в клуб. Зачем вообще кто-то вступает в клуб? Для защиты? Или просто потому, что у них никого не осталось в целом мире, и эти люди для них как семья?
Я провожу пальцем по нашивке вице-президента.
Кода — важная персона в клубе.
Без сомнения.
Затем я набрасываю куртку на плечи и натягиваю её на себя. Она облегает меня, но она тёплая и пахнет потрясающе. Я бросаю взгляд на Коду, чьи большие руки теперь полностью видны, они выпирают из обтягивающей чёрной футболки. Боже, он так чертовски красив, что на него больно смотреть. У меня внутри всё сжимается от желания наброситься на него, просто попробовать его на вкус хоть раз.
Нормальная женская реакция, я уверена.
— Спасибо, — бормочу я.
Он кивает, некоторое время смотрит на воду, затем, наконец, говорит:
— В конце концов, мне нужно, чтобы ты заговорила, Чарли. Я не могу оставаться здесь вечно. Мы должны найти тех, кто за тобой охотится, и покончить с ними, иначе ты проведёшь всю свою жизнь в бегах.
Я вздрагиваю и отвожу взгляд, стиснув зубы.
Он понятия не имеет, во что ввязывается. Тёмный мир, в который он вот-вот вступит со своим клубом на стороне. Мой отец, который нашёл меня только благодаря Трейтону, — опасный и смертоносный человек.
И он руководит крупной операцией.
Как бы сильно я ни надеялась, не уверена, что клуб сможет положить этому конец.
— Я не уверена, что это будет иметь значение, и честно говоря, не уверена, что вы сможете что-то для меня сделать.
— Почему?
Это требование — жесткое требование.
— Потому что он опасен, и его операция масштабная, и я просто не уверена, что с этим можно что-то сделать.
— Дело не в рабочей силе, Чарли. Дело в том, насколько сильно ты этого хочешь. Всё дело в огне, который горит у тебя внутри. Всё дело в том, чтобы быть умной.
— И почему ты этого хочешь? — спрашиваю я его, наконец-то поворачиваясь к нему.
— Потому что мне не нравится, когда людей убивают за то, чего они не заслуживают.
Я сглатываю.
— А откуда ты знаешь, что я этого не заслуживаю?
— А ты заслуживаешь? — спрашивает он напрямую. — Заслуживаешь того, чтобы тебя убили?
Я задумываюсь об этом на мгновение. Имею в виду, я поступала неправильно из-за своего отца, из-за многих вещей, но это было только потому, что у меня не было выбора. Когда у меня появился выбор, я победила его. И из-за этого он заставит меня заплатить. Он попытается разрушить мою жизнь самым болезненным способом, который только сможет.