Темные замыслы
Шрифт:
Джил отворила дверь своей хижины и, поставив сумку на пол, вынула оттуда тяжелую металлическую зажигалку — подарок, который ее чаша приносила дважды в году. Она пыталась нащупать на столе спиртовую лампу — и, наконец, разглядела ее при вспышке молнии.
Что-то коснулось плеча Джил.
Она вскрикнула и завертелась во все стороны, выбрасывая вперед кулаки, бешено молотя воздух. Чья-то рука ухватила ее за запястье. Резко согнув ногу, она попыталась попасть коленом в пах, но тут же была схвачена за другую руку. Джил перевела дух, и нападающий ослабил хватку, хихикнул и притянул
Джил прыгала вокруг, продолжая наносить удары ногами по бокам. Его ребра затрещали. Она наклонилась и схватила его за уши. Он попытался высвободиться, но Джил вцепилась еще крепче и со всей силы дернула их в стороны.
Несмотря на дикую боль в гениталиях и в отбитых ребрах, человек приподнялся с пола. Ударив его ребром ладони по горлу, она опять повалила его; теперь мужчина лежал неподвижно. Джил подошла к столу и дрожащими руками зажгла лампу. Фитиль слабо разгорался, пришлось подвернуть колесико и прибавить света. Услышав шорох, она обернулась и пронзительно вскрикнула.
Человек поднялся на ноги и стоял, направив на нее острие копья, выхваченного из стойки у двери. Ее реакция была молниеносной: лампа полетела ему в голову, попала в лицо, разбилась, и спирт потек на пол.
Вспыхнуло яркое пламя. Мужчина, взревев от боли в глазах, вслепую ринулся к ней. Только сейчас она разглядела и узнала его: «Джек!»
Он обхватил ее горящими руками, опрокинул на спину, надавил грудью. На секунду у нее перехватило дыхание, но неистово рванувшись из горящих рук, она откатилась в сторону. Одежда из огнеупорной ткани защищала ее от ожогов.
Джил не успела еще подняться, как он ухватился за край ее одеяния и резко дернул. Магнитные застежки разомкнулись. Она вскочила, обнаженная, и, путаясь ногами в валявшемся на полу плаще, бросилась к копью. Она нагнулась за ним, но Джек обхватил ее плечи, повалил, вцепившись горящими руками в груди. Пылающий пенис вонзился в нее; их вопли разносились по хижине, отдаваясь громким эхом. Сейчас она была обожжена, опалена вся — от ягодиц до груди. Казалось, горели даже уши, словно обожженные их криками. Высвободившись неимоверным усилием, Джил подползла к стене и обернулась. С почерневшей кожей, обгоревшими волосами, Джек стоял на четвереньках, выгнув спину и извиваясь всем телом. Сквозь потрескавшуюся плоть капала густая красная кровь и проступали темно-серые очертания костей. Огонь уничтожал его лицо, грудь, живот, вгрызаясь в тело ярко-алыми клыками.
Она поднялась на ноги и побежала к двери. Только дождь мог загасить ее пылающую кожу и огонь, пожиравший мозг. Джек ухватил ее за лодыжку, и она упала, сильно ударившись грудью. Он снова лежал на ней, испуская странные каркающие звуки; теперь они оба были охвачены пламенем.
Она испустила неистовый вопль, вой агонизирующего зверя. Ее подхватило и понесло к стремительно приближающейся пропасти. Она провалилась в нее, и чудовищный ураган понес измученное тело к центру мира, к сердцевине всего сущего.
17
Над ней нависало лицо Джека. Его голова отделилась от плеч и свободно плавала в пространстве, как воздушный шар. Вьющиеся рыжеватые волосы, красивые черты, блестящие голубые глаза, мужественный подбородок, пухлые улыбающиеся губы.
— Джек! — пробормотала она, но его лицо куда-то уплыло, а появилось другое, тоже красивое, однако с высокими скулами и черными раскосыми глазами. Темные волосы падали прямыми прядями.
— Пискатор!
— Я услышал ваши крики. — Он наклонился и взял ее за руку. — Вы можете встать?
— Думаю, да.
С его помощью она поднялась. Снаружи царила тишина, гром и сверканье молний прекратились, лишь капли воды иногда срывались с крыши. Дверь зияла черным провалом, распахнутая в темноту ночи. Джил померещились низко нависшие облака, но это были силуэты холмов, проступавших сквозь белый покров тумана. В небе сверкали гигантские звезды.
Внезапно Джил поняла, что стоит перед ним обнаженной. Ее груди пылали, словно обожженные пламенем костра; опустив голову, она увидела, как медленно тает краснота вокруг сосков.
— Мне кажется, — заметил Пискатор, — вы словно обгорели на солнце. Грудь, плечи, низ живота… Откуда здесь огонь?
— Огонь был внутри меня, — призналась Джил. — Жвачка.
— Ах, вот что! — Он поднял брови.
Она засмеялась.
Он подвел ее к постели, и она со вздохом растянулась на простыне. Жар медленно утихал. Пискатор суетился вокруг нее, укутывал покрывалами, дал выпить дождевой воды из бамбукового бочонка, стоявшего за дверью. Джил пила, опираясь на локоть.
— Спасибо, — устало произнесла она. — Мне следовало знать, к чему приводит Жвачка. Я была сильно расстроена, а в таком состоянии она действует на меня странным образом. Мне все кажется абсолютно реальным и… и чудовищным. Я никогда не задавалась вопросом о природе возникающих видений, да эти и невозможно понять.
— Последователи Церкви Второго Шанса используют наркотик как лекарство, но всегда держат больного под наблюдением. Говорят, что это дает ощутимый результат. Мы им почти не пользуемся… лишь иногда, на первой стадии обучения.
— Кто это — мы?
— Аль Ахл аль-Хакк — люди Истины, те, кого в западных странах называли суфиями.
— Я так и думала.
— Да, ведь мы с вами уже это обсуждали.
— Когда?
— Сегодня утром.
— Это все наркотик, — призналась она. — Нет, с этим нужно кончать. Все, больше ни крохи этого зелья!
Она резко поднялась в постели.
— Вы не расскажете об этом Файбрасу?
Он уже не улыбался.
— Какое сильное психическое воздействие вы испытали! Вызвать мысленно ожоги и пятна на теле — это…
— Больше я не прикоснусь к этой гадости! Вы знаете, я не даю пустых обещаний. Я не наркоманка!
— Вы сейчас сильно взволнованы, — мягко возразил он. — Но будьте со мной честны, Джил. Вы позволите так вас называть? А если у вас повторится подобный приступ? Как вы из него выберетесь?