Темный баффер. Клановые войны
Шрифт:
Стоп, Том! Успокойся! Как там говорил Карлсон? Спокойствие, только спокойствие. Паника сгубила больше людей, чем самые страшные войны.
Я выдохнул и постарался взять свое лицо под контроль. Кошакам незачем видеть, насколько сильно я ошарашен.
— Здесь можно жить?
— Вполне, — пожал плечами тот, что зачитывал мне приговор. — Здесь нет диких животных, есть акари и есть даже Обелиск Возрождения.
Обелиск Возрождения! Ха! Значит, это место все-таки находится в Дар-Огаре и имеет магию!
— Итак, что ты выбираешь?
А что
— Я выбираю Геомант, — ответил я после небольшой паузы.
Что? Мне показалось или после моего ответа кошаки заухмылялись в усы? Все-таки их мимика была далека от человечьей.
— Выбор сделан! — торжественно хором объявили они и… исчезли.
Вот ублюдки! Нет, ну какие же ублюдки! Клянусь, в этот момент я готов был вырезать расу Мастеров под корень!
Низвержение было очень болезненным. Вот только я могущественный акари, что в недавнем прошлом водил шашни с богами, а вот бесправный заключенный, заточенный у черта на куличках.
Кстати о куличках…
Все еще бормоча под нос проклятия, я вновь огляделся.
Больше всего, если бы не низкий потолок, это походило бы на заброшенный заводской цех. Хитрая конструкция стен и потолка, как оказалось, скрывала узкие горизонтальные окна. Они находились в верхней части стены в незаметных издалека нишах под самым потолком. Приблизившись к такому, я глубоко вдохнул свежий воздух и тут же едва не закашлялся. Горло продрало какими-то едкими химикатами.
Бл*дь!
Что ж. Надо выбираться. И конкретно из этого здания и вообще… Наличие Обелиска Возрождения обнадеживало. Возможно, получится отсюда сбежать значительно ранее отведенных двух лет.
По мере приближения, дымка в дальнем конце помещения рассеялась, зато позади меня сгустилась. Воздух здесь был далек от стандартов чистоты и был очень сух, першение в горле все усиливалось.
А вот и выход. Узкий проем, будто бы совсем не приспособленный для прохода кого-то людских габаритов. Карлики здесь жили, что ли?
Ох ты ж…
Если я рассчитывал, что снаружи воздух окажется чище, то сильно ошибался. Запах химии стал еще сильнее. Но не запах меня волновал в тот момент, когда я ступил за порог здания.
Город. Высокие небоскребы непривычного вида, потрескавшееся дорожное полотно, разбитые ржавые остовы больших машин… скорее даже автобусов… Город скалился темными провалами выбитых окон и просто таки кричал о запустении… и смерти.
Рассеянный свет, с трудом пробивающийся сквозь тяжелые свинцовые тучи, мазал все в серые цвета. Было физически больно смотреть на небо, будто свет имел какой-то нестандартный для людских глаз болезненный спектр.
Геомант…
Куда же я попал?
Я поежился и тут же замер. Рядом кто-то был. Острое чувство чужого взгляда мазнуло по разуму, заставляя достать из Инвентаря меч…
Черт подери! Если бы он только у меня был! Но Инвентаря на привычном месте не было!
И тут же, повинуясь спинно-мозговым рефлексам,
И сделал это я весьма вовремя. Что-то темное и вонючее вновь меня атаковало. Я сделал шаг в сторону и, практически не глядя, со всей дури опустил на ублюдка зажатый в руке камень. Нападавший взвизгнул, а во мне вдруг разжегся настоящий костер ярости, подобный тому, что когда-то накрыл разум в бою с Мерзалом! Кровавая пелена застила мозг, на некоторое время просто выключив инстинкт самосохранения. Я сам ринулся в атаку!
Короткий разбег из двух шагов и я врезался во вновь развернувшегося ко мне противника. Мы кубарем покатились по засыпанной отвалившейся от здания штукатуркой мостовой. Уткнувшись в мерзко пахнущую шкуру и ничего не видя, я принялся молотить по нему рассыпающимся в руке камнем. Гад оказался довольно силен, но я был сильнее! Противник попытался наложить свои лапы на мою шею, чтоб задушить, но я цапнул его за одну из конечностей, не переставая в это время в слепую наносить удары куда-то выше по туловищу.
Еще несколько ударов и он понял, что из охотника превратился в жертву. Внезапно захватившая меня кровожадность удесятерила силы, а он же, поддавшись паники, наоборот их лишился.
Бам-бам-бам…
И ублюдок обмяк.
Твою же мать…
Тяжело дыша, я встал на четвереньки, все еще содрогаясь от кипящей в крови ярости. Адреналин бил по вискам, а грудь сперло, словно от какого-то дебаффа. Но мало-помалу я пришел в себя.
И только тут смог рассмотреть, что же за хрен так негостеприимно встретил меня в этом сраном мире.
Как это ни удивительно, но это был человек… или, вероятно, он был когда-то человеком. Высокий, но худой, выглядевший так, словно недавно перенес какую-то тяжелую болезнь. Поросшая густым волосом кожа была очень бледна. Сквозь нее отлично были видны разбегающиеся по телу вены. К толстой туше были словно бы приделаны довольно тонкие ноги и руки, а вот понять, как выглядело лицо было трудно — я размолотил его до полной неузнаваемости. Из мешанины мяса и костей нелепо торчала куцая бороденка. Ублюдок был совершенно лыс и вообще выглядел не опасно, а скорее… жалко…
Труп, кстати, и не думал гореть очищающим огнем. А это значит, что кто бы это ни был, он не возродился у Обелиска. Получается, я укокошил его навсегда…
Черт подери!
Помотав головой, я прогнал жалостливые мысли прочь. Этот гондон только что едва не отправил меня на перерождение!
Со злостью пнув ублюдка, я вытер руки о его набедренную повязку (это была вся его одежда) и огляделся.
Мертвый город по-прежнему был пуст и тих.
Что-то мне совсем это перестало нравиться.