Темный день. (Дилогия)
Шрифт:
Купец попятился к входной двери, нашаривая ручку.
— Стой! — гаркнул Фендуляр. — А деньги?! Деньги за мое предсказание? Или ты думаешь, духи будут предсказывать тебе бесплатно?
Дадалион поспешно подхватил мешочек с лемпирами и тут же ловко выставил оторопевшего купца за дверь.
Тохта почесал костью за ухом и вздохнул.
— Проклятые купчишки! — негодующе проворчал Фендуляр, вплывая в гостиную. — Мало того, что ничего не знают о бароне Патоне Пике, так еще и норовят явиться за предсказанием
Оказавшись в гостиной, Дадалион взвесил мешочек в руке и хмыкнул.
— Неплохо. Тохта, тебе — третья часть, как всегда.
Он отсчитал кобольду его долю и завязал кошель.
— Теперь я поднимусь в свою комнату, переоденусь, и можем отправляться на поиски. У меня руки чешутся задать жару спятившему Попуцию, чтоб не болтал всякую чушь!
Громко призывая на голову чародея все кары небесные, Дадалион поднялся по лестнице и скрылся в спальне. Тохта, меж тем, надежно припрятал косточку на каминной полке, за бронзовым подсвечником — косточка была обглодана добела, но расставаться с ней не хотелось.
Появился Дадалион, на ходу надевая расшитый ярким шелком жилет с золочеными пуговицами.
— Заглянем в лавку, я возьму пару родословий, занесу по дороге. Пойдем, Тохта…
Кобольд двинулся вслед за ним.
— Где ж он может быть? — бормотал себе под нос хозяин. — Где?
— Дадалион! — заныло зеркало. — Не могли бы вы говорить в гостиной немного погромче! Ничего же не слышно! А я, как-никак, обязано быть в курсе всего происходящего!
— Это еще почему?
— Ну, как. Я тоже лицо заинтересованное… то есть, предмет заинтересованный… заинтересованный в том, чтоб Дарин поскорей отыскался! Мне жаль будет, если с ним по его же глупости что-то приключится.
— Вот как? — Дадалион принялся рыться в коробке со свитками.
Зеркало тихонько звякнуло.
— Да. Само от себя не ожидало. Гм… старею, наверное. Становлюсь глупыми сентиментальным. Еще каких-нибудь парочка столетий — и начну отражать только лютики-цветочки и прочую трогательную чепуху! Тьфу…
Дадалион покачал головой.
— Ну, а что ты хочешь, — смущенно забубнило зеркало. — Мне, как-никак в следующем году две тыщи лет стукнет! Юбилей, можно сказать! Возраст… но это я отвлеклось, не обращай внимания. Дадалион, ты уж не продавай меня до тех пор, пока Дарин не отыщется, а? Что-то немного переживаю за него, — призналось зеркало. — Так, самую малость, гм… я, знаешь, любило иной раз поболтать с ним вечерком… он неплохой человек. Немного наивный, излишне честный и чересчур совестливый, но это с возрастом пройдет.
— Ты думаешь?
— Посмотрим… сейчас, главное, узнать, в какую историю он угодил!
— Все-таки, угодил? — озабоченно переспросил Дадалион.
— Почти не сомневаюсь, — отозвалось проницательное
— А вот я… — вступил было в разговор Тохта, но тут тревожно звякнул колокольчик на двери. В лавке появился посетитель.
Кобольд взглянул на вошедшего человека, попятился, наткнулся на ящик с товаром, нырнул за штабель «волшебных» книг, сложенных прямо на полу за прилавком и затаился. В открытую дверь гостиной он заметил Фендуляра: приятель застыл в углу неподвижным облаком и был очень похож на лужу разлившегося молочного киселя.
— Приветствую, желаю процвета…
— Где молодой человек, что работает в вашей лавке? — донесся до кобольда голос.
Возникла небольшая пауза: Тохте показалось, что Дадалион собирается с духом.
— Его нет, господин.
Из своего укрытия кобольд видел, как хозяин без нужны переставил с места на место маленькую фарфоровую чернильницу. — Ему что-то передать?
— Где он?
Тохта увидел, как рука Дадалиона, сжимающая чернильницу, чуть дрогнула: хозяин всех сил пытался сохранить самообладание.
— Мы… мы не видели его со вчерашнего вечера. Он ушел… ушел рано утром и до сих пор не вернулся.
В лавке воцарилось молчание. Тохта почувствовал, что шерсть у него на загривке встает дыбом: что-то зловещее почудилось ему в этой мертвой тишине.
Кобольд осторожно выглянул из-за груды книг и замер, уставившись на высокого темноволосого человека, стоявшего напротив Дадалиона.
— Получил ли он амулет?
— Не понимаю, о чем вы говорите, госпо… не знаю, — Дадалион оставил чернильницу в покое и принялся крутить жилетную пуговицу.
— А я думаю, что знаете.
— Клянусь вам, что…
Повелитель ламий протянул руку через прилавок и сгреб хозяина за грудки, смяв накрахмаленную рубаху и жилет. Потом, безо всяких усилий, приподнял Дадалиона так, чтоб его ноги чуть-чуть не касались пола и, глядя ему прямо в глаза, повторил спокойным, ровным голосом:
— Получил ли он амулет?
— Он… да, — с трудом выдавил Дадалион.
Пальцы Тесса разжались.
Мгновением позже звякнул колокольчик на двери и с улицы донеслись легкие шаги.
Кобольд нервно облизнул мордочку и выбрался из-за книг. Лапы у него подгибались и немного дрожали, так что Тохта счел за лучшее сесть прямо посреди лавки и немного прийти в себя.
— Чтоб мне треснуть, — пробормотало зеркало. — Дадалион! Дадалион! Ты там как? Жив?
Хозяин поморгал глазами, приходя в себя.
— Частично, — признался он, с опаской поглядывая на дверь. — Частично жив, частично — не очень. Что-то повелитель ламий к нам зачастил, не к добру! Ох… — Дадалион покрутил головой, разминая шею, потом поправил рубаху и жилет. — У него пальцы, как железные… ох… я должен успокоиться!