Тёмный Эдем. Начало
Шрифт:
Я знаю.
Я понимаю, что ты боишься. На самом деле понимаю. Ты можешь рассказать хоть что-нибудь?
Вы всё равно мне не поможете.
Ну, заранее ничего обещать не могу. Но у меня же есть какой-никакой опыт. Я помогла многим людям. Мне кажется, я смогу помочь тебе, если ты мне доверишься.
Ага.
Просто подумай об этом, ладно? Первый шаг — это рассказать правду. Если мы не сделаем этот шаг, то застрянем.
Как
О чём Эйвери думает сейчас, сидя в странной комнате и глядя в камеру? Я понимал, что она меня не видит, но у неё было такое одновременно испуганное и отсутствующее выражение, как будто прямо перед её глазами в воздухе висит призрак. Довольно красивая девушка — длинные каштановые волосы и приятное лицо. Но в сочетании с её голосом на записи оно наводило на мысли о безнадёжности. Интересно, изменится ли лицо Эйвери, если её вылечат?
Вылечат, избавят от страха. Но страха перед чем или кем? На этот вопрос не было ответа.
Даже я не знал его, потому что за все сеансы она так и не призналась.
Я знал, что миссис Горинг обязательно повезёт в форт еду. Она умная женщина, и вполне логично, что она дождалась девяти утра, когда подростки окончательно проснулись и как следует проголодались. Я услышал, как по скату катится тележка, а потом дверь в подвал открылась.
Я заранее решил, что мне делать в этом случае, и, когда миссис Горинг покатила тележку по тоннелю, вышел из бомбоубежища и осторожно двинулся за ней, держась в отдалении и внимательно прислушиваясь. Когда она зашла за ведущую в форт дверь и прикрыла её, я быстро подбежал, достал диктофон и замер.
Было слышно, как все окружили миссис Горинг, и она хлопнула в ладоши, чтобы они разошлись.
— Завтрак будет подан на столе, руками не трогать. Здесь вам не зоопарк.
— Да ладно вам, мы же проголодались! — запротестовал Коннор.
Понятно, что он самый голодный — он же самый крупный из нас.
— С дороги, или я толкну тебя тележкой.
Я не мог рисковать, чтобы выглянуть и посмотреть, что там происходит, так что оставалось только догадываться. Наверное, Коннор загородил ей дорогу, но отошёл, посмеиваясь.
— А вы смешная, миссис Горинг.
— Смотри, осторожнее, Коннор, — предупредил его Алекс, — ещё ударит тебя сковородкой по коленке.
— Мы ценим вашу заботу, миссис Горинг. Не обращайте внимания на этих неандертальцев, — сказала Кейт исключительно вежливым тоном, каким говорят учительские любимчики.
— Я позову Эйвери, — сказала Мариса.
Через приоткрытую дверь я разглядел, как она подошла к спальне девочек.
Остальные стали толкаться за столом и подшучивать друг над другом. Миссис Горинг велела им заправить кровати и смыть унитазы. Мариса вернулась с Эйвери и присоединилась к общей суматохе. Потом все расселись за столом.
— Ну что, как доктор? — спросила Кейт немного высокомерным тоном, но для нее это было
— Нормально.
— А мне даже жаль её, — сказал Бен. — Столько часов разговаривать с нами! Просто удивительно, что она этим занимается. Это как круглые сутки работать в службе поддержки.
Я с ним мысленно согласился. Может, она даже не высыпается как следует, отвечая на все эти звонки. Я представил, как она с утра уже сидит в своем офисе и смотрит в веб-камеру. Должно быть, где-то тут под землёй проложен кабель, потому что сигнал здесь не ловится и беспроводного соединения быть не может.
— А где Рейнсфорд? Когда мы его снова увидим? — спросил Бен. — Хочу поблагодарить его.
— Ещё увидите, не сомневайтесь, — ответила миссис Горинг.
Она на другом конце комнаты отдёргивала занавески.
— У него много работы, не надоедайте ему.
— Какой работы? — спросил Бен.
— Какая у него ещё может быть работа? Возиться с такими же недорослями, как вы.
А миссис Горинг сегодня действительно не в духе! Я даже немного обрадовался, что не сижу там вместе со всеми и что она не видит меня. Хотя блинчики пахли очень вкусно, и мне захотелось съесть целую стопку, политую сиропом, да ещё и смазанную арахисовым маслом…
Тут раздался громкий стук, и я аж подпрыгнул, подумав, что это стучат в дверь, за которой я прятался. Но на самом деле стук доносился со стороны входной двери.
— Кого там ещё принесло? — сказала миссис Горинг.
Я слышал, как протопали по полу её ботинки. Остальные настороженно молчали. В дверь снова застучали, как будто молотком.
— Если будете пинать дверь, я шкуру с вас сдеру, кто бы вы ни были! — крикнула миссис Горинг.
Кто-то тихо хихикнул, но остальные продолжали молчать, уже больше с любопытством. Когда дверь распахнулась, тишину нарушил голос, которого я раньше не слышал.
— Здравствуйте, миссис Горинг! Учуял запах ваших блинчиков.
— Скажешь тоже.
Незнакомец рассмеялся — довольно добродушно, надо отметить, — и вошёл в форт.
— Давно тебя не видела, Дэвис. Надеюсь, у тебя всё хорошо.
— О да, просто прекрасно.
Кто такой этот Дэвис?
— Настроение меняется, вечно рад не будешь.
Миссис Горинг была просто невероятно груба, но так уж она устроена. Кто бы ни был этот Дэвис, он, по всей видимости, не обижался.
— А это, должно быть, они? — спросил он, когда дверь закрылась.
— Конечно, они. Ты разве ничему не научился, когда был здесь?
— О, я многому научился, миссис Горинг.
Опять тишина, потом снова его голос:
— Если общество не против, я присоединюсь к вам. Привет, я Дэвис.
Он сел, и все поприветствовали его, насколько я понял. Мне показалось, что его появление особенно взволновало девочек.
— Мне позвонил Рейнсфорд и попросил приехать на несколько дней, помочь миссис Горинг починить насос у пруда. Старая железяка вечно ломается.