Темный Город…
Шрифт:
— Она была сильная и умела постоять за себя, одинокой девушке в городе нельзя без этого. А тебе я верю, ты зря не оговоришь никого.
— Спасибо. — Несмотря ни на что, я был тронут. — Откуда вдруг такая в меня вера? Раньше ты…
— То раньше. Что-то еще? Чем могу помочь?
— Можешь. И даже очень. Куда попадают данные внутреннего наблюдения? И кто к ним имеет доступ?
— А откуда… ну, хорошо. Вообще-то сначала к нашему security. Айвен Титов, ты его знаешь. Потом недели две записи хранятся у меня, а после обновляются. Если требуют власти, я обязан предоставить им доступ.
— Уже затребовали? — удивился я.
— А то? Отдал уже все…
— Да ладно тебе! Отдал он все! Скопируй мне
— Да я… — Грэг замялся, и вроде как даже сконфузился, — понимаешь…
— Грэг! Ты же сам предложил! И помощь обещал.
«Вот зараза! Нет, я так просто от тебя не отстану!»
— Хорошо. Но если полиция, или еще кто спросит, я тут ни при чем! Незаконно это, сам знаешь. Я откажусь от всего и заявлю, что не знаю, откуда у тебя эти записи.
— Ладно, все с этим. — Я сбавил тон, и сменил гнев на милость. — Замок не заменили еще? Шучу. Тогда я иду к себе. Спасибо, Грэг.
— Найди этих нелюдей. А «спасибо» еще рано, не за что пока.
Я практически не сомневался, что стоит мне выйти за дверь, как Грэг тут же подробнейшим образом передаст наш разговор в одну из спецслужб, куда он там завербован. А может и не в одну, а сразу в несколько. Черт его знает. Только одного я пока не знал — как он передает инфу своим хозяевам: через Сеть, через Темный Город, или через курьера? Как-то передает. Умолчит, разве что, о своей просьбе — в первую очередь сообщить ему имя убийцы. Или убийц.
9
С каким-то особым удовольствием сорвав полицейскую печать, я вошел. В моем офисе ничего не изменилось, все предметы оставались на своих местах, как и были. Даже оба мобильника лежали в тех же положениях, что и вчера. Диск тоже никуда не пропал. Наверное, копы приняли его за подставку для кофейной чашки — такие носители уже давно никто не использует. Но что-то стало не так. Что-то неуловимое и незаметное. Что-то на уровне интуиции. Тут явно кто-то проводил обыск, причем работал высочайший профессионал своего дела, и поэтому рассчитывать на записи систем охраны и наблюдения не приходилось. Но я-то тоже не промах. Я никогда не доверял никому, а уж тем более — нашему управляющему с его службой охраны. Грэг был мужик, в общем-то, неплохой, но страшный трус и дурак. А уж за хорошие деньги он ни секунды не сомневаясь и не чувствуя мук совести продал бы кому угодно родную матушку.
Я быстро просмотрел скопившиеся сообщения на мобильнике и в компе. Ничего особенного. Реклама, панические сообщения от Эльзы, что-то от администрации офисного центра, реклама нового секс-клуба, какие-то резюме, приглашения на встречи… а, вот это — интересно:
«Партия Экологической Христианской Молодежи, съезд которой проводится с 31 мая по 06 июня в Москве, намерен вплотную заняться работой с новыми информационными технологиями, прежде всего с так называемым “Темным Городом”. Об этом заявил председатель отдела по делам молодежи Единой Христианской Церкви архиепископ Дубнинский и Всеволожский Иннокентий (Майкл Евсеев) на прошедшей в среду пресс-конференции, сообщил корреспондент “Новой Независимой Газеты”. Особое внимание Церкви, считает архиепископ, нужно уделить так называемому Темному Городу — являющемуся “диавольским искушением для неокрепших душ”.
Как заявил архиепископ, “основной задачей Церкви является воцерковление Темного Города”. По словам иерарха важно, чтобы “Темный Город из места, которое затягивает отроков в море греха, стал бы неводом, который будет их оттуда вытягивать”. Между тем, считает архиепископ, отсутствие нравственных ориентиров приводит к тому, что в “молодежной среде начинают процветать суеверия, разврат, пьянство, наркомания, преступность и дарвинизм”.
Эту тему развил в своем выступлении другой иерарх — заместитель председателя отдела по делам молодежи ЕХЦ, ректор Дубнинской Духовной Семинарии, архимандрит Иллирий (Вит Псеков). Он пояснил, что под “воцерковлением Темного Города” следует понимать, как широкую рекламу христианских ресурсов там, так и работу над законодательными ограничениями доступа туда подрастающего поколения. По его мнению, “свободное время молодежи лучше посвятить молитве и чтению писаний святых отцов”. По убеждению архимандрита, “мы должны отвергнуть искушения века сего и утвердить себя в твердом исповедании веры в Христа”, неверие в которого приводит многих к гибельным последствиям.
Важными направлениями деятельности Партии являются также: экология духа, христианское молодежное общение, активное участие молодежи в экологии христианской жизни, осуществление христианско-просветительных и благотворительных программ, содействие духовно-нравственному воспитанию молодого поколения, борьба с разными формами неверия и нравственной распущенности, просветительская деятельность, укрепление экологии христианской культуры и содействие межконфессиональной интеграции в современном обществе.
Открытое шествие Партии Экологической Христианской Молодежи намечено на 31 мая на 17 часов. Колонна пойдет от храма Михаила Архангела до памятника святителю Алексию.
Новая Независимая Газета. 30.05.20**»
И за каким таким дьяволом (или «диаволом», как иногда говорят церковники) мне прислали заметку про этих сектантов? И кто? Отправитель неизвестен. Ладно, запомним, а там посмотрим — может и пригодится. Уж не это ли имел в виду Пол?
Закончив свои дела в офисе, я опять кинулся вниз, к нашей стоянке. Почему в таком недурственном месте, как Соросовский Центр, не сделали большого и глубокого подземного паркинга — я так и не понял. Не сделали и все тут. Большая часть машин оставалась на открытой площадке. При современных-то ценах на землю, это казалось просто диким и нелепым.
Задав автопилоту адрес, я нажал «Start» и расслабился. Пока машина везла меня через центр оптимальным, в данной ситуации, путем, я не только прослушал все сообщения на обоих телефонах, но успел даже прочитать поступившие туда записки. Позвонил своему адвокату, но Ник не отвечал. Где же он там шляется интересно, когда нужен мне до зарезу? Пока я вроде бы обхожусь без него. Ладно, там посмотрим.
Центр города уже остался позади. За окном мелькали попутные машины, редкие пешеходы и современные дома. Эминем-Бич сто двадцать один, где-то в самом конце новой набережной у дальнего края старого водохранилища. Вода там давно уже годилась только для технических целей, да и то после основательной очистки. В «сыром» виде ее, по-моему, вообще уже нельзя подавать по трубам. Однако район пользовался популярностью и слыл престижным — многочисленные деловые центры, офисные билдинги и развлекательные заведения не жаловались на отсутствие клиентов. Пока машины стояли в какой-то пробке я успел ответить на большую часть сообщений и на несколько звонков. Вдруг телефон подал сигнал экстренной связи. Ага, Эльза.
— Ну? — спросила она. — Ты сейчас где?
— Подъезжаю к Эминем-Бич, — сообщил я о своем местонахождении, — уже въехал фактически, но в пробке застрял.
— Это я вижу, — Эльза всегда имела пелинг не только от своей машины, но и от моей, что меня иногда сильно доставало, — а за каким тебя туда понесло?
— Там контора Фрэнка Уильямса, и меня просили что-то там уточнить. Это по работе.
— Когда освободишься? Заскочи ко мне.
— А может — наоборот? Ты — ко мне? Я уже соскучился.