Темный исток. Гробницы пустоты
Шрифт:
Не думать о ней было невозможно уже хотя бы потому, что расстались мы далеко не на самой приятной ноте. Что, пожалуй, будет даже преуменьшением. Ибо после того, как я открыл ей правду о том, кто на самом деле убил ее мать, Диана вне всяких сомнений сочла меня грязным предателем и подонком, не слишком отличавшимся от лизоблюдов, непрерывно вьющихся вокруг нее целыми стаями. Временами я последними словами ругал себя за то, что не смалодушничал и попросту не смолчал, но, понимая, что правда рано или поздно все равно бы всплыла, прекращал заниматься самоедством. В конце концов, я
Этого мне никто прощать не собирался. А в особенности – Диана Винтерс.
Внезапное урчание в желудке заставило отвлечься от тяжелых мыслей и задуматься кое-о-чем более насущном. Спеша покончить с этим не в меру странным заданием, я совсем позабыл о том, что в последний раз угощал себя безвкусным чаем Д’юмы, и с той поры не проглотил ни крошки.
Приложив ладонь к животу, я недовольно поморщился. Как же все это некстати! Мекет возвращаться не спешил. А глядя на жуткого бармена и на его не менее жуткое заведение, я даже подумать боялся о том, чтобы что-нибудь себе заказать.
Вдруг: БАЦ!
Что-то тяжелое с силой огрело меня по макушке. Да так огрело, что я со всего маха влепился носом в плоскость барной стойки. Сразу сотня галактик зародилась внутри моего черепа, ослепив сиянием чистейшей ярости. Искры брызнули из глаз, кровь – из разбитого носа. Послышались редкие смешки.
Что, вашу мать, происходит?!
Задыхаясь от гремучего коктейля из боли, растерянности и унижения, я сполз со ставшего неустойчивым стула и, утирая лицо рукавом, резко обернулся. Кровь при этом долбила в ушах гулким бубном. Или то был вой осатаневшей Тени? Сквозь пелену выступивших на глазах слез я видел только размытые рожи гротескных чудовищ. Они смотрели на меня и скалились.
– Пойдем-ка поболтаем, – сказала одна из рож.
Мощная рука, ухватившись за отворот куртки, потащила меня сквозь молчаливую толпу в сторону выхода. При этом хозяин руки ни слова не проронил о том, куда именно меня поволок. Только хихикал под стать трем своим дружкам, которых я неосознанно успел сосчитать. Никто из завсегдатаев таверны ни жестом, ни словом не помешал этим ублюдкам творить непотребство.
Оказавшись снаружи, я был брошен на тротуар в очередном грязном проулке и заключен в кольцо.
Свежий воздух помог слегка проветрить мозги, а заодно внимательней разглядеть нападавших. Все четверо принадлежали к человеческой расе, но на людей походили меньше всего. Банда отморозков. Ничего более.
И чего их так ко мне тянет?
Тот, что тащил меня, похоже вожак, оскалил гнилые зубы. Пахнуло смрадом.
– Привет, залетный. Тебе не сказали, что соваться в наш район без разрешения – плохая идея?
Боль из разбитого носа быстро растекалась по всему телу. Ящик превратился в раскаленную топку. Я смотрел на рожу ухмыляющегося урода и еще пытался сдержать волны жара, готовые излиться наружу подобно гамма-радиации.
Но здоровяк расценил мое молчание по-своему:
– Ты что, красавчик, язык проглотил?
Я шевельнулся. Куртка распахнулась, открыв на обозрение бластер.
Кто-то сказал:
– Эй, Лоскут, он вооружен!
Недолго думая, вожак метнулся ко мне, забрал бластер и спрятал себе за пояс. Я даже сообразить толком не успел.
– Оставлю себе в качестве бонуса, – подмигнул он. – Ну, так как ты собираешься расплачиваться?
Чувствуя себя жертвой розыгрыша, я отказывался признавать, что все это происходит со мной здесь и сейчас. Бред полнейший! Трое недоумков врываются в бар, не сказав ни слова, бьют меня и вытаскивают на улицу, чтобы ограбить. Кто в здравом уме поверит, что с ним такое может случиться в реальности? Вот и я решил, будто это просто чья-то очень дурная шутка, хотя внутри все просто клокотало от бешенства.
– У вас тут еще и выбор есть что ли? – спросил я, поднимаясь и зачем-то подыгрывая ублюдкам. Кровь по-прежнему долбилась в уши.
– Ух ты, да он с юморком! – хихикнул третий молодчик. – Ого! Ребят, гляньте на его рожу! Наш малыш разозлился. Ох, щас весело будет!
Как же он был прав!
– Закачаешься, – пообещал я и прежде, чем кто-то из них успел ответить, сделал глубокий вдох и позволил ящику открыться.
Ублюдков разметало, точно котят. Расшвыряло в разные стороны, будто штормом былинки, и размазало по проулку с тошнотворным хрустом. Яркие кровавые разводы остались на и без того замызганных стенах.
Только главарю повезло – его отбросило дальше в проулок, с силой приложило об пол, но не убило.
Потирая ушибленный затылок, Лоскут смотрел на меня широко раскрытыми глазами, в которых плескались изумление и дикий страх. Видно не привык, что ему оказывают сопротивление. Однако сдаваться не собирался. И попытался выхватить бластер, – мой же собственный бластер! – но я одним движением руки заставил его опрокинуться навзничь и еще раз приложиться затылком о каменную кладку. Верзила вскрикнул и слышать это было приятно. По мостовой стало расползаться большое черно-красное пятно.
Вид крови распалил меня еще больше.
– Неужто больно? – сардонически спросил я и протянул руку. Бластер, словно живой, тут же скакнул ко мне через проулок. – Так-то лучше.
– Не… не убивай меня, – захныкал Лоскут. – П-пожалуйста!!!
Жалкое зрелище.
Не обращая внимания на всхлипы, я спрятал оружие туда, где ему было самое место, и снова уставился на бандита. На этот раз выражение моего лица вызвало в Лоскуте совсем другие эмоции, нежели в его ныне почившем собрате.
– Кто ты? – выкрикнул не Лоскут, а Лоскутик. – Кто ты такой?!
Я решил, что ответ ему не понравится. Да и к чему расстраивать парня, которого от смерти отделяли секунды?
Валявшийся неподалеку кусок арматуры будто нарочно лез на глаза. Я не стал его игнорировать, как и гадать, откуда он там взялся. Вполне возможно, что дружки Лоскута сами притащили, собираясь использовать.
Я притянул к себе этот прут.
Тяжелый и холодный кусок металла лег в ладонь как влитой, пока рэкетир все стонал, будто нежная девочка. Судя по его взгляду, он чувствовал, что произойдет дальше, но отказывался верить.