Темный Клинок
Шрифт:
– Отец, в этом нет необходимости. - Она махнула рукой толпе. - Ваши подданные усвоили урок. Незачем наказывать их без нужды. Это принесет больше вреда, чем пользы.
Тренагас какое-то время смотрел на дочь, а затем слабо улыбнулся. - Очень хорошо, моя дорогая. Он обратился к батавцам.
– Отпустите женщину. Она свободна, и может уйти со своим ребенком.
– Он сделал паузу. - Но ее отец все равно должен умереть. Я не потерплю инакомыслия от такой наглой сволочи.
Ауксилариаты подняли женщину, все еще прижимавшую младенца к груди, на ноги и толкнули обратно в толпу. Настроение оставалось напряженным, а женщина все еще кричала что-то своему отцу. Британца
Острие меча тускло блеснуло в бледном зимнем свете, когда батав поднял оружие над головой. Фигул заставил себя не отводить взгляд. Ауксиларий вонзил сверкающее острие в затылок британца с глухим влажным хрустом. Мужчина содрогнулся, когда лезвие пронзило его плоть и вышло из горла. Женщина в толпе испустила страдальческий крик. Ее отец, умирая.лежал на земле, издавая хрипящие и стонущее звуки из горла. Солдат начал методично отрубать ему голову, перерезая сухожилия и кости. Наконец его голова отделилась от тела и откатилась в сторону. Кровь хлынула из шеи воина яростным красным потоком и образовала на земле блестящую мокрую лужу.Фигул отвернулся, почувствовав тошноту.
Правитель удовлетворенно кивнул. Он сделал знак Коскониану: - Префект, разгоните толпу. Вы должны конфисковать все оружие и немедленно начать разбирать святилище друидов. Не позволяйте никому стоять у вас на пути. Вам ясно?
– Да Ваше Величество.
Коскониан склонил голову, явно раздраженный необходимостью обращаться к туземцу как к своему начальству. Префект отвернулся от правителя и громким голосом приказал своим людям в резиденции присоединиться к остальной части его команды и очистить рынок. Ауксиларии выстроились в ряд и двинулись вперед, отталкивая толпу щитами. Некоторые неохотно поплелись обратно в свои хижины. Другие останавливались на боковых улицах и оглядываясь на солдат с едва скрываемой ненавистью. Несколько британцев попытались отстоять свои позиции, но после символической демонстрации неповиновения развернулись и отступили по грубым улочкам, скрывшись между домами. Вскоре рынок опустел, за исключением бездыханного британского воина, сгорбившись лежащего на земле, кровь все еще непрерывно текла из обрубка его шеи. Тренагас с отвращением скривил губы.
– Кто-нибудь, уберите этого несчастного.
Два ауксилария ринулись исполнять его поручение, когда правитель грациозно сошел с фургона. Один солдат схватил мертвого британца за ноги и оттащил труп, а второй поднял его отрубленную голову. Префект крикнул своим людям, чтобы они начали прочесывать поселение, и вспомогательные подразделения были немедленно разделены на секции по восемь человек. Они переходили от хижины к хижине, вынося все оружие, которое могли найти, в то время как другая группа батавов направилась к воротам поселения, а оттуда к святилищу друидов, расположенному в соседней священной роще. Группы туземцев мрачно смотрели на иноземных солдат, их руки были сжаты в кулаки, а на лицах читалась ярость.
– Возможно, мы могли бы еще что нибудь добавить к деталям сегодняшнего празднества, - сказал Тренагас Сцилле. Он улыбнулся. -Боюсь, моя память уже не та, что раньше.
Сцилла поклонился: - Конечно, Ваше Величество. Сегодня днем вы откроете алтарь имперскому культу на месте предполагаемого храма в честь императора Клавдия. После церемонии мы вернемся в резиденцию
– О да. Я надеюсь, что все вожди из отдаленных поселений будут присутствовать?
Посланник кивнул: - Они должны прибыть сегодня чуть позже, Ваше Величество.
Фигул увидел злобный блеск в щелевидных глазах правителя. - А как же гладиаторские бои? У нас они состоятся, не так ли? Я совершенно уверен, что мы обсуждали возможность легкого развлечения для моих гостей позже вечером.
Сцилла фальшиво улыбнулся. - Я уже позаботился о необходимых деталях, ваше величество. Я предлагаю использовать некоторых заключенных, содержащихся в настоящее время в форте, для этого зрелища.
Лицо правителя озарилось волнением:- Поистине замечательная идея. Пусть вероломные псы перережут друг другу глотки!
С этими словами он свернул с рынка и вернулся через ворота в резидентный комплекс в сопровождении четырех своих римских телохранителей по бокам и со своей многочисленной свитой позади. Фигул шел рядом с правителем, охваченный внезапным чувством отвращения. Правление Тренагаса началось с самого худшего из всего возможного. Если он продолжит казнить и заключать в тюрьму своих подданных, то вскоре местные жители восстанут. И когда это произойдет, Фигул и его товарищи окажутся прямо в середине.
Глава шестая
После того, как сумерки опустились на зимнее поселение, зал резиденции правителя наполнился гомоном разговоров и смеха, когда прибыли гости. Зал был преобразован для вечернего развлечения: по всей его площади были расставлены столики на козлах, заставленные масляными лампами и сальными свечами, создающими мягкое янтарное свечение, отбрасывающее мерцающие тени на стены. За разными столами сидели десятки вождей и членов их семей, а также некоторые из наиболее выдающихся местных воинов и родовитых вельмож. Гости вгрызались в мясо, а правитель сидел за высоким столом на возвышении в окружении своих самых доверенных советников, включая Сциллу и Анкасту. К ним присоединился префект Коскониан, блистательный в своей изысканной тунике.
Непрерывный поток домашних рабов входил и выходил из большой открытой кухни в задней части зала, неся тарелки с жареной свининой и кувшины, наполненные вином. Аппетитный аромат специй и жареного мяса доносился из кухни, дразня ноздри Фигула, стоявшего на страже перед помостом вместе со своими товарищами.
– Приятно лицезреть, что состоятельная половина Линдиниса не голодает, - пробормотал Рулл.- Посмотрите на всю эту проклятую еду. Здесь достаточно всего, чтобы кормить Второй легион целую кампанию.
– Это далеко от того, как живет другая половина народа, это точно, - ответил Фигул.
Рулл глубоко нахмурился. Он понизил голос и сказал: - Это не понравится местным жителям, господин. Особенно, когда префект в очередной раз урежет им порции.
Фигул разделял мнение Рулла. В течение дня настроение Линдиниса постепенно ухудшалось. После своей речи Тренагас приказал арестовать всех туземцев, которые открыто поддерживали предыдущего вождя. В течение дня солдаты переходили в поселении от хижины к хижине, вытаскивая подозреваемых из их домов, а толпы разгневанных британцев смотрели на них. Мужчин отделили от жен и детей и увезли на предполагаемую казнь, а их страдающих родственников связали вместе за шеи и отправили в форт, где они будут находиться в заключении до тех пор, пока их не продадут в рабство.