Темный Лорд
Шрифт:
Их всегда было два: длинный сак`раши, под правую руку, и с`сирташи - под левую, немного более короткий, но не менее смертоносный. Узкие, слегка изогнутые, невероятно тонкие и почти невесомые, эльфийские мечи испокон веков славились своими качествами и потрясающей воображение остротой. А защитные руны у основания рукояти превращали их в изумительное орудие убийства, которому не страшно ни время, ни воры, ни даже магия. Идеальные спутники в долгой жизни бессмертного - верные, надежные, никогда не предающие кровь Перворожденного, в которой некогда были закалены. И обоими он владел в совершенстве.
Три крохотных значка под изящной гардой
Темный эльф с уважением поклонился своему оружию, отдавая дань сотворившему его древнему мастеру, и с величайшей осторожностью спрятал отточенные до невозможности клинки в ножны.
Светлые презирали парные мечи и пользовались лишь длинными сак`раши, слепо следуя древним традициям. Но среди Темных когда-то очень давно нашелся один умелец, который сумел сломать эту ошибочную систему. Он первым сменил ножны у бедра на более удобные - на спине, а потом ввел в смертоносный танец клинков пару. С тех пор Темные не расставались со своими сак`раши и с`сирташи, предоставив Светлым собратьям и дальше влачить жалкое существование одноручников. И это послужило одной из множества причин Великого Разрыва между древними Родами бессмертных. Когда-то очень и очень давно...
Таррэн упруго поднялся с колен и, быстро раздевшись, смыл в прохладной воде пот и дорожную грязь. Но в лагерь вернулся не сразу, а еще довольно долго стоял, медленно обсыхая на ветру и с удовольствием вдыхая ароматы нетронутого людским присутствием леса. Он любил этот запах - изумительную смесь речной прохлады и насыщенного травяного духа. Любил слушать пение птиц, ровный шум текущей воды, стрекотание сверчков, тихий шорох полета маленьких крылатых охотников. Подставлять лицо лунному свету, жадно вдыхать ночной воздух и впитывать всем существом красоту этого щедрого на чудеса мира, в котором все живые (и смертные, и бессмертные) являлись лишь непрошеными гостями: кто-то недолгими, а кто-то, напротив, слишком задержавшимися. Он стоял и просто слушал, улыбаясь неизвестно чему и медленно растворяясь в окружающей тишине, как в целительной колыбели.
Ощущение чужого взгляда пришло внезапно.
Это было как сон, короткое наваждение, смутная тень в глубине темного леса. Мимолетное видение, на самой границе ощущений. Но и его было вполне достаточно, чтобы Темный эльф мигом насторожился, стремительно оделся и, подхватив родовое оружие, шагнул под прикрытие надежных древесных стволов. А потом, безошибочно уловив направление, смазанной тенью пропал в темноте.
Никто не сравнится с Перворожденным в бесшумной погоне. Ни один из смертных не способен обогнать его в родной стихии. Ничему не ускользнуть от бдительного взгляда и чуткого слуха бессмертного, способного различить даже тихий писк летучей мыши на расстоянии в несколько десятков шагов. Зеленые глаза эльфа слабо засветились в кромешной тьме, красноречиво демонстрируя редкую способность видеть в непроглядном мраке, но и они, сколько не старались, не смогли отыскать ничего необычного. Просто ночной лес - молчаливый и загадочный, спокойный, мирный и совсем не враждебный. Только очень уж тихий.
Странно. Что за шутки? Ведь минуту назад казалось, что здесь кто-то есть, а теперь - пусто. Ни лишнего шороха, ни постороннего звука.
Таррэн немного покружил по окрестностям, старательно выискивая хоть какой-нибудь знак, что недавнее странное ощущение ему не привиделось и не почудилось, как намедни в Аккмале. Даже рискнул посмотреть вторым зрением, но ничего не нового не обнаружил: те же деревья, та же докучливая мошкара, испуганная белка на ветке, прыснувшая прочь от опасного двуногого, длинная вереница рыжих муравьев, штурмующих старое замшелое бревно, одинокая сова на верхушке березы, беззвучный мышиный писк и... все. Никаких врагов, никаких шпионов и соглядатаев. Действительно, показалось.
Эльф досадливо поморщился, но отдых был безнадежно испорчен. Поэтому он не стал возвращаться к реке, а вернулся к каравану, предварительно намеренно пошумев, чтобы сдуру стрелу в лоб не пустили. И здорово удивился, когда по возвращении в него буквально воткнулись полтора десятка пар враждебных глаз, едва не располовинив на месте. Если бы могли, убили бы, наверное, но увы - силы были не равны, к явному разочарованию людей.
Темный непонимающе моргнул (что-то не так?), но караванщики угрюмо промолчали, продолжая сверлить его неприязненными взглядами, и ничем не показали причины своей неожиданной агрессии, а потому он лишь пожал плечами и спокойно подсел к Светлым собратьям.
– Чего они смотрят? Что-то случилось?
– Ничего особенного, - безмятежно улыбнулся Элиар.
– А все-таки?
– Человеческий мальчишка пропал, вот они и бесятся, - равнодушно пояснил Танарис.
– Уже с полчаса, как ушел седой, но от него пока ни слуху, ни духу, гаррканец тоже исчез... ах да, еще девчонка (та, младшая, на которую все южанин заглядывается) вернулась в порченом платье.
– Давно?
– мгновенно насторожился Таррэн, припомнив собственное недавнее беспокойство, дико смахивающее на то, что за ним кто-то следил.
– Да.
– А Белик?
– Похоже, удрал еще раньше: девка вернулась одна. Да какая разница? Нет сопляка, и ладно. Нам спокойнее будет, а то он стал меня порядком раздражать.
Темный с сомнением покачал головой.
– Ты не знаешь людей: мальчишка богат, из хорошей семьи, наверняка знатен, хотя герба я нигде не заметил. Пусть и едет инкогнито, но его наверняка будут искать, а это может нас задержать.
Элиар нахмурился, неожиданно сообразив, к чему клонит его собрат.
– И надолго?
– До тех пор, пока не найдут... его или тело. Будь уверен: так просто они этого не оставят.
– С-с-с-ош! Это плохо. А ты уверен?
Таррэн просто кивнул: за последние два века он успел неплохо изучить смертных.
– М-м-м, Таррэн?
– вдруг тихо шепнул Танарис.
– А это случайно не твоя работа?
– Нет.
– Ты подумай, вдруг что-то вспомнишь... ведь и тебя долго не было... людишки вон, как смотрят. Угадай, о чем они сейчас думают?
Темный эльф быстро покосился в сторону и мгновенно убедился: точно, именно об этом и думают. Их недавнюю ссору с мальцом помнят все, а мстительный нрав Перворожденных уже давно вошел в легенды. Причем, особенно в это отличились Темные, вот люди и смотрят волками, мысленно примеряя к вероятному убийце все известные способы мести. Нет, пока доказательств не будет, связаться не рискнут, но если получат хоть малейший намек, хотя бы крохотный след... похоже, идти им потом в Пределы в гордом одиночестве.