Темный Луч. Часть 2

Вудс Эдриенн

Я надел маску, которую так привык надевать рядом с Табитой.

— Я не собираюсь задерживаться надолго, ладно? Ты же знаешь, что на самом деле это не мое, — прошептал я Табите на ухо.

— Не мог бы ты замолчать? Все девушки сегодня без ума от тебя. Поверь мне, это только укрепляет твое эго.

Я улыбнулся, и она поцеловала меня.

— Вау, похоже, кто-то предлагает Табите побороться за титул снежной королевы, — сказал Джефф, присвистнул.

Я повернул голову ко входу,

разинув рот, когда понял, что это была Елена.

Она была воплощением красоты.

Я быстро отвел взгляд и заметил, что лицо Табиты превратилось в свирепый взгляд, когда она осмотрела на Елену сверху донизу.

— Она не настолько красива.

Мне захотелось встать и подойти к ней. Я хотел заключить Елену в свои объятия и никогда ее не отпускать.

— Ей действительно не стоит носить высокие каблуки, если она не может на них ходить, — сказала Сара.

Я оглянулся на Елену и ухмыльнулся, когда увидел, что она неловко покачивается.

Она не обыскивала комнату в поисках меня, как это делал я, когда вошел.

Я рассмеялся.

— Она сломает себе шею. Кто-то должен ей помочь. — Я встал и направился к ней.

— Серьезно? — спросила Сара, когда я уходил, но я не стал дожидаться ответа Табиты.

Внезапно на пути Елены возник стул, и она еще немного покачнулась, изо всех сил пытаясь удержать равновесие. Позади меня раздался смех, и я понял, что Табита заставила стул подвинуться к Елене. Конечно, Табита хотела унизить Елену, заставив ее упасть ничком.

Елена упала вперед, но я схватил ее прежде, чем она упала на пол. В замешательстве она схватила меня за воротник, чуть не увлекая за собой.

Я рассмеялся.

— Думал, ты боишься только высоты?

Она хихикнула, слегка повернув голову, чтобы оказаться еще ближе ко мне. От нее приятно пахло.

— Высокие каблуки, кажется, новинка.

Я помог ей подняться на ноги, держа одну руку у нее на пояснице.

— Спасибо. Ты не представляешь, от какого унижения ты только что спас меня.

— Судя по тому, как ты выглядишь сегодня вечером, сомневаюсь, что все, что ты сделаешь, приведет к унижению.

Она ахнула.

— Это был настоящий комплимент?

— Эй, я все еще знаю, как это делать. Кроме того, ты действительно выглядишь по-другому, — сказал я, разглядывая ее платье.

— Ты совсем не проверяешь меня, — прошептала она. — Иди, пока Табита не заработала грыжу или что-нибудь в этом роде.

— Уверена, что доберешься до столика?

Смех Дина прервал наш разговор.

— Я придержу ее.

Я посмотрел на него, фыркнув при виде маски, которая, как пара солнцезащитных очков, лежала у него на лбу.

— Нравится маска, Дин.

— Да, но твоя сестра заставила меня.

— Будь осторожна, Елена, — поддразнил я и вернулся к своему столику.

Все сидевшие за столом смеялись. Даже Табита. Она не была расстроена.

— Она чуть не утащила тебя с собой.

— Согласен с Сарой, ей не следует носить каблуки.

Сара рассмеялась.

— Ты просто обязан быть для всех прекрасным принцем, не так ли?

— Нет, я никогда не смогу занять его место.

Табита улыбнулась, ее взгляд смягчился, когда она поняла, что я говорю о Люциане.

— Ну, ты мой, и, очевидно, Елены тоже, хотя мне ненавистна эта мысль. Но я доверяю тебе.

— Самое гребаное время. — Я притянул ее ближе и поцеловал.

— 29~

У меня не было четкого представления о Елене, но время от времени я прислушивался к ее разговору, хотя предполагалось, что я должен был обращать внимание на Табиту.

Мастер Лонгвей встал и произнес короткую речь, и я едва расслышал, как он упомянул мое имя.

— Блейк, не думал, что нам так повезет, если сегодня вечером здесь будут оба Рубикона. Пожалуйста, всякий раз, когда у кого-либо из вас возникнет желание убивать, не стесняйтесь уходить, пока это не произошло.

Я лениво ухмыльнулся.

— Не нужно беспокоиться обо мне, а другой Рубикон носит высокие каблуки, так что я думаю, она скоро справится с собой.

Смех эхом прокатился по толпе.

— Меня вынудили! — закричала Елена.

— Ты собираешься разрушить и эту комнату тоже?

— На этот раз не с драконом, — сказала она, что вызвало еще больше смеха.

Мастер Лонгвей сменил тему и рассказал о взлетах и падениях, максимумах и минимумах уходящего года. Он кратко упомянул о смерти Люциана, не причисляя его ни к какой другой категории. Внезапное упоминание о Люциане опечалило меня, но на этот раз это было терпимо. Не та раздирающая душу печаль, что была раньше.

Я все еще был здесь, все еще сражался. Не имело значения, что я был трусом. Все, что имело значение, — это то, что я все еще сражался.

Когда мастер Лонгвей закончил говорить, мы поели, и я обнаружил, что действительно наслаждаюсь компанией за своим столом.

Через некоторое время я подтолкнул Табиту локтем.

— Ладно, ладно, пошли, — захныкала она.

— Вы, ребята, уже уходите? Вечеринка умрет без вас двоих.

Я пожал плечами.

— Это совершенно не мое. Я пришел сегодня только из-за Табиты.

— Ладно, как скажешь, — сказала Сара. — Идите и займитесь сексом, прежде чем возьмешь ее прямо здесь, на столе.