Темный Луч. Часть 5
Шрифт:
Они подключили ее к аппаратам, и у меня внутри все сжалось.
— Я же говорил тебе…
— Тсс. Елена сейчас проснется.
Я подошел к кровати и забрался на нее.
Я ненавидел трубку у нее во рту и ненавидел, что она не может дышать сама.
Но мне нравился звук ее сердцебиения.
Пока оно билось, и с моей помощью, она исцелялась.
Вошли моя тетя, мать и кузина. Констанс попросила штукатура уделить нам несколько минут.
Мама села на кровать Елены, поближе ко мне, в то время как отец обнял Энни одной рукой. Констанс
Я просто уставился на Елену.
Я нежно губами коснулся ее макушки, и от ее кожи у меня по коже побежали мурашки. Это отличалось от моей способности к исцелению.
Молчание затянулось, когда я просто положил свою голову на голову Елены.
«Тебе нужно проснуться». Я мысленно пожелал этого. Мне хотелось услышать ее мысли, знать, где она, что видит. Но я догадался, что это мое дело — думать за нас обоих.
— Спасибо, — тихо произнесла тетя, и я поднял голову, оторвав взгляд от Елены, посмотрев на нее.
— За что?
— За то, что наставил Альберта на путь истинный. Он был похож на кабана с тех пор, как мы сюда прибыли.
Я усмехнулся.
— И то, что слетает с его губ. Я больше не знаю, кто он такой.
— Он снова найдет свой путь, Констанс. Я полностью верю в него, — сказал папа.
— Ты, кажется, единственный, — съязвила моя мать.
— Исси, Горан мучил его семнадцать лет. Можешь себе представить, как долго это продолжалось? Потом он превратился в чудовище. Я бы забеспокоился, если бы он не был таким.
И тетя, и мама замолчали.
— Лучше бы ей просто проснуться, — тихо пожурила меня мама.
— Она так и сделает. Она заявила на меня права, черт возьми. Пробуждение должно быть для нее прогулкой в парке. — Я улыбнулся. Елена никуда не уйдет. Ни в коем случае.
Я вроде как переехал в комнату Елены. Я не видел короля Альберта с того дня, как он ворвался в мою комнату и накричал на меня. Он действительно изменился, но то, что сказал мой отец, было правдой. В конце концов он тоже доберется туда.
Вокруг нас все еще продолжалось строительство, и, наконец, они закончили с комнатой Елены. Они использовали магию, чтобы заглушить запах свежей краски, и сотворили что-то вроде заклинания, заставляющего херувимов летать по облакам в определенное время дня, смеясь надо мной и играя на своих тихих арфах. Я часами пялился на херувимов, летающих на потолке над ее кроватью.
Вероятно, это была бы ее комната, если бы она росла здесь. Это не казалось мне таким чуждым.
У меня тоже были с ней долгие беседы. Не устные. Я использовал свой дар Коронохвоста, чтобы запечатлеть наши разговоры в ее сознании. Это всегда было одно и то же.
Мы были на моей горе, под гигантским дубом, лежали на кровати. В моем воображении, у нее не было всех этих аппаратов и трубок, опутанных
Неподалеку щебетали птицы. Ветра не было, только лучи солнца.
Это тепло было похоже на тепло моей любви.
Верхушки деревьев нависали над нами. Образ казался таким реальным в моем воображении, и я хотел сделать его реальным. В конце концов, она должна была это увидеть.
Она убирала прядь черных как смоль волос с моего лица, и тогда я открывал глаза и улыбался ей.
— Привет, принцесса.
— Привет, красавчик, — отвечала она, и я смеялся. — Где мы?
Я просто закрывал глаза и улыбался. Елене не нужно было знать, где она на самом деле находится.
— Блейк? — Она произносила мое имя, и я смотрел на нее.
— Имеет ли значение, где мы находимся? Мы вместе.
Ее губы изгибались, а затем она качала головой, глядя на меня. И мы могли разговаривать часами. Она никогда не спрашивала о том, что произошло. Это было в прошлом, а мы должны были сосредоточиться на будущем.
Слезы наполняли мои глаза, так как я чертовски сильно скучал по ней.
— Думаю, пришло время.
— Время для чего? — спрашивала она. Она никогда не видела моих слез.
— Чтобы показать тебе, Елена. Что такое дент?
Она улыбалась.
— Закрой глаза.
Она слушалась, и я мягко клал свою голову на ее. Я желал, чтобы все в ее жизни, где я был на заднем плане, вошло в ее сознание. Она узнает, что я всегда был рядом с самого начала, и я всегда буду рядом в течение многих последующих лет.
Ей просто нужно было проснуться. Я делал это изо дня в день. Разговор становился утомительным. Всегда одни и те же предложения, всегда одни и те же воспоминания. Каждый раз, когда я вспоминал все больше и больше о своей жизни с ней по ту сторону, это становилось сильнее и прозрачнее.
Я мог бы часами лежать с ней вот так, просто разговаривая о денте. Даже если я знал ее ответы, это не имело значения. Она была для меня настоящей, живой, здоровой, такой, какой и должна была быть.
Когда я не разговаривал с ней вот так, я клал голову ей на грудь и просто слушал, как бьется ее сердце. Оно было очень сильное, потому что с ней была часть меня. Я боролся буквально за нас обоих. Или та часть меня, которая была с ней, вела всю борьбу. Мне было все равно, что говорила тетя, что именно аппарат, дышащий за нее, поддерживал в ней жизнь. Я знал лучше. Кусочек, что я ей дал, не билась бы так, если бы она была мертва.
Дверь открылась, и вошел Эмануэль.
Я улыбнулся.
Он мягко улыбнулся в ответ.
— Я думал, ты тоже умер, — сказал я.
Он сел в кресло.
— Извини, что я пришел только сейчас. В данный момент я занят.
— О, могу себе представить.
— Как ты себя чувствуешь, Блейк?
— Лучше.
— Уже подготовил речь?
— Для кого, короля Альберта? — Мой голос звучал раздраженно.
— Блейк?
— Он поссорился со мной, потому что мы нарушили обещание Елены.