Темный любовник
Шрифт:
Она немного повозилась и затихла.
— Я жду, когда этот сон кончится. Зазвонит будильник, и я проснусь. — Ее голос неожиданно осип. — Но этого ведь не случится?
Он покачал головой.
— Неужели они существуют? На самом деле… — Она откашлялась. — Вампиры?
— Мы просто другой биологический вид.
— Кровожадные убийцы.
— Скорее — истребляемое меньшинство. Поэтому твой отец и надеялся, что превращение обойдет тебя стороной.
— Превращение?
Он мрачно
— О боже! — Она зажала ладонью рот, опасаясь, что ее вырвет. — Только не говори мне, что я стану…
Взрыв паники заполнил всю комнату, обдав ее ледяной волной. Эта боль начинала всерьез беспокоить Рэта. Пора что-то делать. Увы, но сострадание — не его профиль.
Сразиться ради нее?
Но с кем? С правдой, которая причиняет боль? Правда не враг, она просто есть, и с этим нужно смириться.
Рэт встал и подошел к кровати. Увидев, что она не отпрянула, он присел. Слезы на ее щеках пахли весенним дождем.
— Что со мной будет? — полным отчаяния голосом прошептала она.
Похоже, она обращалась к Богу, но Рэт ответил ей за Него:
— Момент твоего превращения вот-вот наступит. Обычно он настигает нас в двадцать пять лет. Я научу тебя, как о себе позаботиться. Покажу, что делать.
— Боже милосердный…
— Когда все закончится, ты захочешь пить.
Она задохнулась и подскочила.
— Я не буду никого убивать!
— Ну да. Тебе понадобится кровь вампира, мужчины. И все.
— И все? — В ее голосе не было жизни.
— Мы не охотимся на людей. Это все бабушкины сказки.
— Ты никогда не нападал на… человека?
— Для того, чтобы питаться, — нет, — уклончиво ответил он. — Некоторые вампиры иногда пробуют, но это не придает сил. Чтобы нормально жить, мы кормимся от собственной расы.
— В твоих устах это звучит так естественно…
— Так оно и есть.
Она замолчала — и вдруг ее осенило:
— Ты позволишь мне…
— Да, ты будешь пить мою кровь. Когда придет время.
Она прикусила руку, борясь с приступом тошноты.
— Бэт, я знаю, как это тяжело…
— Ты не знаешь.
— Знаю, потому что мне тоже пришлось пройти через это.
Она посмотрела на него.
— Тебе тоже как снег на голову обрушилось известие о том, что ты вампир?
Это было не обвинение. Скорее, она надеялась найти товарища по несчастью. Какого угодно.
— Я знал, кем были мои родители, — сказал он. — Но они были мертвы к тому времени, когда пришло время моего превращения. Я остался в одиночестве. Не знал, чего ожидать. Поэтому твое смятение мне знакомо.
Бэт откинулась на подушки.
— Моя мать тоже была из ваших?
— Нет, Дариус сказал, что она была человеком. Вампиры иногда скрещиваются
— А можно остановить это превращение? Сделать что-нибудь?
Он покачал головой.
— Это больно?
— Ты почувствуешь…
— Речь не обо мне. Я причиню тебе боль?
Рэт страшно удивился, но не подал виду. Раньше о нем никто не беспокоился. Вампиры и люди его одинаково боялись, соплеменники — еще и почитали. Но никому не было до него дела. И сейчас, столкнувшись с этим чувством впервые, он не знал, как к нему отнестись.
— Нет. Это не причинит мне боли.
— А я не могу убить тебя так?
— Я тебе не дам.
— Обещаешь? — торопливо спросила она, поднимаясь и сжимая его руку.
Он не мог поверить, что дает клятву защищать самого себя. От нее и по ее просьбе.
— Я тебе обещаю.
Он потянулся, чтобы накрыть ее руку своей, но был остановлен очередным вопросом:
— Когда это произойдет?
— Наверняка не скажу. Но скоро.
Она снова улеглась на подушки, повернулась к нему спиной и свернулась калачиком.
— Может быть, я проснусь, — пробормотала она. — Может быть, все-таки я проснусь?
Глава 19
Буч залпом выпил первую порцию скотча. Это было ошибкой. Горло продрало так, будто поцеловался с паяльной лампой. И не как-нибудь, а на французский манер. С трудом откашлявшись, он попросил Абби повторить.
— Мы найдем ее.
Хосе отхлебнул пива.
Решил, значит, не злоупотреблять: ему-то возвращаться домой, в семью. А Буч волен напиваться хоть до бесчувствия.
Хосе выводил дном своей кружки круги на столике.
— Послушай, детектив, не стоит себя винить.
Буч рассмеялся и прикончил скотч номер два.
— А что, у меня большой выбор? В машине с подозреваемым было полно народу?
Он поднял палец, привлекая внимание Абби:
— Пора повторить.
— Минуточку.
Она скользнула к нему с бутылкой в руках и, улыбаясь, плеснула в стакан.
Хосе заерзал на табуретке, явно не одобряя темп, задаваемый Бучем, но не проронил ни слова.
Как только Абби отошла к другому клиенту, коп взглянул на своего напарника.
— Я собираюсь напиться в хлам, и нечего торчать рядом весь вечер.
Хосе закинул в рот горсть арахиса.
— Я не брошу тебя одного.
— Вернусь на такси.
— Нет уж. Я дождусь, пока ты вырубишься, и отволоку домой. Часок полюбуюсь, как ты блюешь. Уложу в кровать. Заправлю перед уходом кофеварку. Аспирин будет рядом с сахарницей.
— У меня нет сахарницы, — продолжал вяло препираться Буч.