Темный мастер
Шрифт:
— Ты… хоть представляешь, идиот упрямый, как это… гадко? — Голос Огнезора походил на шипение.
— Ох, прости, что причинил тебе неудобства! — все еще задыхаясь, вызверился Сенар. Теперь, когда ужас почти прошел, дикая ярость переполняла его. — Я не преступник и не пленный! Ты не имел права проделывать… такое!
— Ах, конечно, господин бывший охотник! — ядовито выплюнул юноша. — Если тебя что-то не устраивает, можешь написать жалобу в Имперскую канцелярию! То-то посмеются они, читая!
Старик открыл было рот для ответа — но тут же захлопнул. Проклятый мальчишка прав: его гнев совершенно бессилен! Гильдия живет лишь по
— Но, знаешь ли, — словно угадывая его мысли, уже спокойно заметил Огнезор, — у меня есть нечто, очень даже способное тебя утешить!
Сенар уставился на пожелтевший свиток, извлеченный из-под плаща темным мастером, с плохо скрываемым недоверием.
— Что это?
— Твой «договор» с Гильдией, — обворожительно улыбнулся юноша. — Жизнь за определенные услуги, так, кажется? Думаю, твой долг теперь выплачен сполна…
— Ты хотел сказать, что я исчерпал свою полезность и Гильдии больше без надобности, — саркастически поправил старик.
— Можно и так, если тебе больше нравится, — равнодушно пожал плечами темный мастер. — Не думаю, что ты откажешься от такого подарка из-за тонкостей определения. Забирай — и люди Гильдии тебя больше не побеспокоят.
— А как насчет той, за которой ты охотишься? — приняв свиток, с внезапно нахлынувшей горечью проговорил старик. — Слухи расходятся быстро, а я не такой дурак, как ты мог подумать…
— Тогда ты должен понимать, что это вовсе не твое дело! — холодно отрезал Огнезор.
— Она ведь не заслужила такого! — почему-то продолжал упорствовать охотник. — Глупая девчонка, лишь чересчур хорошо выполнившая свою работу… Да она не знала даже, что ворует!
— Уж не пытаешься ли ты воззвать к моей совести? — едко перебил его мастер. — Разве ты не слышал: «Ни совести, ни души — только маска и путь Проклятого Бога»? Тебе надо чаще внимать менестрелям!..
Сенар поник и будто еще сильнее постарел. Повисло молчание.
Больше на него не взглянув, Огнезор шагнул к окну — похоже, спешил покинуть комнату излюбленным своим способом.
Но остановился на миг, словно колеблясь, и почти неслышно прошептал:
— Единственное, что я могу обещать, — это честный поединок. Как знать, может, это даст ей шанс.
— Другим не давало, — буркнул старик, но собеседник его уже давно растворился в ночных тенях.
Рассвет застал Огнезора в дороге. Всю ночь он понукал своего Стрелокрыла, наслаждаясь скачкой, подставляя лицо встречному ветру, очищая разум от болезненной сумятицы, оставшейся после Крама. Первые лучи солнца осветили шпили Небесного города на горизонте, и уже через час копыта Стрелокрыла бодро выцокивали по булыжной мостовой, привлекая внимание сонных караульных и недовольных дворников.
Столица только-только пробуждалась: шумели телеги ранних торговцев, спешащих на городской рынок; плелась, позевывая, служанка с корзиной свежих овощей, которые ее привередливая госпожа пожелала на завтрак. Внушительная почтенная дама тащила домой совершенно пьяного своего супруга, ругаясь при этом весьма непочтенно, но все так же внушительно… Где-то звонили, созывая верующих к утренней молитве, храмовые колокола.
Огнезор спешился у помпезного здания Морской Канцелярии и, следуя подсказкам, полученным от Сенара, свернул на боковую улочку. Нужное юноше здание нашлось почти сразу: Сообщество охотников приютилось за серыми облупленными стенами ветхой общественной библиотеки. Когда-то много было таких по всей Империи, ныне же всеобщая ученость больше не в моде, вот и осталась от былого хранилища знаний умирающая развалина. Зажатая между процветающей ювелирной лавкой и домом какого-то чиновника, она изо всех сил боролась за выживание — и даже, кажется, еще работала. Не знай Огнезор, что в действительности прячется за фасадом здания, удивлению его не было бы предела.
Во всяком случае, тяжелая дверь здания поддалась легко, хоть и с натужным скрипом, а в пыльном полутемном холле юношу встретила кучка нищих студентов. Появление Огнезора привело их в совершенное замешательство: студиозы то и дело поглядывали ему за спину, будто ожидая увидеть там целый строй охраны, непременно полагающейся человеку, одетому столь роскошно.
Подчеркнуто игнорируя любопытные взгляды, высокий мастер направился к столику в углу зала, за которым дремала сморщенная старушка-смотрительница. За ее спиной обнаружилась запертая дверь, ключ от которой старушка, даже не проснувшись, протянула Огнезору в ответ на сказанные им кодовые слова. Войдя, мастер оказался в огромном темном зале, заставленном высокими — под самый потолок — полупустыми книжными полками. Вместо драгоценных фолиантов паутина и труха покрывали их. Где-то в конце зала едва тлел огонек свечи — на его свет и направился, петляя, юноша.
Полки громоздились то в ряд, то под углом друг к другу, образуя запутанный темный лабиринт, заблудиться в котором было не сложнее, чем в подземельях императорского дворца. Хотя образы, вырванные у Сенара, каждый раз безошибочно указывали нужный поворот, на преодоление огромной комнаты ушел почти час. Но Огнезор запасся терпением. Нет сомнений: поспеши он и поверни не туда, обязательно влез бы в какую-нибудь малоприятную ловушку — в деле хитроумного и тайного умерщвления себе подобных охотники ничуть не хуже мастеров Гильдии.
Наконец юноша вышел к маленькой дверце, в неровном мигании свечного огонька более похожей на закрытое ставней высокое окно. В кресле у двери дремал старичок, не менее сморщенный, чем его подруга на входе. На голос Огнезора старик встрепенулся, и маленькие темные глаза его загорелись злым подозрением. Дверцу он отпер лично, скрипя ключами, кряхтя и ругаясь. Затем вновь уселся в кресло, смежил веки и уже через минуту опять клевал носом, напрочь позабыв о подозрительном визитере.
За дверцей же обнаружился лестничный пролет: ступеньки появлялись откуда-то из темноты снизу и поднимались, должно быть, под самую крышу высокого двухэтажного здания. Как глубоко они уходили под землю, Огнезору, знающему не понаслышке столичные подземелья, думать не хотелось.
Лестница, скупо освещенная сочащимся сквозь решетчатые отверстия в стене дневным светом, упиралась в очередную дверь, на этот раз незапертую, за которой была еще одна комната: без окон и небольшая, но вполне жилого вида — с двумя застеленными кроватями, натопленным камином, заставленным яствами столом… И совершенно безлюдная. Будто хозяева, приготовившиеся сытно поужинать и уютно отдохнуть, вдруг просто растворились в воздухе, оставив все это для случайного гостя.
Все стены, кроме той, в которой горел камин, покрыты были множеством деревянных ящичков со знаками староимперского алфавита над истертыми медными ручками.