Темный орден
Шрифт:
— Балуешь, — улыбнулся я.
— Отнюдь, ваше сиятельство. Кабы баловал, то разбудил бы в девять. Но вы не выгуливали пса вечером. Я подумал, его терпение на исходе.
И правильно подумал. Я взглянул на Алтая, а тот, в свою очередь, красноречиво отвернул морду в сторону выхода. Что ж, поторопимся.
— Я пока что приготовлю вашу прогулочную одежду, — сказал Дионисий и засуетился возле шкафа.
— Да не старайся ты так, — выпив первый глоток кофе, я немного воспрянул духом. — Все равно торчать
— Ну не в халате же, ваше сиятельство. Вы же не Обломов!
А парень был начитан для слуги. Что ж, приятно.
Алтай спрыгнул с кровати и засеменил к выходу. Я в три глотка допил восхитительную кафу вприкуску с конфетой и порылся в сумке в поисках пакетов под собачье гуано. Садовник вряд ли будет в восторге, обнаружив кучу, да и вообще не убирать — как-то не по-людски…
Дионисий все же помог мне одеться, но я позволил это только ради ускорения процесса.
— Идемте, я покажу вам быстрый ход.
Мы с псом отправились за ним. Оказалось, рядом с парадной лестницей была еще одна, для слуг. В прошлый раз мы шли иным путем, но я мотал на ус все тайные ходы. Эта лесенка вывела нас на нижний этаж а оттуда было рукой подать до сада.
— Пока гуляете, я позабочусь о завтраке, — сказал Дионисий и исчез.
В коридорах для прислуги царило оживление, а вот сад оказался пустынным. Я спустил Алтая с поводка и побрел по аллее, стараясь держать пса в поле зрения.
— Владимир Андреевич!
Я обернулся, услышав знакомый голос. В первую секунду даже обрадовался, что это был брат Луций, а не набивший своей услужливостью оскомину Дионисий.
— Здравствуйте, брат, — вежливо улыбнулся я.
Но улыбка сползла с моего лица, когда я заметил, что Луций принял свою «боевую» форму. За его спиной, словно крылья демона, клубилась Тьма.
— Владимир Андреевич, боюсь, я здесь не со светским визитом, — мрачно сказал и без того невеселый дисциплинарий. — Я пришел, чтобы заключить вас под стражу.
По привычке я огляделся по сторонам, ожидая, что сейчас из-за этих вековых яблонь повылезают его помощники — ну не станет же он самоубиваться о меня в одиночку?
— Вас обвиняют в убийстве, Владимир Андреевич. Я очень прошу вас не усложнять и без того запутанную ситуацию и пойти со мной без сопротивления.
Глава 19
Вот это поворот, однако.
— Соизвольте уточнить, почтенный брат, кого именно я убил?
Луций печально усмехнулся.
— Полагаю, вам и так это известно, — он протянул мне какой-то сверток, и это оказалась свернутая в трубочку газета.
«НАСЛЕДНИК РОДА ВЯЗЕМСКИХ УБИТ ПОСЛЕ ОБНАРОДОВАНИЯ СКАНДАЛЬНЫХ МАТЕРИАЛОВ О ДОМЕ ОБОЛЕНСКИХ», — кричал на меня заголовок главной полосы «Санкт-Петербургских Ведомостей».
Я аж закашлялся от неожиданности. Вот уж от Луция я ожидал чего угодно — подозрений в убийстве Эребуса или Вергилия, но Вяземский… Дерьмо, да какого черта этот придурок вообще оказался мертвым?! И что он в итоге обнародовал?
Видимо, удивление слишком ярко читалось на моем лице.
— Ваше сиятельство… Владимир, — дисциплинарий старался говорить мягко, вкрадчиво, словно надеялся уговорить меня. — Ситуация серьезная. Вам инкриминируют целый набор тяжких преступлений. Вам действительно лучше сотрудничать.
Я опустил газету и решительно мотнул головой. В этот момент Алтай, словно почуяв неладное, оказался у моего левого бока и принялся скалиться на Луция.
— Я узнал о смерти Вяземского только что от вас, из этой газетенки, — заверил я. — Тихо, Алтай. Это свой.
Луций понимающе кивнул.
— Тем не менее государственное следствие желает вас допросить, — ответил он. — Газетчики, как обычно, приукрасили картину — вы пока что проходите как подозреваемый, и вам не имеют права предъявлять обвинения. Однако на допрос они вас вызвали — это в их праве. Но поскольку вы являетесь носителем Тьмы, вас должен сопровождать старший представитель Ордена. И раз уж мы с вами знакомы и даже работали вместе… я подумал, что лучше это буду я. Кроме того, я хорошо знаю процедуру и не позволю дознавателям усердствовать.
Да уж, доброе утро, Хруст! Проснись и пой.
Так, надо подумать.
Значит, Вяземский какого-то черта все решил мне отомстить. Причем воспользовался моментом, когда я отбыл в Орден. Подумал, так мне будет сложнее до него добраться. И правильно подумал — мне здесь вообще было не до него. Значит, он слил информацию буквально на днях, иначе я бы успел об этом узнать. Может даже вчера…
А сегодня Олеженька, надежда всего рода Вяземских, труп.
Это точно не я, а, Тьма?
«Если ты о том, не могла ли я воспользоваться тем, что твое сознание отключилось… Нет. Это не мы».
«Мы». Забавно слышать. Хотя я уже начал привыкать к этому странному мелодичному голосу в своей голове. Но если не мы, то кто? Кто мог решить убрать Вяземского, тем более после слива?
Оболенские — нет, вряд ли. Если случился слив скандальных делишек Володи, им сейчас должно быть не до этого. Да и рисковать, пытаясь убрать Вяземского, семья бы не стала. Сразу подумают на них. Аристократия могла придумать только два способа разобраться с такой проблемой: организовать дуэль либо пойти по пути публичного иска за клевету. Дуэли порицались, но в аристократической среде сохранились весьма старомодные понятия о защите чести.