Темный прилив
Шрифт:
— Мне нечем тебе заплатить, — сказала Синди. — Разве вот только этим?
Она положила его руки на свои упругие ляжки и прижалась обнаженной грудью к его шершавому пиджаку.
Эл спокойно выдержал этот натиск женской плоти и продолжал допрашивать ее.
— Кто тебя трахает?
— Тебе какое дело?
— Их у тебя много? Этих самцов?
— Да нет. — Синди задумалась. — Залезут в кровать, посопят, поерзают и заснут.
— Любовник есть?
— Нет. — Синди была искренна. — У меня нет любовника.
В тот раз разговор окончился ничем, но через неделю
— Пора тебе сменить работу, — сказал Эл, внешне безучастно поглядывая на следы ночной схватки на теле Синди.
— Предложи мне что-нибудь получше! — в ярости воскликнула Синди.
— Без моей рекомендации… — начал было он.
— С твоей, с твоей! — закричала Синди. — С твоей рекомендацией я могу куда-нибудь устроиться?
— Мой знакомый любит переписываться с друзьями. Но не по почте. А если письмо или посылка будут доставлены вовремя, четыре тысячи у тебя в кармане.
— Четыре тысячи! — Синди мгновенно просчитала в уме, что можно сделать на четыре тысячи баксов. Прежде всего засесть в клинике и выгнать из себя эту заразу — привычку к наркотикам. Ее приучил к травке, а потом и к уколам первый же ее мужчина, после того как она сбежала от матери. Жуткая борьба происходила в ней — или плыть по течению прямо в пропасть, или разбить голову о камни!
Эл Вестон, казалось, просвечивал ее насквозь.
— Порошочек? — спросил он сочувственно.
— Тебе какое дело?
— Мы этим не занимаемся. И тебе не советую. Выкинь это из головы.
Она была бы рада избавиться от наркотической зависимости, но лечение стоило не менее четырех тысяч баксов. Она призналась в этом Вестону.
— Пусть тебе устроят кредит, — спокойно отреагировал он. — Тысячу ты получишь от меня в долг. Остальное быстро отработаешь. Мы с этой дрянью дела не имеем.
Он был для нее добрым дядюшкой, таким, каким позже стал Вальтер Линц. Только у них обоих жало было острое, ядовитое и убивало мгновенно. Ей были нужны деньги на курс лечения. Она их получила и излечилась. Больше всего она боялась, что вернется в мир марихуаны и героина.
За три месяца службы у Вальтера Линца ее ни разу не потянуло к наркотикам. Эл и Линц спасли ее, и, если бы Синди была верующая, она бы молилась за них. Но она все-таки отчаянна их боялась. Она выплатила долг в наркологической клинике, очистила себя для будущей жизни, собиралась вернуться с покаянием к матери в Миннесоту. Последнее задание давало ей возможность заработать на пару месяцев спокойной и обеспеченной жизни.
Эл Вестон и Вальтер Линц так ласково обращаются с ней. Почему же она вздрагивает при одном лишь воспоминании о них?
Темная резиновая лента транспортера уносила серебристые кофры за таможенный занавес. Эл Вестон проследил путь ценного груза. Но только ли этим был занят Вестон? Синди не сомневалась, что Эл охраняет ее и по своим меркам оценивает каждый ее поступок.
Говард первым углядел долговязую фигуру Билла в
— Ты никогда не был в лучшей форме, Билл! — воскликнул Говард.
— А ты проломишь любую защиту! — захлебывался от восторга Билл.
Про своих женщин, оставленных где-то позади, они на эти минуты забыли. Разжав наконец объятия, они отступили на шаг и изучающе оглядели друг друга.
— В тебе ни унции жирка не то что во мне, — с грустью констатировал Говард. — Сижу в кресле и толстею с годами, как далай-лама.
Он слегка прибеднялся. За пятнадцать лет он прибавил в весе не более двадцати фунтов. При росте свыше шести футов это никак не сказывалось на его фигуре. И походка и выправка были у него вполне спортивными, густые темные волосы скрывали плешь, а жесткие рельефные черты лица не расплылись под влиянием благополучной жизни.
Билл по достоинству оценил наряд Говарда.
— Ты выглядишь как настоящий «морской волк»! Какой эксперт тебя консультировал?
— Я! — вмешалась в мужской разговор Мэрилин. Билл порывисто обнял ее и расцеловал.
Неважно, что они были едва знакомы. В такой радостный момент любые условности можно отбросить к черту. Дженни расценила эйфорию мужа иначе. Ей не понравилось, что ее муж бесцеремонно лапает сексапильную жену своего дружка по студенческой команде. Зато ей, к сожалению, понравился наряд Мэрилин — свободная блуза-сафари с множеством карманов и туго обтягивающие зад брючки. Это испортило ей настроение. По сравнению с этой со вкусом упакованной самкой Дженни выглядела одетой на средства Армии спасения.
— Ты так чудесно выглядишь, Мэрилин! — сказала Дженни.
— Если б мне иметь твою фигуру! — последовал ответ, а затем вопрос: — Как ты ее сохраняешь? У тебя есть свои секреты? Может быть, ты знаешь тайны вечной молодости?
«Вечная молодость» Дженни была похожа на засохший цветок, заложенный в семейный альбом и давно там забытый.
Мэрилин была на пять лет старше, но, когда она сняла солнечные очки, ее глаза лучезарно блеснули такой юной красотой, что Дженни сразу же почувствовала себя серой мышкой, готовой поскорее спрятаться в нору.
Косметика на лице Мэрилин почти не была заметна, потому что стоила бешеных денег, а светлые волосы клубились над головой как сияющий нимб. Здесь чувствовалась рука высокооплачиваемого профессионала.
— Почему бы вам не расслабиться в баре, пока мы с Биллом займемся билетами? — предложил Говард.
— Не рано ли для бара? — Мэрилин изобразила на лице гримаску.
— Никогда не рано выпить, если ты на отдыхе!
Говард был явно настроен веселиться всю неделю. Он подтолкнул Билла к билетной стойке.