Темный рассвет
Шрифт:
Глава 8. Мерзавец
Если бы в «Итрейском толковом словаре», бестселлере дона Фиорлини, слово «мерзавец» сопровождалось бы иллюстрацией, это, вероятно, был бы портрет Клауда Корлеоне. [9] Но сам он предпочитал термин «предприниматель».
Лиизианец был одет в черное с головы до пят: на нем были кожаный жилет поверх рубашки хорошего кроя (пожалуй, чересчур открытой) и, как кто-нибудь мог бы заметить, слишком тесные штаны. Под треуголкой с пером блестели изумрудно-зеленые глаза, челюсть, о которую можно было бы сломать лопату, была припорошена неизменной трехпеременной щетиной. Он стоял в кабинете начальника порта на доках в Низах и торговался с монашкой.
9
Иллюстрации
По правде говоря, странная выдалась перемена. Все началось восемь часов назад, когда Клауд сделал внушительную и очень пьяную ставку на финал игр «Венатус Магни». Оглядываясь в прошлое, Клауд понимал, что ставка была не самым разумным вложением его скудных средств.
О, он-то не прогадал с победителем. Даже букмекер, принимавший ставку, сказал, что Клауд думает членом. Но наблюдая, как гладиат по кличке Ворона режет своих бывших коллег на кровавые кусочки, Клауд невольно восхитился не только ее ногами, но и мастерством. Он был настолько уверен в способностях девицы, что поставил на нее каждую монету, выигранную за пять предыдущих перемен кровавых игр, вместе с кучей других монет, которые, говоря откровенно, не должен был тратить.
Пока Ворона расчищала себе путь к триумфу в финальном поединке, Клауд, стоя на ногах, орал вместо со всей толпой. Когда она нанесла смертельный удар по Непобедимому, Клауд станцевал джигу, схватил ближайшую миловидную барышню и поцеловал прямо в губы (та отреагировала с энтузиазмом), что привело к массовой драке с участием возлюбленного барышни, дюжины его друзей, половины экипажа Клауда и десятков других азартных игроков, которые просто хотели помахать кулаками после тяжелой перемены, полной резни. Честно говоря, это было просто великолепно.
Но затем случилась первая неожиданность.
Клауд наблюдал за происходящим как в замедленной сьемке. Ворона достала спрятанный клинок на постаменте победителя. Перерезала глотку кардиналу. Заколола консула, ударив его в грудь (ну, по крайней мере, так привиделось ему и половине экипажа). Крови натекло, как дешевого портвейна на лиизианской свадьбе. И пока все зрители вопили, плакали, ужасались, глядя, как этот мерзкий уебок Дуомо падает в лужу собственного дерьма и крови, Клауд Корлеоне ликовал во всю глотку.
Следующая неожиданность тоже не заставила себя долго ждать.
У Клауда ушел почти час, чтобы протолкнуться к букмекеру за своим выигрышем. Он с наслаждением прокручивал в голове воспоминание о грязной кончине кардинала. Именно у входа в контору букмекера группа хмурых итрейских легионеров проинформировала мерзавца, что, поскольку рабыня прикончила самых важных ублюдков во всей гребаной республике, все ставки аннулировали. Видите ли, негоже наживаться на гибели консула и великого кардинала от рук человеческого имущества.
Клауда так и подмывало рассказать солдатам, каким редкостным ублюдком был при жизни их славный кардинал, но, взглянув им в глаза и услышав звуки нарастающей паники в городе, решил, что его скандальные высказывания приведут только к еще большим беспорядкам. Посему, показав костяшки букмекеру, расплывшемуся в чертовой улыбке, капитан и его экипаж отправились обратно в гавань с трагически пустыми карманами.
Из-за драк и прочей хренотени, разразившейся на Форуме после объявления Скаевы о своем чудесном спасении от клинка ассасина (Клауд мог поклясться, что она пронзила его насквозь), им понадобилось еще три часа, чтобы добраться до порта, где была пришвартована «Кровавая Дева». И там, в кабинете Атилия Персия, начальника порта Годсгрейва [10] , его ждала последняя неожиданность этой занимательной перемены в лице вышеупомянутой Сестры Цаны.
10
Начальник порта Годсгрейва – одна из самых завидных должностей во всем городе. Ее ввели много лет назад городские администраты, но прибыль, получаемая за счет контроля над тем, что приходит и уходит из Годсгрейва по морю, не ускользнула от внимания местных браавов – воров, вымогателей и головорезов, которые составляют организованную преступность столицы.
Убийства следовали одно за другим, начальники порта исчезали быстрее, чем панталоны жениха в день свадьбы. И тогда ни кто иной, как Юлий Скаева предложил назначать на должность самих бандитов – гениальная политическая идея, благодаря которой он получил благосклонность и местных торговцев (просто желавших, чтобы их гребаные поставки приходили вовремя), и браавов (уставших от необходимости убивать новых начальников каждые пару недель) и администратов (у которых на том этапе уже начались проблемы с поиском кого-то достаточно тупого, кто бы согласился на эту работу).
После недолгого обсуждения вопроса бандами начальник порта был выбран, убийства прекратились, и все вернулись к сбору денежных урожаев – включая Юлия Скаеву, который, вновь проявив свою гениальность, рассудил, что начальник порта должен жертвовать один процент от всей прибыли в консульскую казну.
Согласитесь, у этого мужика стальные яйца.
Клауд как раз вносил последние поправки в документы «Кровавой Девы» и по-дружески поливал Атилия дерьмом (недавно жена родила этому несчастному мудню шестую дочь), когда в кабинет вошла монашка, оттолкнула Клауда в сторону и шмякнула на столешницу тугой мешочек с монетами.
– Мне нужно в Ашках. И побыстрее, будьте любезны.
Ей было не больше восемнадцати, но выглядела она на пару лет старше, одетая во все белоснежное. На ней были накрахмаленный чепец и пышная мантия, волочившаяся по полу. Холодные голубые глаза монашки смотрели на начальника; губы ее сжались в тонкую линию. Ваанианка, судя по виду, высокая и стройная. Из-под чепца выбивались светлые пряди, явно выкрашенные хной. Клауд на мгновение задумался, такая ли она снизу, как сверху.
В дверях позади нее стоял громила в темном одеянии. На его шее висела Троица Аа (довольно среднего качества, как заметил Клауд), а под мантией громилы что-то выпирало, очертаниями подозрительно напоминая мечи.
Клауд слегка вздрогнул. В кабинете ни с того ни с сего вдруг похолодало. Монахиня выжидательно вскинула бровь, глядя на начальника.
– Ми дон?
Атилий глупо пялился, его щетинистые подбородки пошли ходуном.
– Прошу прощения, сестра. Просто… Не часто можно увидеть монахиню из Сестринства Огня, тем более в таком сомнительном районе, как Низы. [11]
11
Сестринство Огня – ответвление духовенства Аа, поклоняющееся Цане, Леди Огня. Состоит исключительно из женщин. Сестры дают обеты целомудрия, смирения, бедности, трезвости, и обычно проводят свою жизнь в благочестивых размышлениях, сидя в храмах за высокими стенами.
Однако следует отметить, что Леди Цана является покровительницей не только женщин, но и воинов, и потому, помимо искусств освещения, травничества и акушерства, сестры осваивают умение орудовать луком, щитом и мечом.
Так что, дорогие друзья, обет целомудрия не единственная причина, по которой до сестер не стоит доебываться.
– Ашках, – повторила она, позвякивая мешком. – Сегодня, если возможно.
– Мы плывем в этом направлении, – подал голос Клауд, облокачиваясь на столешницу. – Сперва Стормвотч, затем Уайткип. Но потом – через Море Мечей прямиком в Ашках.
Монашка повернулась и настороженно на него посмотрела.
– У вас быстрый корабль?
– Быстрее, чем биение моего сердца, когда я смотрю в ваши прекрасные глаза, сестра.
Монашка закатила вышеупомянутые глаза и забарабанила пальцами по столешнице.
– Полагаю, вы пытаетесь продемонстрировать свое обаяние.
– Безуспешно, судя по всему.
– Сколько будет стоить наш проезд?
– Наш? – Клауд покосился на ее здоровенного спутника. – Не знал, что у сестер Девственного Огня заведено путешествовать в компании мужчин.
– Вас это не касается, – холодно отчеканила она, – однако брат Трик позаботится о том, чтобы во время путешествия со мной не случилось ничего плохого. Времена сейчас опасные, и убийство нашего любимого кардинала Дуомо, да благословит и сохранит его Аа, тому доказательство.