Темный Ветер
Шрифт:
– Он хотел так сделать, – ответил Арчер. – Но если попадешь в изолятор, то остаешься там навсегда. Заповедник доносчиков – одни стукачи. Оттуда не возвращаются.
– И он решил рискнуть?
– Ага. Его тут уважали. Меня тоже. – Арчер помрачнел. – Нам казалось, что можно рискнуть. Что у нас хороший расклад.
Должно быть, сам Арчер и настоял на том, чтобы рискнуть, подумал Чи. И теперь хочет, чтобы Чи об этом знал.
– Вам что-нибудь известно, кто и почему его убил?
На лице Арчера появилось выражение, знакомое Чи по полицейским фотографиям.
– Понятия не имею, – ответил Арчер. – Слушайте, мне пора идти. Работа ждет.
– Еще минутку, – попросил Чи. – Веста привезли сюда вместе с неким Джозефом Мушкетом. Они были старые друзья – они и здесь продолжали
– Мушкета выпустили, – сказал Арчер. – Под честное слово.
– Но они оставались друзьями?
Арчер призадумался. Соображает, нет ли подвоха? Наконец он решился.
– Они дружили, – подтвердил Арчер. Он покачал головой, его лицо смягчилось. – Том был отличный парень. Его тут здорово уважали, гадостей никто не делал. Народишко похуже держался от него в стороне. Думаю, он и Мушкета вроде бы опекал. – Арчер опять посуровел. – А может, я ошибаюсь. Том хорошо относился к Мушкету, но я не уверен, что Джозеф отвечал тем же. Я никогда не доверял этому Мушкету. Он из тех парией, от которых всего можно ожидать. – Арчер встал. – Очень уж ловкий и чересчур хитрый. Понимаете, что я имею в виду?
Направляясь к выходу, Чи еще раз зашел в кабинет Армихо, чтобы позвонить начальнику охраны.
– Можно попросить вас проверить – обращался ли агент Управления по борьбе с наркотиками Т.Л. Джонсон за разрешением на беседу с Томасом Вестом за пределами тюрьмы? – спросил он. – И получил ли он это разрешение?
Ответ последовал незамедлительно.
– Обращался, было дело. Иногда мы разрешаем такие вещи, если на то есть серьезные основания.
20
Чи возвращался домой кружным путем – вместо того чтобы ехать на юг, вдоль Рио-Гранде и через Альбукерке, он взял к северу и направился к Санта-Фе и ущелью реки Чама. Он выбрал северную дорогу, потому что она проходила по красивой местности; кроме того, Чи хотел послушать запись «Ночной песни» в исполнении Франка Сэма Накаи, чтобы как следует запомнить еще одну часть сложного восьмидневного обряда. Обычно природа помогала Чи настроиться на нужный лад, но на этот раз он никак не мог сосредоточиться и мысленно вновь и вновь возвращался к вопросам, на которые не смог найти ответа. Железные Пальцы? «Чересчур хитрый», – сказал про него Арчер. Нет, хитрый, да не очень – не устоял против соблазна подарить девчонке краденое ожерелье. Джонсон? Он нарочно подставил Томаса Родни Веста, чтобы того убили на тюремном дворе? Кто унес из «универсала» тело Пэлензера? И почему сначала его оставили в машине, наполненной парами лизола?
Пока Чи ехал по ущелью Чамы, над зубчатыми гребнями Сангре-де-Кристо взошла луна. Она висела в темном чистом небе, словно огромный светящийся камень, озаряя окрестный пейзаж. Приехав в деревню Абиквиу, Чи остановился у бензоколонки, заправился, подошел к телефону-автомату и набрал домашний номер Ковбоя Дэши. Ковбой откликнулся после шестого звонка. Он уже спал.
– Вот уж не думал, что холостяки ложатся спать так рано, – сказал Чи. – Ты извини, но мне нужно кое-что узнать. Они нашли наркотики?
– Черта с два, – ответил Дэши. – Ничего не нашли, оттого я и лег пораньше. Шериф велел, чтобы на рассвете мы были на месте. Теперь все наши считают, что товар отвезли на «универсале» вверх по руслу и спрятали где-то там. Если это так, понятно, почему мы ни черта не нашли.
– А хоть кто-то представляет себе, что именно надо искать? – спросил Чи. – Ну, например, сколько вообще было товара, как он расфасован, какую яму надо вырыть, чтобы спрятать его?
– Вроде да, – сказал Ковбой. – Речь идет примерно о полусотне килограммов, общий объем – как три двадцатикилограммовых мешка муки. А может быть, это куча небольших пакетов.
– Стало быть, они знают, что ищут, – заключил Чи. – А из Управления кто-нибудь был?
– Приезжал Джонсон и с ним два агента ФБР из Флагстаффа.
– И вы так ничего и не нашли? Ни наркотиков, ни пулеметов, ни кассеты с указаниями, как реализовать товар, ни мертвых тел, ни карт? Совсем ничего?
– Нашли кое-какие следы, – ответил Ковбой, – но они никуда не привели. Хоть убей –
В самом деле, было над чем поломать голову. Чи размышлял об этом все время – и когда ехал на север по ущелью Чамы, и потом, когда повернул на запад, на дорогу, ведущую через обширную резервацию хикарилла-апачей. Верно сказал Ковбой: никакого смысла тут нет. Еще один узелок, который надо распутать. Чи приходила на ум одна-единственная зацепка. Человек, который ломает ветряк, наверняка был свидетелем аварии самолета. И он кое-что видел. Надо только найти его.
Во второй половине дня Чи снова подъехал к ветряку. Он рассматривал его и думал, что любой чувствительный или просто тонко чувствующий человек должен рано или поздно возненавидеть эту штуковину. Удивительно неуклюжая, выпадающая из пейзажа конструкция. Она совершенно не сочеталась с плавными очертаниями горного склона. Солнечные лучи резали глаза, отражаясь от цинкового покрытия, которое защищало опоры от размягчающей ржавчины. Даже при легком дуновении ветра механизм издавал безобразные ноющие звуки. В прошлый раз, когда Чи приезжал сюда, настроение у него было таким же светлым, как и само утро, поэтому ветряк не произвел никакого особого впечатления – он казался совершенно безобидным сооружением. Теперь же над опаленной зноем землей струилось жаркое марево, сухой ветер поднимал едкую пыль, и настроение у Чи было соответствующее. Для тысяч навахо это уродливое сооружение воплощало нанесенную им обиду. Любой из мужчин навахо мог сломать его. Или все вместе. Или любой из членов их многочисленных семейств. А может быть, они делают это по очереди? Так или иначе, Чи не осуждал их и чувствовал, что ему не решить эту загадку. Может быть, навахо тут вовсе и ни при чем. Вполне возможно, ветряк оскорблял эстетическое чувство какого-нибудь художника-хопи.
Чи подошел к стальной цистерне и заглянул внутрь. Какая там вода – одна пыль. Прислонясь к горячему металлу, он перебрал в памяти все, что знал об этом деле. Факты были неутешительными. Злоумышленник пользовался только простейшими средствами – никакой взрывчатки, никаких газовых резаков, никаких механизмов. Ничего, что могло навести Чи на след. Судя по всему, злоумышленник добирался сюда либо пешком, либо верхом – Чи нигде не видел отпечатков протекторов. Джейк Вест полагает, что злоумышленник – из местных навахо, но что с того? Быть может, он специально морочит Чи голову, защищая какого-нибудь приятеля, а может, просто ошибается. Хотя насчет специалистов из Бюро по делам индейцев Вест не ошибся. Они явно привезли не те детали или что-то напутали при сборке. Зубчатая передача по-прежнему не работала, скрипы и стоны ветряка звучали столь же безысходно, как и раньше.
Чи опять начал внимательно осматривать почву, обходя ветряк расширяющимися кругами. Он не нашел ни окурков со следами губной помады, ни отвертки, на которой могли остаться отпечатки пальцев, ни бумажника, в котором лежали бы водительские права с цветной фотографией злоумышленника, ни следов ног или шин. Ничего. Но он и не рассчитывал что-либо найти. Чи сел на склоне и закурил, прикрыв ладонью огонь от пыльного ветра. Посмотрел сверху на ветряк, нахмурился. Ничего конкретного он не нашел, и все-таки что-то не давало ему покоя. Что-то он увидел, но не понял. А что он увидел? Вроде ничего особенного. Даже кроличий помет и следы кенгуровой крысы – совеем старые. Маленькие грызуны, живущие в пустыне там, где есть вода, ушли. В прошлом году они приходили сюда – из цистерны сочилось хоть немного влаги. Теперь от зарослей подсолнечника, белой щирицы и колючей астры около бака остались лишь одни сухие стебли. Растения погибли, и грызуны ушли, потому что тот, кто ломал ветряк, лишил их источника жизни. Пустыня восстановила нарушенный человеком экологический баланс. Грызуны могли бы еще вернуться в тот овраг, где сочился скудный источник, туда, где были пахо и духи-хранители, но ведь тот источник тоже пересох. Жертва засухи… А впрочем?