Темный властелин
Шрифт:
Старый маг, так талантливо сыгравший роль недалёкого купца, внимательно смотрел на бронзовую пластину.
– Ну, вот и всё.
– Заключил Тарис, пряча пластину в сумку.
– Он двинулся наперерез отряду. Сейчас догонит их, и будет кружить вокруг, выбирая возможность для атаки. Самое позднее этой ночью всё будет кончено. И наш юноша поверит в то, что он избавился от преследования.
– Я поражен, господин.
– Валус поклонился.
– Так тонко играть мыслями человека. Я сам чуть было не поверил.
– Это всего лишь опыт. Если доживёшь до моих лет, сможешь так же, ты у нас парень с головой. А теперь поехали, негоже и нам сильно отставать.
Всё вокруг указывало на то, что отряд приближался к горам. Сами вершины ещё плохо просматривались на горизонте, но вокруг всё чаще стали попадаться каменные глыбы, и даже небольшие каменные
– Что, Аксин, тяжела доля солдата?
– Марк, ехавший рядом, подмигнул юноше.
– И не говори. В книгах об этом почему-то не пишут.
– В каких книгах?
– Воин был слишком прямолинеен, и не всегда понимал сарказм молодого мага.
– В героических балладах. Там обычно герой скачет на белом коне, храбро бьётся с драконом, или великаном, спасает принцессу и женится на ней, получая в нагрузку трон. И не слова о том, как ему приходится страдать от холода или дождя.
– Это ещё что.
– Рассмеялся Марк.
– Вот если бы тебе довелось побывать в Северных землях, да поучаствовать в набегах на варваров, вот тогда бы ты заговорил по-другому. Только представь: мороз, да такой, что пальцы на руках и ногах теряют чувствительность, и отваливаются; вокруг сугробы, ни одного деревца, чтобы развести костёр. Ты уже несколько суток в седле, и просто падаешь от усталости, но спать нельзя: если уснёшь, то больше не проснёшься, замёрзнешь во сне насмерть. Уже не осталось ни воды, ни пищи. Одна надежда: быстрее найти да разгромить этих проклятых дикарей, и домой. А они и не собираются сражаться: собирают пожитки, и уходят. Степь большая, попробуй, найди их. Вот тот поход был кошмарным, а сейчас мы, по крайней мере, пока, просто прогуливаемся.
– Я, конечно, понимаю, что всё познаётся в сравнении. И не сомневаюсь, что ты повидал многое.
– Аксин попытался плотнее закутаться в плащ; но, выяснив, что тот уже насквозь промок, и все его попытки сохранить тепло тщетны, бросил это неблагодарное занятие.
– Но я-то в походе в первый раз! И, вообще, кто-нибудь объяснит, почему я, могучий и страшный некромант, должен страдать из-за какого-то дождичка?
– А дождю всё равно, кого мочить.
– К юноше подъехал Ирган, и протянул ему накидку.
– Возьми, это промасленная кожа, она не промокает.
– Насчёт дождя ты прав.
– Аксин набросил на плечи кожаную накидку. Действительно, стало немного теплее.
– Интересно получается: человек много лет изучает магию, мнит себя могущественным и непобедимым, а потом начинается обычный дождь, и все, кто попал под него, становятся равны перед силой стихии: и обычный нищий, и великий волшебник.
– Что, спасовал перед капельками воды?
– Рассмеялся Ирган.
– Много ты понимаешь.
– Огрызнулся юноша.
– Я, конечно, могу сотворить магический щит, и он прикроет меня от всего: и от дождя, и от чего-то посерьёзнее. Но, чтобы поддерживать его постоянно, требуется прорва энергии, человеческое тело столько в себе не поместит.
– Вот с этой проблемой мы и столкнёмся в Торзалии.
– Ирган мгновенно стал серьёзным.
– У их жрецов такого ограничения нет.
– Что ты имеешь в виду?
– Юноша пытался вспомнить всё, что знал о Торзалии.
– Нам говорили, что магия там под запретом. Жрецы могут делать какие-то фокусы, но в чём источник их силы, неизвестно.
– Это тебе в академии сказали?
– Голос Иргана сделался глухим, в глазах вспыхнули искорки гнева.
– Больше слушай этих учёных болванов!
– Да что с тобой?
– Аксин не мог понять, что вызвало такой гнев у его собеседника.
– Они просто врут вам про силу жрецов. Многие из них куда могущественнее, чем несколько магов, вместе взятых.
Некоторое время Ирган ехал молча: затем, успокоившись, снова заговорил.
– Жрецы Торзалии молятся пяти братьям-богам, и те наделяют их силой. Не думайте, что я сошел с ума: я был у них в рабстве десять лет, и видел это своими глазами. Жрецы могут творить чудеса, и при этом они не ограниченны внутренними резервами организма, как наши маги. Может, поэтому вам и не говорят правду: как можно признаться, что после многих лет обучения маг империи остаётся слабее обычного религиозного фанатика. И служителям пяти братев-богов не надо учить заклинания, и практиковаться в приложении силы: чтобы сотворить чудо, им достаточно просто захотеть.
– Ты был рабом в Торзалии? Прости, я не знал....
– Да ладно, забудь. По крайней мере, меня сразу не казнили, я выжил в рабстве, и даже сумел бежать. Моим друзьям не так повезло, никто из них больше не увидел родных. Давно это было, будто в какой-то другой жизни. Академия тогда организовала экспедицию к Древней земле. Совет хотел узнать, не исчезло ли там влияние некромагии. Капитан подплыл на безопасное, как он думал, расстояние к материку. Я вызвался добровольцем, и вместе с несколькими учёными и магами мы решили высадиться на берег. Молод тогда я был, горяч, да слишком амбициозен. Помню, капитан смотрел на нас, как на безумцев. Спуская шлюпку на воду, он простился с нами, считая, что больше нас не увидит. Капитан действительно видел нас в последний раз, ошибся он только в одном: тогда погиб он, вместе с кораблём и командой.
Аксин слушал, как заворожённый: Ирган оказался великолепным рассказчиком, и слушатели переживали вместе с ним трагические события минувших дней.
– Как только шлюпка отплыла от корабля, море буквально закипело от разных гадин. Кого там только не было: многоглавые змеи с колючками на шкуре; гигантские кракены; морские пауки, величиной с доброе яблоко; медузы, от прикосновения к которым даже дерево моментально чернело, и превращалось в труху; и ещё много других тварей, для описания которых не так просто найти слова в человеческом языке. Они, словно гигантская волна, набросились на корабль, и очень скоро разрушили его, убив при этом всех, кто находился на его борту. Мы тоже приготовились разделить их судьбу, но смерть приберегла для нас кое-что поинтереснее. Эти монстры не обратили на нас никакого внимания, и после уничтожения корабля нырнули в море, и бесследно исчезли. На поверхности воды остались только обломки дерева, недавно бывшего кораблём. Мы остались один на один с морем. Выход оставался только один: попытаться доплыть до берегов империи в шлюпке. У нас был небольшой запас еды, и бочонок пресной воды. Эти запасы мы должны были растянуть на весь путь на шестнадцать человек. Как вы понимаете, это было слишком мало. Когда шлюпка приплыла к обитаемым берегам, в живых осталось только шесть человек, я в их числе.
Ирган глотнул воды, и продолжил:
– Когда на горизонте показалась земля, и какой-то корабль, мы просто обезумели от радости. Орали, обнимали друг друга; чуть не перевернули лодку. Но когда судно подплыло ближе, мы увидели на нём флаг Торзалии. Бежать было поздно, поэтому мы приготовились к бою. О победе никто не думал, мы решили просто подороже продать свою жизнь. Но никакого боя не было: заклинания магов разбились о радужную сферу, возникшую, будто из ниоткуда и защитившую корабль. А затем всех нас скрутил странный паралич: никто не мог пошевелить даже пальцем. Торзальцам оставалось только перегрузить нас, как какие-то дрова, из шлюпки на свой корабль. Потом нас доставили в береговую тюрьму. Там дознаватели долго пытались узнать, что мы, шпионы империи, делали на землях короля-жреца. Ответы насчёт того, что мы никакие ни шпионы, а экспедиция к Древней земле ими даже не рассматривались. Отчаявшись получить от нас информацию об агентурной сети империи обычным путём, то есть с помощью уговоров и угроз, дознаватели передали нас в руки палачам. Вы не представляете, что те творили. Трое из шести, не выдержав издевательств, скончались. Если честно, я, и другие выжившие, им страшно завидовали: смерть тогда означала избавление от мук. К несчастью, за нами внимательно следили, и у нас не было ни малейшей возможности покончить с собой. Потом, поняв, что им ничего не добиться, нас троих приговорили к смертной казни. Знаете, у них там интересные законы: способ смерти заключённых выбирается наугад. Судья крутанул колесо, на котором были указаны различные способы убийства, и стрелка, указывающая на какой-нибудь один. Нам тогда, можно сказать, повезло: выпало быть брошенным в клетку к диким волкам. Не смотрите на меня, как на сумасшедшего; многие варианты смерти, находившиеся на колесе, были куда хуже.