Тень Арднейра
Шрифт:
Позже, когда взошло солнце и заволновался ветер, Ланс выбрался из своего «дома» и, разыскав местечко посуше и посветлее, занялся изучением той карты, которую дала с собой Цитрония.
Шеннита постаралась на славу: на пергаменте были прорисованы и реки, и мелкие озерца, и горные хребты. Особенно удались Цитронии леса, с маленькими деревцами и даже кустиками. Ланс вспомнил морскую пену, что остается на камнях после того, как схлынет волна; также и в этой части Дхэттара леса оседали на материке клочьями пышной зелени, перемежаясь с лугами. Правда, на востоке они сходили на нет – Цитрония старательно изобразила песчаные барханы.
Итак, он был
Ланс повертел в руках карту. Затем выбрался на небольшой холмик, наскоро соорудил узкую башенку… Тут в груди кольнуло, досадная, неприятная мелочь. Но мало ли как примет чужака Дхэттар? Очутившись над пышными шапками деревьев, Ланс осмотрелся.
На севере и западе вздыбились горы, закованные в ледяные панцири. Река, широкая и полноводная, в сетке притоков – на востоке. А неподалеку – одинокий спящий вулкан, словно отбившийся от стаи каменных соплеменников. И город, большой город у его подножия, похожий на игрушку, блестящий на солнце, будто пряник под сахарной глазурью…
Ланс поискал глазами первую метку на карте: крестик, оставленный алой краской, расположился чуть севернее приметного вулкана, посреди леса.
Шеннит ловко соорудил себе лестницу, спустился вниз… И – снова легкое недомогание. Слегка закружилась голова, но даже это – происшествие для того, чья кровь может исцелить любой недуг.
– Хотелось бы мне знать, что происходит, – недовольно пробурчал Ланс, – хотелось бы…
Впрочем, он тут же напомнил себе, что для Дхэттара он не бог, а всего лишь чужак. Неуязвимость осталась в Арднейре, а что ждет здесь… Об этом оставалось лишь гадать.
И, наметив примерное направление, он пошел вперед, с удовольствием слушая трели просыпающихся птиц.
Его мало заботили лесные хищники. Долгий путь без запасов еды и питья – и того меньше. В конце концов, он же изменяющий , и всегда сможет добыть себе пару куропаток на ужин. Единственное, пожалуй, что вызывало у Ланса легкое недовольство, так это невозможность полностью избежать контактов с жителями Дхэттара.
Нет, конечно же, он мог попытаться обойти все отмеченные места, используя разъятие материи! Но ведь не зря его отправляло в путь, собравшись, все младшее поколение. Любое разъятие сущего, построение направленного тоннеля в пространстве – слишком сложная процедура, да и рискованная, к тому же. А сам Дхэттар… Он как-то странно реагировал на присутствие чужого бога. Не то, чтобы враждебно, но и не совсем доброжелательно. Правильно говорят люди: дома и стены помогают.
Ну, а общение с местными – это денек-другой мельтешащих в мыслях чужих слов, вплоть до того момента, как он научится говорить на диалектах Дхэттара.
«Я доберусь до места, построю первую пирамиду и отправлюсь в город», – решил Ланс, – «а там обязательно возьму хорошего коня, можно даже пару… И тогда мне ничего не будет стоить изъездить эти земли вдоль и поперек».
…После захода солнца шеннит решил передохнуть. Точно так же, как и прошедшей ночью, он соорудил себе небольшой хрустальный купол, сквозь который были видны звезды и луна. Затем поймал в земляной капкан грызуна неизвестной породы, но упитанности достаточной для превращения в жаркое… и невольно вспомнил, что подобные фокусы всегда приводили в восторг Миолу. Она громко, заливисто хохотала, когда земля ни с того, ни с сего хватала жертву за лапы, не давая двинуться с места, и частенько просила Ланса «поймать кого-нибудь, а потом отпустить». Потроша будущий ужин, Ланс поймал себя на том, что вслух разговаривает с той, кого не было среди живых вот уже более трех лет по арднейрскому летоисчислению. Остался лишь бледный призрак на пожарище, да и то в другом мире.
Шеннит вздохнул и пришел к неутешительному заключению, что снова начинает вязнуть в воспоминаниях, как комар в смоле. И неожиданно разозлился на Миолу. Что ей стоит отпустить его и не мучить? Так нет же, даже в землях Дхэттара тусклые глаза призрака наблюдают за ним…
– Всем воздастся по их делам, – проворчал Ланс, подкладывая в огонь смолистые щепочки, – может быть, когда не станет старших, ты, наконец, успокоишься и отпустишь меня?
Хотя… Трудно даже представить большую глупость, чем младший бог Арднейра, убивающийся по погибшей смертной.
Он безо всякого аппетита поужинал жестким мясом, забрался под прозрачную крышу. И в тот миг, когда закрыл глаза, что-то коснулось его мыслей. Слабый, едва ощутимый зов, и мутный поток образов: курган, гранитные ступени, и брызжущие искрами факелы. Ланс так и подскочил на месте. Это было похоже… На мольбу о помощи… Но кто в Дхэттаре мог обладать могуществом, достаточным для того, чтобы проникнуть в мысли высшего существа?
Ланс огляделся. Прислушался к сонному дыханию леса, пытаясь понять а, может быть, даже определить, откуда пришло столь необычное послание. Но касание чужой мысли уже схлынуло, растворяясь в шуршании листвы, уносясь вместе с легким дуновением ветра…
Это было занятно. И весьма любопытно.
… Последним, что задержалось в разорванном решете памяти, было задумчивое лицо эрга. Самое что ни на есть человеческое.
Дальше – она сама перестала существовать. Не было ни тела, ни мыслей, до тех пор, пока в бесконечном мраке не вспыхнул одинокий огонек. Коготок свечи в пустом, давно заброшенном зале, когда бал окончен, и гости разъехались по домам…
И когда в первый раз всколыхнулось что-то в груди, лишь отдаленно напоминающее стук сердца, пришла боль. Страшная, выжигающая дотла. Вейра была всего лишь обугленным фитилем свечи, на котором с каждым мгновением заново рождалось пламя. Потом сознание пугливо съежилось, прячась в кромешную тьму, как улитка в свой домик, и одинокая свеча погасла.
… Чудовище в рогатом шлеме, склоняющееся над ней. Бежать… но куда скрыться? Сбоку маячит спасительная дверь, завешенная струящимся пламенем. Но если это единственный путь – почему бы и нет?..
… Тень пробегает по лицу лорда, нечто вроде легкого раздражения.
… Кажется, в беспамятстве она что-то кричала, но разве сейчас вспомнить?
… Короткий и точный удар в голову – и снова спасительный, прохладный мрак, на ладонях которого так приятно плыть. Вверх – к бледной луне в пуху облаков.
… Вейра облизнула пересохшие губы. Что с ней было-то? Кошмар, не иначе… или все случилось наяву?
Она разлепила веки, чтобы увидеть высоко над собой арку из белоснежного, с розовыми прожилками, мрамора. И вновь… сбоку замаячило багровое пятно, так похожее на лаз в стене реальности. Девушка прикусила губу, зажмурилась, снова открыла глаза – но призрачный провал в огненную бездну никуда не исчез.
«Да что, Небесный Круг, творится?!!»
Тело ныло и болело.
«Жильер! Он же…»