Тень де Лесента
Шрифт:
– Ладно, не продолжай, я понял, – усмехнулся я и откупорил очередную склянку с зельем крови. Жажда ушла практически сразу. – Телириен жив, и это главное. А что с Лимирей случилось? Как де Лесент сумел взять над ней, Магдаленой и другими вампирами власть?
Грета нахмурилась.
– Контролем разума славятся де Варден. Де Лесенты на такое не способны. Во всяком случае, я не слышала ни об одной технике, которая позволила бы им это делать.
– У нас была теория, что он это делает через осколки костей, – сказал я.
– Через осколки костей де Лесенты могут
– Или же он использовал хитрое и длительное убеждение, – добавила Мареаль.
Грета с сомнением на нее взглянула, но промолчала.
– Можешь провести кровь и узнать, что случилось с Лимирей? – спросил я и прислушался. Никаких посторонних звуков не донеслось. Либо эльфы хорошо скрывались, либо не хотели рисковать и связываться с магией крови.
Грета кивнула. Я вздохнул и снова вспорол себе ладонь. Дальняя родственница тут же припала к ней и повела в землю. С кровью Лимирей взаимодействовать было намного проще. Я ее чувствовал как родную и легко вступил с ней в контакт. Отголоски эмоций заставили сердце сжаться. Лимирей не сразу поняла, что произошло. Боль, страх за друга, злость на лесных эльфов, отчаяние и нежелание оставлять Телириена – эмоции вихрем обрушились на меня и едва не оглушили. Сопротивлялась подруга отчаянно. Настолько, что на грани истощения сумела выпустить внутреннего хищника. Зато теперь я знал, откуда у нее взялась страшная рана на боку – один из корней оказался пропитан ее кровью. У Лимирей уже не было сил сопротивляться, и я видел только след ее крови. Она замерла не так далеко от этого места и резко похолодела.
Я резко выдохнул и потерял контроль над кровью.
– Что это было?! – потрясенно спросил я. – Ее кровь…
– Да, в том месте была мертвая кровь, – кивнула Грета.
– Как это возможно?! Я же с ней разговаривал через потоки крови! И она точно принадлежала Лимирей, другую я бы почувствовал.
– Не кипятись, – миролюбиво произнесла Грета. – В том месте, куда унесли Лимирей, просто остановили ее сердце. Нас это не убивает, но вводит в состояние оцепенения. В этот момент мы становимся очень уязвимы: противник получает полную власть над нашим телом.
Мы с Мареаль переглянулись. Меня объяснения Греты не сильно успокоили. Де Лесент мог что угодно сделать с Лим за пару дней.
– А есть способ избавиться от его влияния или заклятия? – быстро спросил я.
– Если говорить о наших методах, то только один: пропустить через себя духа огня. Этой стихии издревле приписывали очищающие свойства. Правда, многие видят в пламени лишь разрушение…
– Это… может сработать, – помедлив, кивнул я. – Уничтожить старое, чтобы на его месте создать новое. Я представлю, как это работает, но на ком-то живом подобное очищение проводили под контролем мага стихии огня и под мощными защитными амулетами, а у нас нет ни того, ни другого.
– Они тебе не потребуются, – улыбнулась Грета. –
– Это ж сколько крови потребуется, – пробормотал я, поежившись. – И это я не говорю о том, что сначала нужно увести Лимирей и Магдалену у де Лесента из-под носа…
– Только после того, как мы вытащим Телириена, – сказала Мареаль. – Его помощь может оказаться не лишней.
Я с сомнением взглянул в ту сторону, куда уволокли дракона. Раз он жив, значит, наверняка эльфам что-то от него нужно. В нечеловеческом обличье Телириена сложно было переправить в недра Лортенлонских лесов, так что находился он наверняка неподалеку. Я мог бы попытаться схлестнуться с лесными эльфами, но в первое их нападение сыграл эффект неожиданности. В следующий раз они будут готовы иметь дело с магией крови. А вот я не знаю, сколько еще сюрпризов хранит в себе магия природы.
– Мы идем к оборотням, – тихо сказал я, взглянув на Мареаль и Грету.
– К оборотням?! – Глаза у полупрозрачной призрачной родственницы широко распахнулись.
– Да. Лимирей должна была с ними переговорить, но она до них не добралась. Кто-то должен закончить ее миссию. А если она пройдет удачно, можно будет попросить у них помощи.
– Не веришь в свои силы? – поджала губы Грета.
– Не хочу рисковать, – ответил я.
– А если они не захотят разговаривать? Или того хуже – накинутся на тебя? – спросила Грета. – Это верная смерть!
– Нет, – усмехнулся я. – У меня есть противоядие. Его создал названный отец Лимирей. Он был человеком. Хорошим человеком.
Взгляд Греты сначала стал недоверчивым, а потом печальным.
– Я вижу, что ты не отступишься, и потому мне остается только молиться, чтобы мы не встретились в Хранилище Душ безликими призраками.
– Рано же ты меня хоронишь, – ухмыльнулся я и взглянул на скрюченную низенькую березу, на которой набухли почки.
– Березняк, мне снова нужна твоя помощь, – негромко позвал я лешего.
Неказистая береза шевельнулась и сбросила кору, которая тут же рассыпалась серой пылью.
– Оборотни не любят чужаков. На смерть свою идешь.
– Они сейчас переживают не самые лучшие времена. А у меня есть к ним интересное предложение, которое может спасти их стаю. Возможно, даже не одну.
– Странные времена наступили, раз вампиры просят союза с оборотнями, – пробормотала Грета.
– Скорее, отчаянные. И речь идет, скорее, о взаимовыгодном союзе. Говорить с ними я буду не от своего имени.
– Я заинтригована, – сказала Грета. – Расскажешь эту историю?
– Пока добираемся до оборотней, у нас будет много времени, – кивнул я и вопросительно взглянул на Березняка.
– Мы справились с костяной тварью, – произнесла Мареаль. – Уверена, их стаи атакует куда больше подобных созданий, а у нас есть кое-какая информация об этих монстрах.
– Будь по-вашему, – вздохнул Березняк. – Мне эти твари тоже не нравятся. В них нет ничего естественного – это создания чужой воли. Природа таких не любит.