Тень демона

Харрисон Ким

Проклятие, я бы делала это мужчинам, которые совершали нежелательные выпады в мою сторону.

Мои руки оттолкнулись от книг, и мы передвинулись вперед, наш поцелуй не прерывался, когда он уперся в спинку высокого стула и остановился. Я никогда не смогла бы этого сделать, если бы он не позволил, но я не выдавила его глаза, и поскольку то, что он делал со мной, было очень приятным, он, возможно, решил, что я в его власти.

Он все еще держал мою голову, и его язык проник внутрь, заставив мой пульс подскочить. У меня вырвался тихий звук желания, и Ал

отпустил мое лицо, поднимая меня вверх, чтобы я могла обернуть ноги вокруг его бедер, чувствуя демона всем телом. Мои руки были в его волосах, пока я пила его, тянулась за линией через него, изучая пути, по которым энергия шла от него ко мне. Боже, это осторожное изучение доставляло удовольствие, и я задрожала. Я знала, что он делает то же самое, и это лишь еще больше злило меня.

Ал оторвался от меня, и мы оба ахнули.

— Вечно-зудящая-ведьма, — сказал он, глядя на меня вверх и вниз, при этом держа меня на весу. — Мой Бог. Ты… Проклятие. Ты даже не представляешь, как давно это было.

Я улыбнулась, мои руки обнимали его шею, и мои пальцы теребили волосы на его затылке.

— Я так не думаю, Алгалиарепт, — пробормотала я, наклонившись вперед и играя с уголком его рта своими губами. — Я не задира. Мне нужно знать, как… причинить тебе боль.

Он резко втянул воздух, но было слишком поздно. Мои ноги сжались вокруг него, и я прижала его лицо к своему. Мои мысли нырнули в его, находя нужный путь среди его синапсов, которые он впервые сжег миллиарды лет назад, чтобы безопасно принимать в себя лей-линию. Пройдя сквозь тонкий слой его удивления, я схватила лей-линию… и потянула.

— Нет! — закричал он, поняв свою ошибку.

Моя спина выгнулась, когда сила затопила меня, болезненная и восхитительная. Я слышала крик Ала, но мне казалось, будто я плыву в самом сиянии, и я притянула его ближе, желая получить больше, пропуская это через себя обратно в линию, горящую чисто и ярко, выжигающую копоть во мне истинным огнем богов.

Тихий хлопок смещенного воздуха остался почти незаметным, поскольку моя душа звенела в тон лей-линии, которую я тянула через Ала, но слабый шепот самосохранения заставил меня открыть глаза. Все было залито серебристо-белым светом. Все вокруг, кроме тонкой ноги в фиолетовом тапочке, направляющейся ко мне.

Я попыталась отделить себя от Ала, и нога ударила меня, бросив через комнату, как тряпичную куклу. Я ударилась о книжный шкаф, оцепенев. Мои пальцы были растопырены на груди, и я не могла дышать.

«Дерьмо, кажется у меня сломаны ребра», — подумала я и боком соскользнула на пол, моя щека горела от трения о ковер.

— Ты лгал мне! — заорала Тритон, и я попыталась закричать от боли, когда она подняла меня и снова стукнула о полку. — Я убила своих сестер за тебя!

Я шевелила губами, но не могла произнести ни звука. Моя голова свесилась, и зрение размылось. Линия, с которой я была соединена, исчезла, и мое кровяное давление подскочило.

И потом я закричала, когда линия, которую я тянула через Ала, заискрилась во мне.

«Tulpa!», — подумала я, пытаясь сделать для нее углубление, и слабо оттолкнула Тритон, чтобы скинуть с себя ее руки.

— Тритон! Стой! Это Рэйчел! — я услышала, как хрипло каркнул Ал, и резкий звук удара тела о тело. Мир покачнулся, и я снова упала на ковер.

Я лежала на полу помятой кучей, мои пальцы гладили мягкие ворсинки ковра. Мое дыхание входило и выходило, и это было приятно. Было приятно не гореть. Моя голова пульсировала, и я вытолкнула большую часть сохраненной энергии, облегченно расслабившись.

— Тритон, это не Ку’Сокс! — вновь закричал Ал, и я услышала грохот, запахло озоном и едким дымом горящих книг.

— Я убила своих сестер ради него! — прорычала Тритон. — Уйди с моей дороги, Галли!

Мягкая рука Ала коснулась моего плеча, и меня резко дернули вверх, усаживая. Ал в халате стоял рядом со мной, его подол дрожал. Тритон была перед нами, одетая в фиолетовый халат для боевых искусств, ее смешная шляпа со скошенным верхом лежала почти в огне. У нее снова были волосы, прямые черные пряди были подстрижены под пажа, и ее длинные, уродливые ноги были обнажены. Сложно сказать, на кого она смотрела, поскольку ее глаза были полностью черными, но я уверена, что смотрела она на меня, ненависть буквально выплескивалась из нее наружу.

— Это не Ку’Сокс, — повторил Ал, его голос дрожал, и я удивилась, почему он остановил ее. — Это Рэйчел. Она пахнет, как Ку’Сокс, потому что она дралась с ним. Это не Ку’Сокс!

Тритон посмотрела на меня. Потом ее черные глаза поймали взгляд Ала.

— Она выжила? Ты уверен? Возможно, Ку’Сокс надел ее кожу. Он это умеет.

Ал перевел дыхание, выдохнув длинно и низко. Он убрал руку, касавшуюся моего плеча, и я осталась сидеть на том же месте, волосы падали мне на лицо. Я пыталась сделать Алу больно, чтобы он оставил меня в покое, и думаю, что я, возможно, перестаралась. Протянула через него линию, как через фамилиара, и почти сожгла его маленькую кошачью душонку.

— Это она, — сказал Ал с сожалением, и я подняла взгляд, чтобы увидеть, как он медленно отправился расставлять мебель перед камином и упал на стул, подальше от меня.

Выражение лица Тритон стало близким к замешательству.

— Неужели я снова что-то забыла? — спросила она подозрительно. — Мне показалось, что она убивала тебя. Или вы двое?..

Она помедлила, а затем приложила ладонь к своему рту и засмеялась.

— Галли! Пес ты этакий! Ты пытался соблазнить ее?

— Она прожила на моей кухне почти год, — угрюмо ответил он. — Прости мужчину за то, что он удовлетворил свое любопытство. Она не кричала. И сейчас меня зовут Ал. Помнишь?

— Любопытство! — повторила я за ним, раздраженная. — Ты почти уложил меня на пол.

Я была бы в ярости, если бы не отдала ему столько же, сколько он дал мне. Боже! Мужчины такие свиньи.

Ал нахмурился, вынужденный смотреть через весь диван между нами.

— Ты выглядела так, будто наслаждаешься этим. Лично я наслаждался.