Тень для драконьего принца
Шрифт:
Кинулась перебирать одежду и поняла, что моей тут не осталось. Санса полностью сменила гардероб. Понятно, что старая одежда висела бы мешком, но самоуправство самозванки разозлило меня ещё больше. Эти двое просто стёрли меня с лица Земли!
Преодолев брезгливость, вытащила чистые джинсы и свитер, нашла новые носки. Переодеваться ушла в ванную, а там заодно умылась и хвост опустила ниже. Уж слишком задорно он до этого торчал на макушке. Совершенно настроению не соответствовал. В прихожей отыскала сапоги и пуховик — тоже новые и дорогие. Откуда у них на это
— Ты куда? — услышав звуки сборов, из кухни явился тот самый гений.
— К родителям. А ты сиди и думай, что делать будем. Вернусь — расскажешь, — пробурчала я и, сняв ключи с крючка, поспешила убраться из квартиры, которая резко перестала мне нравиться.
Застёгивалась на ходу. А шапку вообще взять забыла. К счастью, родители живут через двор, а ветра на улице не было. Натянула капюшон и просто прибавила шагу. Двор пересекла быстро и задрала голову вверх.
В квартире, где я выросла, свет горел во всех окнах, и я помчалась в подъезд, а потом по лестнице со всех ног. Мне так хотелось к маме! Жалко, что я не смогу ей всё-всё рассказать и порыдать от души.
Дверь открыл папа. И ему я тоже была рада, поэтому с порога бросилась на шею и поцеловала в щёку.
— Папочка, я так соскучилась и так тебя люблю! — затараторила. — Но ты всё равно должен был отдать меня в детстве на танцы!
Молола что попало, но это всё нервы! У меня какой-то словесный понос начался.
— Алиса, доченька, что-то случилось? Он тебя обидел? — раздался обеспокоенный мамин голос.
Она выбежала из комнаты на шум. Я оставила папу и метнулась к маме.
— Мамуличка моя, прости, если я была плохой дочерью в последнее время! — кинулась я и на её грудь. — Я очень вас люблю и сожалею. А обижать себя я никому не позволю. Так что нет, Андрей меня не обижал.
— Андрей? Какой Андрей? Ты же настаивала, что этого гада нужно называть Андерис и сама его так называла, — удивился папа.
Упс, а я и не знала, как этого графа Михаля зовут. Что за жизнь? Даже в своём родном мире нужно следить за речью, а то родители уже смотрят подозрительно. Как бы скорую не вызвали и на освидетельствование не повезли.
— Обойдётся, — буркнула, — я осознала, что вы были во всём правы, а он обычный Андрей, а никакой не Андерис. Можно войти? Впустите?
— Он там в квартире остался? Выгнал тебя? Ну я сейчас ему покажу! — сразу что-то себе придумал и разъярился папа.
— Нет-нет, я сама ушла! — выпалила я, отлипая от мамы, и кинулась к выходу, загораживая спиной вешалку, с которой отец уже собирался срывать свою куртку.
Пока я думала, как бы оставить иномирного гада целым и невредимым на время в своей квартире, неожиданно на помощь пришла мама:
— Вова, не кипятись. Алиса, ты не хочешь остаться у нас? Давай мы сейчас все сходим за твоими вещами? Подышим воздухом, остынем, а потом вернёмся домой, и ты нам подробно расскажешь, с чего уже второй раз за три месяца с тобой происходят такие метаморфозы.
Брать в той квартире мне было совершенно нечего. Но я пришла с пустыми руками и отказ сходить за вещами уверит родителей, что Андрюху надо жестоко карать за нанесённую мне обиду. Да и мама сказала, что лучше нам всем проветриться и подышать, а она точно знает, когда надо папу успокоить прогулкой.
— Я с удовольствием с вами погуляю и с удовольствием останусь у вас. А ещё мне действительно нужно многое вам рассказать, но это совсем не то, о чём вы думаете, — нагнала я тумана, с тёплой любящей улыбкой переводя взгляд с одной на другого.
Оделись родители быстро. Уже через десять минут мы брели по заснеженному тротуару, делая большой круг к моему дому. Я держала их под руки и не спешила что-то говорить. Вспоминала, что раньше, когда была маленькой, мы часто так гуляли. Только мама с папой меня за руки держали, а не я их под руки. Открыла рот, чтобы об этом сообщить, но тут в ночном небе сверкнула молния! Совершенно точно молния! Да ещё и рядом совсем! А за ней раздался оглушающий гром.
— Вы это видели? Слышали? — завопила я, хотя совершенно точно знала, что родители и видели, и слышали — они тоже встали как вкопанные, увидев разряд, а когда грянул гром, синхронно вздрогнули.
Но мне необходимо было устное подтверждение, потому что вестники грозы в нашей полосе зимой могли обозначать только одно: грозовой дракон пытается ко мне пробиться!
Молния сверкнула ещё раз.
— Разве такое возможно? — испуганно спросила мама. — Давайте вернёмся домой.
— Читал я про зимние грозы, — очень удивлённо ответил папа, — но это редкое явление случается во время оттепели. А сейчас минус пять. И ветра нет…
— Вот и мне что-то не по себе, — пробурчала мама, — давайте ходу прибавим. Завтра вещи заберём.
— Подождите, — возразила я и, отцепившись от родителей, сделала шаг, чтобы сложив руки лодочкой прокричать в небо: — Ен, я здесь, здесь!
Мне вот совершенно было плевать, что обо мне в данный момент подумают. Я всей душой чувствовала, что где-то там мой дракон пытается сломать грань между мирами, чтобы быть со мной. И в ответ на мои слова раздался треск молнии совсем рядом. Она ударила в снег метрах в пяти от нас. Мы инстинктивно зажмурились, а когда открыли глаза, к нам стремительно приближался Ен собственной персоной. Совершенно не по-земному и не по-зимнему одетый, он даже не вздрагивал, когда снежинки падали на его лицо и руки.
Я сорвалась с места и кинулась к нему. Ен поймал меня на подлёте и прижал к себе. Сердце его колотилось так же сильно, как и моё.
— Уходим. Отец держит грань. Долго не сможет, — сказал он мне хрипло на ухо.
— Погоди, — отстранилась я от него и заглянула в глаза, — там мои родители. Хочу вас познакомить и всё им объяснить.
Ен молча опустил меня на ноги, взял за руку и решительно преодолел расстояние, остававшееся до моих обалдевших предков. Они пялились на Ена округлив глаза, боясь моргнуть, а рты... Свой мама прикрыла ладонью. Папа уронил подбородок на грудь.