Тень ее высочества
Шрифт:
Но истинными «дикарями» считали тех, кого родители добровольно не отдавали в школу. В соответствии с законом Антара-Микаэль, такое своеволие строго каралось — маг должен учиться контролировать Силу. Неважно, где он получит свои здания: в школах Братства, при храме одного из семи богов или от частного учителя. Однако если в роду три мага гибли на благо ордена, родственники решали судьбу одаренных, пока им не исполнялось шестнадцать лет. Тогда дети сами избирали свою участь: учиться управлять своим Даром или остаться под сдерживающими Силу печатями
Впервые за годы магистерства Сиеллы орден получил таких сложных учеников. Братья-близнецы воспитывались магессой, которая потеряла сыновей и мужа в последней войне с многоликими. Старуха приложила все силы, чтобы отбить у внуков тягу к магии. Не получилось. И теперь Марион в ускоренном режиме вталкивал в юные головы общеизвестные знания о магии, магах и орденах.
Подойдя к беседке, густо увитой отцветшими розами, Сиелла, прежде чем вызвать Мариона с помощью кристалла связи, прислушалась к раздающимся внутри голосам.
— Прежде чем приступить к новой теме, проверим, как вы усвоили предыдущую. Я задаю вопрос — вы отвечаете быстро, не задумываясь. Договорились? — хорошо поставленный голос Мариона звучал напряженно. Похоже, детишки вывели его из себя. — Вопрос тебе, Гай. Перечисли ордены и назови имена магистров. Быстро!
— Предтеча магов Антар создал четыре ордена-школы. На сегодняшний день магистр ордена Воды — Сиелла Иллиан, магистр ордена Земли — Альберт Географ, Огня — Вариор Эспинс и Воздуха — Петер Воронов.
— Он ошибся, учитель! Можно я его исправлю? — довольный голосок Корвина стал для Сиеллы неожиданностью. Обычно, в качестве наказания ученика отправляли в помощь библиотекарю, а сегодня Марион почему-то держал его рядом с собой. — Географ — прозвище магистра, а фамилия его, как и моя, Элевтийский. Мы с ним оба сироты и земляки. Вот так-то!
Сиелла поморщилась — радость ее ученика по поводу какого-либо сходства с ее недругом раздражала и, пожалуй, даже оскорбляла. Магесса достала кристалл вызова из-под плаща и сжала в кулаке, вызывая Мариона из беседки. Она позвала бы его мысленно, если бы не поднятые хранителем ментальные щиты.
— Я дам тебе слово, Корвин, но чуть позже. Дон, почему верхушку Братства, Магистрат, называют еще Дюжиной? Кто такие хранители? В чем заключаются их главные обязанности?
— Во главе ордена, кроме магистра, стоят два хранителя. По три руководящих мага в каждом из четырех орденов — двенадцать, то есть дюжина. Хранители помогают магистру нести бремя власти, поддерживают, дают советы и оберегают артефакты своего ордена. Все.
— Они также избирают Верховного мага Дюжины на четыре года, — снова отозвался Корвин.
— Хорошо, Дон, а теперь дай обозначение магической ауры. Расскажи так, как понял ты, — Марион проигнорировал вмешательство Корвина, следовательно, его гнев вызвал именно он.
— Магическая аура — то, чем отличается маг от обычного человека. Существует семь типов. Аура уровня красного луча говорит о том, что магу доступны бытовые заклинания
— Очень хорошо, Дон. Ответ приемлемый, но слишком категоричный. С твоих слов можно решить, что маги поделены на касты, что не есть достоверно. Да, магистр или хранитель — завсегда «фиолетовый», но вот целитель, артефактор и воин может иметь любую другую ауру. Грубо говоря, аура — как емкость, которую наполняет сила. Чем она глубже, тем сильнее, выносливее маг, тем сложнее и более затратные заклинания он может творить. Вам понятно?
— Ага, понятно, что приятней быть бездонным колодцем, чем глиняной чашкой, — хихикнул Корвин и вкрадчиво спросил: — А радужные маги? Вы не будете о них рассказывать, учитель? Ведь Антар и Микаэль были именно такими магами?
— Легенды и мифы мы рассмотрим чуть позже. Раз ты не можешь сдержаться, Корвин, я даю возможность внести свою лепту в занятие. Расскажи товарищам, как ты попал в школу. Твой пример докажет им: даже несвоевременное обучение приносит свои плоды.
Высокий, худощавый маг вышел из беседки. Его пронзительные темно-карие глаза и угольно-черные брови, на удивление, гармонировали с контрастным серебристо-пепельным цветом волос. Оглядевшись и увидев Сиеллу, Марион широко улыбнулся:
— Доброго утра, Си. Хорошая сегодня погода, правда?
— И тебе доброго и светлого, Марион. Прости, что отрываю от урока, — магесса приняла протянутую руку, и они отошли чуть дальше и начали тихий разговор.
Звонкий голос Корвина позволял следить за нитью его рассказа.
— В общем, как ни обидно звучит, я тоже «дикарь». Раньше, когда меня так называли, я сильно расстраивался, сейчас мне почти все равно…
— Вижу, что и эту ночь ты провела без сна, — посочувствовал Марион.
— Наведешь на меня «Утопию»? Убедилась, что сама уснуть не могу. Стоит закрыть глаза — и передо мной снова та разбитая колыбелька.
— …Когда мне исполнилось шесть лет, мои родители умерли от лихорадки Мульхема. Никто из родичей не захотел брать на себя обузу — и я очутился на улице. Мне повезло сразу попасться на глаза одному из братства нищих. После обучения меня пристроили к делу — я начал попрошайничать…
Марион успокаивающе погладил магессу по плечу:
— Ты не виновата, никто не виноват. Не забывай, спасти всех не могут даже боги.
Сиелла встряхнула гривой синих волос и сердито возразила:
— Боги могут, но не хотят. А мы хотим, но не можем. Но в том, что сталось с теми людьми, виноват Альберт. И все знают, но молчат!