Тень Гегемона. Театр теней. Дилогия
Шрифт:
– Выглядел он тогда трехлетним. Никто не верил, что он по возрасту сюда может быть допущен.
– Сейчас он так не выглядит, – сухо сказал Питер.
– Да, я… я знаю о его состоянии. Это не обнародовано, но полковник Графф… то есть министр, он знает, что мне небезразлично, что происходит с… со всеми моими детьми, конечно, но этот был… я думаю, что первый учитель вашего сына точно так же к нему относился.
– Надеюсь, – сказала мать.
Сантименты стали такими приторными, что Питеру пришлось
– Зеленая, зеленая, коричневая, – сказал Даймак. – Но скоро вам это будет уже не нужно. Здесь не мили открытого пространства, где можно потеряться. Эта система полос всегда предполагает, что вы хотите вернуться к себе в комнату, кроме тех случаев, когда вы включаете пластину рядом со своей дверью – тогда она думает, что вам нужно в туалет, – к сожалению, у нас туалеты не в комнатах, а отдельно. Но если хотите пройти в кают-компанию, хлопните пластину дважды, и она вас поймет.
Он показал Виггинам помещение, где они будут жить, – длинную комнату с рядами коек по обеим сторонам узкого прохода.
– Боюсь, что у вас будет компания в течение той недели, пока мы будем загружать корабль, но долго здесь никто не задержится, а потом комната в вашем распоряжении еще на три недели.
– У вас запуск каждый месяц? – спросил Питер. – И откуда же берутся средства на такую скорость?
Даймак посмотрел безмятежным взглядом:
– Мне неизвестно.
Питер наклонился и, подражая Даймаку, сказал заговорщицким тоном:
– Я – Гегемон. И официально ваш начальник мне подчиняется.
Даймак шепнул в ответ:
– Вы спасаете мир, а мы осуществляем программу колонизации.
– Я мог бы в своих операциях использовать чуть больше денег.
– Так думал бы каждый Гегемон, – сказал Даймак. – Вот почему наши средства идут не через вас.
Питер засмеялся:
– Разумно. Если вы считаете программу колонизации жизненно важной.
– Это будущее человечества, – просто ответил Даймак. – У жукеров была правильная идея. Распространяться как можно шире, чтобы всю расу не уничтожила одна катастрофическая война. Хоть это их и не спасло, но… но мы не роевые насекомые.
– Правда? – усомнился отец.
– А иначе кто у нас королева улья? – спросил Даймак.
– Здесь, я думаю, – ответил отец, – это Графф.
– А мы его ручки и ножки?
– И рты, и… в общем, да. Чуть более независимые и менее послушные, чем рабочие муравьи, но именно так какой-то вид захватывает господство на планете – как сделали они и как сделали мы. Потому что надо уметь заставить многих индивидуумов отказаться от личной воли и подчиниться групповому разуму.
– То есть здесь мы претворяем в жизнь эту философию, – сказал Даймак.
– Или весьма передовую науку, – возразил отец. – Групповое поведение человека. Степени преданности. Я об этом много думаю.
– Очень интересно.
– Я вижу, что на самом деле вам совсем не интересно. И у вас я теперь прохожу под рубрикой чудаков, которые лепят теории. Но на самом деле я этого никогда не делаю. И даже не знаю, почему только что этим занялся. Просто… я впервые попал к Граффу домой, так сказать. И разговор с вами очень похож на разговор с ним.
– Я польщен.
– Джон Пол! – окликнула мать. – Мне кажется, ты смущаешь мистера Даймака.
– Когда люди ощущают сильную преданность своей общине, они перенимают манеры предводителя, как и его мораль, – продолжал отец, отказываясь прекратить.
– Это если у лидера есть личность, – заметил Питер.
– А как он иначе может быть лидером? – удивился отец.
– Спроси Ахилла, – ответил Питер. – Как раз обратный случай. Он перенимает манеры людей, которых хочет за собой повести.
– Я его не помню, – сказал Даймак. – Он здесь пробыл всего несколько дней, пока… пока не выяснилось, что за ним на Земле числится убийство.
– Когда-нибудь вам придется мне рассказать, как Боб заставил его сознаться. Сам он не говорит.
– Если он не говорит, то и я не скажу.
– Похвальное проявление лояльности, – заметил отец.
– На самом деле нет, я просто сам не знаю. Знаю только, что как-то была там использована вентиляционная шахта.
– А признание? – спросил Питер. – Эта запись все еще здесь?
– Нет, ее здесь нет. А если бы была, то входила бы в секретное личное дело подростка.
– Серийного убийцы.
– Законы мы замечаем только тогда, когда они работают против нас, – пожал плечами Даймак.
– Видите? – сказал отец. – Обмениваемся философиями.
– Как у дикарей на пиру, – поддержал Даймак. – Если вы не возражаете, я вам организую до обеда разговор с начальником службы безопасности Апханадом.
– На какую тему?
– Колонисты не составляют проблемы – они двигаются только в одном направлении, и связаться с поверхностью планеты им нелегко. Но вас наверняка здесь узнают. Даже если нет, легенду-прикрытие трудно долго поддерживать.
– Тогда не будем создавать легенду, – сказал Питер.
– Нет, создадим по-настоящему хорошую, – возразила мать.
– Просто не будем ни с кем разговаривать, – предложил отец.
– Вот именно эти вопросы майор Апханад и хочет с вами обсудить.
Когда Даймак вышел, Питер и его родители выбрали себе койки в конце длинного кубрика. Питер, конечно, выбрал себе верхнюю, но, пока он разгружал сумку в стенной шкафчик за койкой, отец обнаружил, что каждая группа из шести коек – три с каждой стороны – может быть отделена от других занавеской.