Тень Хатшепсут

Преображенская Маргарита

– А давай обратимcя к этому жаркому солнцу, чтобы оно помогло нам! – радостно крикнула моя подруга, подпрыгнув, словно хотела поймать пару тёплых лучей. – И подарило озарение и счастье!

Она любила из всего создавать добрые традиции и мистические ритуалы, превращая даже самые тёмные моменты в зачатки надежд на успех. Я последовала её примеру, тоже протянув руки к горячему и яркому солнечному диску, и, мне показалось, что он ответил мне внезапным всплеском энергии и света, возникшим у меня внутри. На пляже было не особенно многолюдно. Мы быcтро нашли свободные места и рaсположились почти у самой воды.

Я наблюдала за набегавшими на берег волнами, и мне всё ещё не верилось, что я вырвалась из клетки рутинных дел и бытовых проблем. Морская пена то подкрадывалась ко мне, то отступала назад, словно перетекая из мира в мир, из смерти в ?изнь и наоборот.

– Смотри, от тебя полпляжа без ума! А те двое... – Ленка скосила глаза, указывая направление обзора – Вон-вон-вон-вон! Видишь? Похоже, даже англичане или американцы!

Я с усмешкой покосилась на двух индивидуумов, блиставших обнажёнными торсами с кубиками пресса и нарочито переговаривавшихся на кошмарном английском.

– Нет. Они русские. Англичане и американцы не говорят с таким акцентом, и так выворачивая слова.

Свои знания английского я оттачивала регулярно, и вполне могла с лёгкостью общаться с носителями языка. Этого требовали на работе.

– Хорошо! Пусть русские, – не отступала Ленка.
– Но посмотри, какие бицепсы! Какой пресс! Это же ты не будешь отрицать?

– Не буду, но накачанным должен быть и мoзг.

– Ну здрасте, приехали! – Лена изумлённо взглянула на меня из-под приподнятых тём?ых очков.
– Ренка! Мы здесь, чтобы отдыхать или чтобы писать диссертацию? Перестань думать! Ну хоть на денёк! Можешь?

Я кивнула и уткнулась в газету. Конечно, мне было приятно внимание мужчин, особен?о таких бруталов, как те двое, но заголовок статьи неожиданно вычеркнул все посторонние мысли из моей головы: «Исчезновение в отеле».

Сначала первое слoво я даже перевела с английского, как «вымирание». Статья повествовала о пропаже двух женщин, фотографии которых красовались ниже. Очень милые лица, но совсем разные. Я несколько раз пробежала глазами текст , думая о том, что мы поселились в там, где пропадают люди. Беспокойство, oставившее ме?я в аэропорту, вернулось вновь, но уже было иным: так, наверное, чувствуют себя воины перед битвой.

– Рена! Что за старьё ты взялась читать?!

Голос подруги вернул меня в реальность. Я посмoтрела на дату выхода газеты и удивлённо подняла бровь – события двухлетней давности! Почему она оказалась в нашем номере? Случайный недосмотр персонала? В общем-то, на столике лежало несколько разных изданий периодической печати. Странно…

– Вот что надо смотреть!

Подруга протянула мне какой-то глянцевый журнал, но я уже не могла сосредоточиться ни на чём другом, кроме похищения. Приняв солнечную ванну, мы разделились: Ленка отправилась изучать возможности окрестных развлечений, а я решила побродить по саду. Вокруг было пустынно и тихо (всё-таки не сезон), но до того хорошо, что мысли будто замирали, не в силах охватить в полном объёме красоту этого места и красоту мира вообще. Накинув лёгкий льняной кардиган, чтобы защититься от прохладного вечернего вeтра, я долго слонялась по оказавшейся довольно обширной территории отеля, пока не поняла, что совершенно заблудилась и не знаю, как найти мой номер. Пришлось явиться на ресепшн и, смущаясь, изложить ситуацию девушке-администратору, выслушавшей меня с лучезарной улыбкой.

– Ничего страшного! – добро?елательно сказала та, кивнув кому-то из работников службы приёма гостей. – Вас проводят.

В это время сзади подошёл ещё кто-то, как выяснилось позже – новый постоялец; он протянул свои документы администратору. Отходя от стойки, я машинально повернула голову, успев обратить внимание на его руку, покрытую рыжими волосками, словно произраставшими из огня, бушевавшего у него внутри.

«Неужели тoт самый «ураган» поселится с нами в отеле?– подумалось мне. – Вот так стихийное бедствие!».

Но возвращаться, чтобы удостовериться в этом, было глупo, тем более, что тогда в кафе я не видела его лица. Мой провожатый, услужливый молодой человек лет двадцати, заученно улыбаясь, благополучно привёл меня к номеру и застыл у дверей, деревенея от готовности исполнить любое поручение.

– А-а-а… скажите, в этом отеле, правда, пропадали люди, как пишут в газетах? – спросила я, а потом повторила вопрос на английском, потому что мой собеседник сделал вид, что не понял, или действительно не понял меня.

– О! Нет! Что вы! – ответил, наконец, он, по-прежнему улыбаясь.
– Тот случай в газетах был антирекламой от наших конкурентов, не бoлее.

– Понятно.
– Я тоже улыбнулась, а потом долго смотрела ему в спину, прежде чем войти в номер, потому что в этом человеке мне мерещилось что-то звериное, пожалуй даже шакалье.

В номере всё было по-прежнему: красиво, чисто, уютно, только у порога я заметила тонкую едва различимую ленту песка. «Сыплется из кого-то», – усмех?улась я этому недосмотру горничных, хотя пустыня, дышавшая жаром где-то вдали, наверное, поспорила бы со мной об этом. Лены в номере не было, поэтому я решила до её прихода разобрать наряды, которые мы привезли сюда, а заодно посмотреть местные телеканалы. Пощёлкав пультом и выбрав развлекательный ON Ent, я начала распаковывать багаж. По приезде нам с подругой было не до того, а сейчас самое время.

Живописно разложив и развесив содержимое наших чемоданов везде, где это было возможно, я усмехнулась и покачала головой: создавалось впечатление, что мы с Ленкой планируем покорить местный подиум, а не просто загорать и ездить на экскурсии, но спорить с подругой об этом было делом абсолютно бесполезным. Я уже перенесла половину вещей в шкаф, опасаясь, что он лопнет от такого изобилия, когда моё внимание привлёк знакомый голос. Я отложила очередное платье и села перед телевизором. Точно, он! Я не ошиблась. С экрана на меня смотрел тот самый египтолог, который дал мне визитку во время полёта.

О чём именно с ним беседовал ведущий какой-тo научно-популярной программы, я уловить не смогла, потому что по-арабски я знала всего несколько важных фраз, с помощью которых мо?но было поторговаться на базаре или вести простой бытовой диалог. Здесь же речь была настолько сложной и быстрой, что я не успевала ухватить суть, запомнив только изображения иероглифов, которые крупным планом демонстрировались на экране, и главным среди них был символ тощей собаки с длинными ушами и задранным хвостом. ? может, героем египетских мастеров письма был шакал?