Тень Хатшепсут
Шрифт:
– А что было бы, случись всё наоборот? – спросила я.
– Тогда мне пришлось бы заставить тебя сделать это! – холодно заявила тень.
– Что «это»?
– Храм Сета был создан вновь не так уж давно, – сказала тень.
– Но нам не удалось найти его. Две самые сильные на тот момент жрицы Амон-?а отправились на поиски, но были принесены в жертву,тем самым усилив позиции наших врагов. А недавно пески ощутили присутсвие нового Верховного Жреца. Он ступил в объятья пустыни вслед за тобой.
Я опустила голову, мысленно сопоставляя факты. Лавиния Лост и Сальва Басир были посвящёнными, которые пали жертвой
– А как выглядят жрецы Сета?
– задучиво спросила я, чтобы проверить давно ворочавшееся в мозгу пугающее предположение.
– От рождения они вбирают в себя красоту и притягательность их бога, а после посвящения обретают его коварство и могущество, - ответила тень.
– Они прирождённые воины и обольстители.
Тень коснулась моей руки, подарив мне новое видение. Точнее, это было продолжение уже увиденного мной жертвоприношения. Только теперь верховный жрец, орудовавший серповидным клинком, на миг повернулся ко мне спиной, и я увидела татуировку. Точь-в-точь такую же носил Эдуард! Теперь всё встало на свои места, хотя в истину было трудно поверить. Верховный жрец Сета спровоцировал нашу с Леной поездку в Египет, а потом…
– Он нашёл меня уже тогда, среди снежной и холодной Москвы! – вырвалось у меня. – Почему же не принёс в жертву сразу?
– Потому что главная жертва должна быть принесена в святилище Сета в изначальных землях, – невозмутимо произнесла тень Хатшeпсут. – И явиться туда по собственной воле.
– Красивое место! – прошептала я, – Он же почти привёл меня в этот храм Сeта. Да что там! Я чуть было сама не пришла туда, поддавшись его чарам!
– Ты придёшь туда еще раз и тоже по собственной воле, - сказала тень. – Видения не лгут.
Я кивнула. Теперь я была просто обязана прийти в этот храм, чтобы спасти мою подругу и всех, кто остался в живых. А вдруг жертвоприношение уже началось?!
– Жертва будет принесена в момент солнечного затмения. В миг, когда Амон-Ра будет наиболее ослаблен, - продолжала тень.
Я вспомнила, что недавно мне попалась статья о затмениях, и одно из них в этом году точно должно было случиться в декабре. Самые обычные, даже обыденные, события, сплетались в невидимую прочную сеть, опутывавшую меня по рукам и ногам.
– Где же находится этот храм?
– Мы не знаем, – мрачно произнесла тень. – Он хорошо защищён, а ты не приходила ко мне слишком дoлго. Я не могла отлучаться далекo от усыпальницы. Между поисками храма и ожиданием нашей главной надежды на спасение я выбрала надежду.
Тень неестественно изогнула вдруг удлинившуюся шею и приблизила ко мне свой тёмный лик.
– Но Верховный жрец Сета сам подаст тебе весть, – прошептала она.
– Он тоже знает, что ты придёшь.
Мне вспомнилась моя последняя встреча с Эдуардом, когда тот спровоцировал нашу ссору с Леной, его усмешка, будто говорившая: «Мы ещё встрeтимся!». Он действительно знал всё. Мне просто чудом удалось избежать гибели! А может быть и не удалось, ведь чем закончится наша грядущая встреча, нельзя было предугадать.
– Как же он сможет связаться со мной? Не на сотовый же позвонит?
– усмехнулась я, взглянув на тень.
– Для этогo он взял твою вещь, то с чем ты не расставалась довольно долгое время. Его мысль найдёт тебя по энергетическому следу, – холодно ответила тень.
И ведь верно! Мой клатч. Я думала, что потеряла его в ресторане. Вот кто его взял, значит. Тень, потемнев ещё больше, наблюдала за мной. Не знаю, сколько часов я провела в комнате между фресками и временами. Возможно, в этой системе отсчёта всегда длилось одно и то же мгновение, как в истории о безумном шляпнике: «Время пить чай». За стенами проходили люди, перетекая из древности в современность, а я всё продолжала впитывать знания, которые хранила для меня тень.
Это были всевозможные жреческие приёмы ведения боя, врачевания, обращения к Амон-Ра, ориентации на местности и многое другое. В конце концов, я ощутила, что голoва моя вот-вот взорвётся, от неизмеримого количества информации, свалившейся на неё. И, когда тень выпустила мою руку из своего крепкого, как тиски, захвата, я, потеряв равновесие, упала навзничь, ожидая удара головой об пол. Но его не последовало, потому что чьи-то сильные руки подхватили меня, не дав мне упасть. Это был Саамон. Я узнала его сквозь окутывавшее меня забытьё. Он прижал меня к себе, пытаясь привести в чувство. В это время тень, что-то сказала ему на древнем языке, только я теперь уже могла пoнять её, хотя бы в общих чертах. Из-за накатывавшего на меня забытья её речь в моём восприятии будто расщеплялась на обрывки фраз, как свет солнца, с трудом проходящий сквозь тучи.
– Роль сыграна, – говорила тень. – Ты должен уйти. Того, что сделано, достаточно. Теперь её уже нельзя назвать непознавшей истинной любви. Мы с тобой изменили будущее, как и хотели в давние времена.
– Я буду сопровождать её в храм Сета.
Голос Саамона слышался ближе, а сказанное им было похоже на гладкие камни, разбивавшие отражение солнца в воде.
– Что ж это яркий и достойный путь. Правда, ведёт он лишь к смерти, - ответила на это тень, а потом добавила с ядовитой издёвкой: – Впрочем, твоя смерть не изменит лик времени и пространства. Пoэтому, если твой выбор – мученическая гибель,то я не стану тебе мешать.
– Другого пути я не вижу! – отрезал Саамон. – Я должен быть с ней.
– Хочешь сказать, что с твоей стороны это была не игра?
– Я всегда был против твоей затеи. С чувствами людей так играть нельзя! – пылко возразил Саамон.
– Ради цели можно всё, - холодно сказала тень.
– Это основа любой политики, и самый верный способ победить.
– Раньше ты была не такой!
– Ты говоришь о царице, а я – её тень Шуит. Чувствами у нас владеет Ба, а я храню знания и идеи. Мой инструмент – логика. И логика говорит, что можно пожертвовать жиз?ями нескольких, даже самых замечательных, людей , если это позволяет спасти многих. В нашем случае так и есть.
– А она, наоборот, напоминает мне прежнюю ?атшепсут, - не слушая её, проговорил Саамон, взглянув на меня.
И мне показалось, что за ним стоит Сененмут – возлюбленный царицы, точнее одна из его душ.
– Ты знаешь, что она не унаследовала и половины достоинств царицы, – ревниво возразила тень.
– Ты не можешь любить её.
– Дело не в достоинствах и наследовании. Мне кажется, что настоящая здесь именно она.
Саамон замолчал, а тень Хатшепсут продолжала развивать свою мысль. Постепенно её голос становился всё слабее и глуше, словно я погружалась на такую глубину, куда не доносятся звуки.