Тень и искры
Шрифт:
Хотя его ответ застиг меня врасплох, было ясно, что он не любит говорить об этом. Я поерзала и сжала колени.
– Простите.
– Извинение?
– Я… мне вообще не следовало об этом спрашивать. Это не мое дело.
Эш уставился на меня.
– Что?
– Ты такая противоречивая.
Он поймал мой взгляд и отвел глаза в сторону. Прошло несколько долгих мгновений. Молчание не казалось неуютным – может, потому что я привыкла держаться тихо.
– Помню, когда убил в первый раз. Помню, как меч ощущался
Я сжала колени крепче.
– Ни одна смерть не была легкой, но эта… – Он разжал руку и снова сжал, словно пытаясь вернуть пальцам чувствительность. – Эта навсегда оставила след во мне. Он был моим другом.
Я приложила ладонь к груди.
– Вы… убили друга?
– У меня не было выбора. – Он уставился на озеро. – Это не оправдание и не отговорка. Это просто надо было сделать.
Я не понимала, как он мог такое совершить, но мне требовалось понять.
– Почему? Что случилось бы, если вы не убили?
На его челюсти заходили желваки.
– Если бы я не забрал его жизнь, умерли бы десятки, если не больше.
– О, – прошептала я, чувствуя легкую дурноту.
Неужели его друг причинял вред людям, вынудив Эша вмешаться? Если так, то я могла понять. «Давай». Знал ли друг, что его нужно остановить? Я не стала спрашивать. Но хотела. Вопрос практически жег язык, но мне не казалось правильным задавать его. Как и не казалось правильным, что Эш был вынужден сделать такое, а также потерял еще одного друга из-за тех трех богов.
– Мне жаль, что вам пришлось совершить это.
Эш повернул ко мне голову и испытующе взглянул на меня.
– Я… – Он замолчал. – Спасибо.
– Не за что.
Я взяла прядь своих мокрых волос и начала накручивать на палец. Хотелось поделиться чем-нибудь личным, но не знала как. Как почувствовать себя достаточно уверенно для этого. Единственное, что пришло мне на ум и, к несчастью, сорвалось с губ, было совершенной нелепостью.
– Я терпеть не могу платья.
Повисла тишина.
– Что?
Наверное, это мне нужно зашить рот.
– Просто платья такие… громоздкие.
А еще терпеть не могу, когда мои бедра трутся друг о друга, но это я с ним обсуждать не буду.
Он пристально смотрел на меня. Неуютно было находиться в центре внимания его стальных глаз.
– Могу себе представить.
Я кивнула и с пылающим лицом уставилась на озеро, покрытое легкой рябью. Не следовало ничего говорить, тем более богу, который служит Первозданному. Но о том, что совершала, я не говорила никому. Даже сиру Холланду. До сих пор я не понимала, какой груз несут невысказанные слова.
Но не могла их озвучить. Они откроют слишком много. Они слишком большое бремя.
Глядя на озеро, я искала другую тему для разговора.
– Вы больше
– К сожалению, нет. Трех богов трудно выслеживать. – Он вздохнул. – И я могу действовать только так, чтобы не привлекать ненужного внимания. Иначе не выясню, почему они это делают.
– Ваш друг, которого убили Кресса и остальные, как его звали?
– Латан. Думаю, он бы тебе понравился. Он тоже никогда меня не слушал.
Мои губы тронула, тут же исчезнув, слабая улыбка.
– Его тело осталось, или он…
– Его тело осталось, душа нетронута. Он не стал тем, во что превратилась та женщина прошлой ночью.
– О, – прошептала я, глядя, как лунный свет играет на черной воде. – От этого его смерть не становится легче. Но хотя бы он не был уничтожен.
Эш долго молчал.
– Знаешь, что ты мне напоминаешь?
Я повернулась к нему, и он поймал мой взгляд. Жар снова опалил мою кожу и просочился в вены. Причиной было не смущение. Это был другой, томный и пылкий жар.
– Почти боюсь спрашивать.
Мгновение он молчал.
– Цветок, который когда-то рос в Стране теней.
Все мое существо сосредоточилось на нем. Я представила место, где он живет… Илизиум. Что я предвкушала, когда стану супругой Первозданного, так это возможность увидеть царство богов. Я вся обратилась в слух.
– Его лепестки были цвета крови в лунном свете. Они оставались закрыты, пока кто-нибудь не приближался. Когда они открывались, то казались невероятно изящными, словно могли разбиться от легчайшего дуновения ветра, но эти цветы росли дико и необузданно в любом месте, где было хоть немного почвы. Даже в трещинах камней. И они были невероятно непредсказуемы.
Неужели я в самом деле напоминала ему изящный, прекрасный цветок? Не представляла, что во мне можно назвать изящным. Ногти?
– А как цветы могут быть непредсказуемыми?
– Они были довольно темпераментны.
У меня вырвался смех. Глаза бога опять засветились итером. Он перевел взгляд на озеро.
– Поэтому вы их вспомнили?
– Возможно.
– Любопытно, как цветок может быть темпераментным, особенно такой изящный.
– Дело в том, что они только выглядели изящными. – Он приблизился ко мне, убрав руку с камня. – По правде говоря, они были живучими и смертоносными.
– Смертоносными?
Он кивнул.
– Когда они раскрывались, обнажалась их сердцевина. А в ней – иголки с сильным ядом. В зависимости от настроения цветы их выпускали. Одна иголка могла уложить бога на неделю.
– Судя по описанию, изумительный цветок. – И немного пугающий. – Не знаю, считать ли комплиментом то, что я напоминаю вам растение-убийцу.
– Если бы ты их увидела, знала бы, что это комплимент.
Я улыбнулась, польщенная. Наверное, мало нужно, чтобы польстить моему самолюбию.