Тень императора
Шрифт:
— Ан акрраб! Ин ашлх! — слова эти раскаленной иглой пронзили мой мозг.
Я схватился за голову, развернулся и побежал. Но не успел я сделать и двух шагов, как споткнулся обо что-то и упал. Поднялся, посмотрел под ноги. В снегу лежал тот самый безумец, который совсем недавно едва не выломал мне все зубы. Кровь залила его лицо и густую бороду. Он был без рук — те валялись рядом, обратив снег в кровавое болото. Но я узнал безумца сразу. Шмат. Тот самый верный телохранитель Императора. Он был уже мертв.
Всего на несколько секунд я задержал взгляд на Шмате, потом обернулся и увидел, что Ловкач пропал. На том месте, где он лежал, теперь зияла черная воронка. К этой самой воронке бежал Император, а с другой стороны — Алис. Поспешил туда и я.
Подойдя ближе, я увидел, что взрыв раскидал снег и землю. Вокруг валялись куски травы, свисали корни. Помимо снега вокруг было много крови. Очень много крови.
— Ушел! — крик Алис был криком отчаяния.
Император быстро и отрывисто дышал. Тут я смог разглядеть его поближе — и ужаснулся. От прекрасных длинных волос моего господина не осталось и следа, остатки волос еще дымились. Широкая рана разрезала его лоб вертикально от виска до виска. Из носа вились две кровавые дорожки, расплывающиеся на губах. Да и губы были покрыты водянистыми волдырями.
— Он прыгнул в другой мир, — прошептал Император, — он успел…
Развернувшись, Император побежал к Бородачу. Мы побежали следом — побежали, потому что не могли просто идти, кровь бурлила в наших венах.
Бородач был еще жив. Он дышал — хрипло, тихо, но дышал же! Из уголка его губ текла кровь. Левая щека оказалась порвана насквозь, кусок кожи свисал, похожий на тряпку. Можно было различить желтые зубы.
Алис склонилась над Бородачом, прощупала пальцами его живот, спину и вздохнула:
— Едва ли он доживет до утра.
Слова врезались в мой мозг острыми иглами.
— Надо отнести его в лагерь, — Император взял Бородача за руку. Два пальца из четырех были сломаны и болтались.
Тут пришел и мой черед сказать:
— В лагере Инель. Ловкач говорил что-то про девочку.
Император изумленно посмотрел на меня.
— Нужно с ней поговорить, — продолжил я, не углубляясь в подробности, — и я думаю, это надо сделать немедленно.
Инель бежала нам навстречу. Тихо, открывая и закрывая рот, из которого вряд ли когда-нибудь вырвутся звуки. Но я увидел ее лицо, и мне стало не по себе.
Мы успели пронести Бородача несколько метров, когда из-за деревьев вынырнула Инель. До лагеря оставалось всего ничего, но мы положили Бородача и отступили на шаг.
Подбежав, Инель упала на колени, в снег, и обхватила голову Ловца Богов маленькими ручками. По щекам ее потекли слезы.
Мы же стояли вокруг и не знали, что сказать. Слов не было, одни только эмоции. Только сейчас я вдруг с особенной ясностью осознал, как сильно привязалась немая девочка к Ловцу Богов. Худые ее плечи сотрясались от беззвучных рыданий. Она прятала от нас лицо, прижимаясь к груди Бородача, гладила его лицо, щеки, бороду, проводила тонкими пальчиками по закрытым векам.
— Он может умереть в любую минуту, — сказала Алис, — нужно успеть расспросить его про Инель.
— Ты думаешь?..
Алис кивнула:
— Я уверена, что Инель наверняка многое рассказала Ловцу. Стоит попробовать привести его в чувство. Думаю, если он велит ей рассказать все нам, Инель согласиться. А без него шансы невелики.
Алис подошла, присела перед Ловцом на одно колено, нежно дотронулась до плеча Инель. Девочка вздрогнула, повернулась — я увидел ее черные бездонные глаза, плотно сжатые тонкие губы.
— Он скоро умрет, Инель, — произнесла Алис медленно и четко, — дай мне привести его в чувство.
Инель замерла, размышляя. А я подумал — что мы будем делать, если она откажется отойти от Ловца? Потащим ее насильно?
Но девочка согласно кивнула и отползла в сторону, оставшись, правда, на расстоянии вытянутой руки.
Алис присела поближе и положила руки на грудь Ловца. Тут я вдруг вспомнил, как миллион лет назад вот так же и сам Ловец встал над раненым Императором и положил ему руки на грудь и привел его в чувство. Давно это было, еще в Шотограде, в совершенно другом мире…
Свет заструился от ладоней Алис — заструился, и проник под одежды. По телу Ловца пробежала дрожь. Инель, дернувшись вперед, схватилась за левую руку Ловца и крепко сжала ее своей маленькой ладошкой.
И Ловец вдруг открыл глаза и закашлял. Из горла его, вместе с кашлем, брызнула кровь.
— Дева В Белом, больно-то как! — прохрипел он. Затем свободной рукой дотронулся до щеки, нащупал дырку и поморщился, — сдается мне, скоро откину копытца, верно?
— Угадал, — кивнула Алис, — Ловкач здорово тебя потрепал.
— Нет, не Ловкач. Тот, кто сидел внутри него. Паразит, — сказал Ловец и закашлял кровью.
Мы переглянулись.
— Расскажи нам, — попросил Император, — пожалуйста, расскажи все. Ты же многое скрывал от меня, верно?
— Куда делся Паразит? — Ловец попытался повернуть голову вбок, но застонал от боли.
Алис провела ладонями над его грудью, и свет, исходящий от ее рук, проник под одежды.
— Он ушел в другой мир. Мы хотим отправиться за ним.
— Я не собираюсь отказываться от погони, — добавил Император, — Ловкач уязвим, я видел это сегодня. А еще он ранен. Если мы настигнем его в самое ближайшее время, то у нас есть превосходный шанс. Понимаешь? Нам нужно торопиться, нам нужно, чтобы ты помог.
— Не называйте его Ловкачом. Никакой он не ловкий. Всего лишь Паразит, сидящий в голове несчастного человека, — Бородач закашлял снова, — я так думаю, мне уже не настичь его. Придется вам.
— Об этом я и говорю, — Император склонился ближе, — рассказывай, что знаешь.
— Много ли я знаю? Немного больше, чем рассказал вам в Шотограде. Ловкач — сумасшедший маг, это верно. Но он сошел с ума не просто так и уж тем более не по своей воле. Я — Шиджилл, а это означает не только «ловец могущественных», но и «ловец богов». Я ловлю ненастоящих богов.