Тень императора
Шрифт:
Алис непонимающе наморщила лоб:
— То есть?
— Бог, он един. Тот самый, который создал Цепь Мироздания и нанизал на нее миры, словно бусины. Бог обитает выше всех нас, выше всех развитых миров. Он наблюдает за нами, Он берет цепь в руки и перебирает миры, задумчиво поглядывая то на один, то на другой. Единый Бог сотворил все живое, что нас окружает. Нет больше Богов, равных ему. Но есть еще и существа, низшие по своему происхождению, и наделенные магией. Они бесплотны, существуют в реальности, которую обычный человек не сможет ни увидеть, ни осязать. Многие из них тоже хотят управлять мирами, тысячи из них, словно сосуды, наполнены жаждой власти, их ослепляют мечты о безраздельном правлении. Такие существа зовутся Паразитами, или псевдобогами. Чтобы добиться своей цели, они выбирают какой-нибудь мир и объявляют себя богами этого мира. Люди верят им, подчиняются, создают новые религии — а псевдобоги пользуются этим и изменяют мир под себя. Наша задача, задача Шиджиллов, искать и уничтожать таких Паразитов, до того, как они преобразуют мир, ибо есть правило — никто не может изменить творение Единого Бога.
— Ловкач — один из таких… паразитов?
— Нет, как человек, он скорее жертва. Паразиты, как я говорил, не имеют телесной оболочки, они аморфны. В этом их слабость, но и преимущество тоже. Паразит может вселиться в разум человека и полностью уничтожить его, став властелином тела. Тогда паразит начинает управлять телом и использовать свои способности, чтобы убеждать других. Некоторые паразиты бывают весьма сильны. Случалось, один такой паразит уничтожал целый мир в Цепи Мироздания…
— Как этот… — прошептал Император.
— С вашим Ловкачом особый случай, — ответил Ловец, — тут что-то совсем другое… интересное… дело в том, что Ловкач жил в другом мире. Он был магом, когда Паразит вторгся в его мозг и завладел телом. Потом псевдобог попытался изменить мир — в тот момент мы и заметили его. Но затем он неожиданно перебрался сюда и уничтожил Империю. Я потратил почти год, чтобы добраться сюда. Я не мог понять, что происходит. Паразиты не оставляют своего мира, ради другого. Почему?
— Почему? — эхом отозвался Император, — почему мой мир?..
— Дело в девочке. Инель, — сказал Бородач, и наши головы разом повернулись к ней.
Инель, заметив, что все на нее смотрят, смутилась, вытерла рукой слезы.
— Что-то их связывает, — продолжил Ловец, — она знает ответы на многие вопросы, но я не успел толком расспросить ее. Теперь, думается мне, и не успею.
— Она знает о Ловкаче? — удивилась Алис.
— Не о паразите, а о человеке, в разум которого забрался паразит, — Ловец Богов закашлял вновь.
Кровь закапала с его губ, из раны в щеке. Веки Ловца задрожали.
— Наверное, настал мой срок умереть, — прохрипел он, — не думал, не гадал, что так произойдет. Но, видно, таков мой удел. Так что Вековой Человек оказался прав. Он показал мне мертвый город… тот город, в который я отправляюсь.
Инель, весь разговор не сводившая глаз с Ловца, затрепетала, прижала его руку к груди, подняла заплаканные глаза на Алис. Но женщина лишь пожала плечами:
— Ему не помочь. Поверьте мне, у меня муж был врачом…
— Скажи ей, — Император подался вперед, — умоляю тебя, скажи Инель, чтобы она рассказала все нам. Она привязалась к тебе, как и ты хотел. Она переживает! Так пусть она расскажет нам все, что знает!
Ловец повернулся к девочке. Рукой нащупал ее руку и крепко сжал. Он улыбнулся, но улыбка вышла страшной предсмертной гримасой:
— Ты же расскажешь им? Ты поможешь своим друзьям найти паразита?
Инель кивнула, посмотрела на Императора. Взгляд ее испугал меня — то был взгляд не девочки, а взрослой женщины.
— Вы же его найдете, да, я в вас верю, — прохрипел Ловец, поворачиваясь в сторону моего господина, — а если следом за мной объявится еще один шиджилл, передайте ему привет от меня. Скажите, был, мол, тут один, который неплохо справлялся, Императора охранял, да сил не рассчитал немного… Я бы с вами еще остался, да, видите, все кости переломаны, ног не чувствую. Да и интересно мне, что же это за город такой, мертвый. Может быть, там, после смерти, своя Цепь Мироздания есть, и буду я по ней спускаться дальше, смотреть новые миры, с людьми знакомиться, давно умершими, разговаривать…
Речь его оборвалась. Тело напряглось и расслабилось. Инель ухватилась за руку, словно крепкой хваткой могла оживить Ловца. Голова Ловца откинулась набок, из уголка рта потекла по щеке и закапала в снег кровь.
— Умер, — прошептала Алис.
У меня в горле замер комок. И хотя казалось мне, что уже миллион лет назад пропало во мне сочувствие к умершим, я почувствовал, что на глазах наворачиваются слезы.
Император поднялся с колен, вытянулся — руки по швам — и посмотрел в ночное небо. Догорающий костер бросал на его обгорелое лицо слабые багровые блики.
— Мой отец говорил, что души умерших поднимаются над нашими головами и превращаются в пар, — сказал он, — если только человек умер, можно вдохнуть этого пара и обрести частичку умершей души. А ведь если хороший был человек, то такая частичка, порой, на вес золота.
Он замолчал и шумно втянул носом воздух, прикрыл глаза. Я тоже вздохнул, и Алис, а следом и Инель.
Потом девочка заплакала. Горько, беззвучно. Теребила обмякшую кисть в своих маленьких ручонках, трясла головой, словно думала, что наваждение развеется, что она вот-вот проснется и увидит Ловца возле себя — живого и невредимого.
— Надо его похоронить, — сказал я, вытирая слезы кулаком.
— Не выйдет, — покачал головой Император, — до земли два метра снега. Да и земля промерзла еще на столько же.
— Хоть снегом закидаем…
— Смотрите! Смотрите! — Алис вскочила и отпрыгнула от Ловца, словно ужаленная.
Инель, хоть и осталась сидеть, но отпрянула в сторону, глаза ее округлились. И было от чего — тело Ловца Богов вдруг начало светиться! Изнутри! Под кожей возникло то самое голубоватое сияние, какое исходило от его рук в момент сражения с Ловкачом-Паразитом. Светилось лицо, светились кисти рук, свет пробивался из распахнутого ворота и из рукавов. Постепенно становясь ярче и ослепительней, свет заполнил все вокруг, осветил лица Императора, Алис и Инель (да и мое, наверное, тоже), а затем вдруг вспыхнул короткой ослепительной вспышкой.
Я невольно вздернул руки к лицу и зажмурился.
Вспыхнул свет — и погас.
И стоило мне опустить руки, как я понял, что произошло. Ловец отправился в свой путь к мертвому городу. Высшие существа и умирают по-другому, не так, как мы.
— Доброго пути, — шепнула Алис, а я добавил:
— Вопрос о захоронении закрыт, — хоть и прозвучало это глупо и нелепо в нынешней ситуации.
Захрустел снег. Я увидел Императора, который шел к Инель. Девочка сидела на снегу, все еще не придя в себя от вспышки света. Глаза ее не мигали, рот приоткрыт — то ли от удивления, то ли от испуга. Больше всего она походила на людей, которые впервые стреляли из пороховых ружей — видел я таких, и не раз, на стрельбище, когда старый Император начал лично проводить модернизацию армии. От первого выстрела неопытный солдат глох так, что дня два ничего не слышал и глупо улыбался.