Тень Императора
Шрифт:
– Слышишь? Это кричат водяные девы!
– Кутаясь в замызганный плащ из толстой рогожи, старик остановился, поджидая Эвриха.
– Голоса у них не слишком красивые, - осторожно заметил аррант.
– Думаю, внешность их тебе тоже придется не по вкусу.
– Укерон тихонько хихикнул.
– Однако ж ты сюда не свататься пришел и не пением девичьим наслаждаться.
Старик ступал неслышно, плавными движениями раздвигая бамбуковые стебли. Эврих следовал за ним след в след, ощущая, как все сильнее становится запах близкой воды: рыбы, водорослей и ещё чего-то неуловимого, но присущего всем здешним озерам. Под ногами зачавкало,
В бамбуковых зарослях появился просвет, и провожатый Эвриха внезапно остановился, вытягивая вперед черную жилистую руку, похожую на корявую ветвь.
– Вот они - водяные девы, которых ты так жаждал видеть.
На плоском темном камне, отчетливо выделявшемся в молочном, скрывавшем воду тумане, Эврих различил семь или восемь существ со странно поблескивавшей серой кожей. Женские торсы, длинные плоские хвосты, вытянутые лица...
– Куда ты?!
– испуганно зашипел старик, но аррант, силясь получше разглядеть сказочных водяниц, вырвал руку из его узловатых пальцев и сделал несколько шагов вперед.
Нет, это были не женщины! Лысые головы со скошенными лбами, круглые рыбьи глаза... Одно из диковинных существ подняло голову и, морща странный трехгубый рот, издало слышанный уже ими неоднократно этим утром вопль.
– Стой! Стой, тебе говорят!..
– брызжа слюной, шамкал Укерон за спиной арранта, а тот, желая подобраться поближе к невиданным существам, ступил в мелкую протоку, отделявшую берег от темного плоского камня. Илистое дно уходило из-под ног, вода поднялась до груди, но теперь он ясно видел, что водяницы эти - вовсе не жены здешних водных духов, а всего лишь некая разновидность водящихся в море тюленей. Не слыхал он, правда, прежде, чтобы они жили в пресной воде...
– Остановись! Ты погубишь себя, несчастный!
– взвыл насмерть перепуганный старик.
Неуклюжие на вид создания, обладавшие, по мнению местных жителей, недоброй магической силой, вспугнутые криком старика, одно за другим бросились в темную воду, туман над которой рассеялся в считанные мгновения. "Если его, конечно, не разогнали вопли Укерона!" - с усмешкой подумал Эврих, провожая глазами последнюю из водяниц.
– Что ты наделал! Это принесет нам несчастье! Ты же хотел взглянуть на них только издали!
– Старик, показавшийся Эвриху вчера изрядным плутом, всерьез, как это ни странно, верил, что, потревожив этих странных существ, они навлекут на себя неприятности, и аррант честно попытался развеять его заблуждение.
– Тебе хорошо говорить! Еще до полудня ты пустишься в путь и тем самым избежишь мести водных духов! А я останусь, и они примутся всячески мне гадить за то, что мы потревожили покой их жен! Если б я знал, что ты полезешь к ним, ни за что бы не вызвался быть проводником!..
Весь обратный путь к лагерю Газахлара оправившийся от испуга старик гундел и нудел, не слушая вразумлений арранта. Он был уверен, что завтра же его сети окажутся изорваны, долбленка рассохнется, кто-нибудь из внуков или внучек утонет или будет утащен крокодилом. Напрасно
Упоминание о вознаграждении направило мысли старика в нужное русло, и, когда они начали взбираться на холм, с которого видны были рыбачья деревня и лагерь Газахлара, он перестал утомлять Эвриха жуткими историями о проделках водных духов. Выводя скрипучим голосом какую-то незатейливую мелодию, он щурился столь хитро и самодовольно, что у арранта снова возникли сомнения в его искренности. Прийти, однако, к выводу о том, действительно ли старик был напуган или прикинулся таковым, дабы вернее обобрать доверчивого чужеземца, ему так и не удалось, ибо внимание его привлекла внезапно возникшая на вершине холма фигура запыхавшейся девушки, в которой он, с удивлением и тревогой, узнал Афаргу.
– Ей-то что здесь понадобилось?
– пробормотал Эврих, устремляясь навстречу несущейся к нему со всех ног девице.
– На лагерь напали! Тартунг послал меня предупредить! Они налетели с криком "Аль-Чориль! Аль-Чориль!". Тартунг сказал, что тебе надобно это знать, - выпалила Афарга, едва переводя дух.
– Я говорил! Я предупреждал! Это ты, ты накликал беду!
– завопил старик.
– Аль-Чориль, Хищная Птица...
– повторил Эврих, припоминая слова Тартунга о том, что они ещё встретятся с дочерью Газахлара.
– Похоже, варево в котле действительно закипело...
– О чем это ты?
– не поняла Афарга и торопливо продолжала: - Их там не меньше сотни! Они схватили Газахлара и убили нескольких воинов.
– А Тартунг?
– Он спрятал кванге и сказал, что будет вести себя смирно. Со слуги какой спрос? Но тебе не стоит возвращаться в лагерь. Мало ли что эти разбойники придумают? Может, как раз лекаря-то в их шайке и не хватает?
– Может, и не хватает, - пробормотал Эврих, не обращая внимания на скорбные завывания Укерона.
– Жаль будет, если они растащат все мое добро. Пойду-ка я все же взгляну на них, а ты затаись где-нибудь поблизости.
– Зачем?! Не делай этого!
– горячо запротестовала Афарга.
– Этим злодеям ничего не стоит человека убить, я сама видела...
– Я, видишь ли, во время своего пребывания в Мванааке оказал Аль-Чориль маленькую услугу, так что вряд ли она станет меня убивать. Может, мне даже удастся замолвить за кого-нибудь словечко.
– Не слушая возражений девушки, Эврих направился в сторону Газахларова лагеря. Прошел несколько шагов и обернулся к Укерону.
– Если ты желаешь получить вознаграждение за труды, следуй за мной. Тебе-то уж гнева Аль-Чориль точно опасаться нечего.
– Вай-ваг! И ты говоришь это после того, как прогневил водных духов?
– негодующе воскликнул старик.
– Нет уж, я лучше приду за своими брусками соли как-нибудь потом. Если будет к кому приходить...
– Как пожелаешь. Афарга, спрячься, когда все уладится, я сам тебя разыщу или пришлю Тартунга.
– Эврих ободряюще подмигнул не на шутку встревоженной девушке и легко взбежал на вершину холма, с которой открывался прекрасный вид на окрестности и до лагеря Газахлара было рукой подать.