Тень Конторы
Шрифт:
— У себя он…
Просмотреть добытый материал спокойно было невозможно. Да и не нужно…
Прораб оперативно разбирался с «не той марки» раствором — как будто не все равно, той он марки или не той, переодевался в чистую одежду и шел «за сигаретами».
Отойдя подальше, он брал такси. Помотавшись на нем несколько минут — еще одно, пересаживался на автобус, потом на трамвай и наконец оказывался на одной из снятых им квартир. Где почти не было мебели, но был мощный компьютер. Он доставал из кармана сидиромы с последними видеозаписями, сбрасывал содержимое, шифровал,
Там, на одном из бесчисленных концов всемирной паутины, его сообщение получали, расшифровывали, разархивировали и просматривали на мониторах. Просматривали не как он, а очень внимательно, со стопами, вычищая угодившие в кадр лица и машины и разнося их по папкам. Те лица и машины, которые повторялись, попадали в отдельные папки.
Просмотрщики были очень далеко от места съемок, за тысячи километров, в другом городе и другой стране — в одной из стран СНГ. Их нанял по сходной цене напуганный до полусмерти мафиозник, который был уверен, что за его домом следят, чтобы его убить, и потому где только возможно понавтыкал видеокамеры. Своим он не доверял — только незаинтересованным в его смерти чужим.
В общем — съехала у бандита крыша.
Просмотрщики посмеивались над странноватым заказчиком, но работали на совесть, потому что за халтуру он без лишних разговоров снимал с них дневной заработок, а за явную ложь обещал голову снять. Вначале халтура случалась, но после того, как их несколько раз поймали и лишили денег — нет. Было только непонятно, как он узнавал про пропущенные лица — сам, что ли, материал смотрел?!
На самом деле ничего он сам не смотрел — просто не смог бы! А узнавал просто — сверяя отчеты просмотрщиков, которые были уверены, что работают на мафиозника только они, хотя работали не только они… Работали еще две бригады, получавшие тот же самый видеоматериал. Так что ошибки и обманы исключались — сговориться эксперты не могли, даже если бы очень этого захотели.
В общем, по пословице: «Доверяй, но проверяй». А проверенное — перепроверяй… Уже сам!..
Когда объект был дома, «прораб» предпочитал вести наблюдение сам.
Он посылал кого-нибудь из строителей за «парой пузырей водки» и запирался в своей бытовке. Его не тревожили. Потому что однажды, когда потревожили, сильно об этом пожалели, перетаскав ведрами на четвертый этаж двадцать кубов раствора. Хочет человек побыть в одиночестве — пусть побудет. Не все ведь любят побыть в одиночестве втроем.
Прораб распечатывал водку и открывал ноутбук.
Водка выливалась в раковину.
На экран выводилось изображение сразу с десятка видеокамер. Но он выбирал одну, ту, что закреплена на стреле крана: у нее самая мощная оптика и наилучший обзор.
Он вызывал на экран шкалу, напоминающую компасную, и, «ухватив» курсор мышкой, двигал его вправо или влево до нужного деления. Включившийся там, на стреле крана, моторчик разворачивал камеру до заданного градуса.
«Прораб» делал наезд.
Мощная оптика нацеливалась на фасад одного из близрасположенных домов и шла панорамой по окнам.
Пятый этаж, крайнее справа. Пусто.
Пятый
Пятый этаж, третье справа. Женщина снимает бюстгальтер.
Очень даже ничего женщина, но вряд ли она имеет отношение к наблюдению за объектом.
Пятый этаж, четвертое окно справа. Муж женщины, которая снимает бюстгальтер, смотрит телевизор.
Пятый этаж…
Если кто-то наблюдает за объектом, то сейчас, когда он дома, должен активизироваться. И должен попасть в объектив камеры слежения.
Четвертый этаж, первое окно слева…
Четвертый этаж, второе окно…
Третье окно…
Люди одеваются, раздеваются, разогревают и готовят еду, едят, смотрят телевизор, спят, ругаются, занимаются любовью, ссорятся… Но никто не сидит перед окном со стереотрубой или хотя бы биноклем в руках…
Впрочем, нет, один сидит! Третий этаж, шестое окно слева!.. Сидит, голубчик! Вон он — затаился в щели между шторами!
«Прораб» зафиксировал камеру и дал максимальное увеличение.
Бинокль двадцатикратный, морской, на штативе. Неплохая оптика. Сам мужчина — чуть больше средних лет, волосы русые, из особых примет… Лица не видно, лицо перекрывает бинокль. Видна левая рука, а на ней какой-то синий рисунок. Татуировка, что ли?.. Что же она напоминает? Кажется, якорь. Да, точно — якорь! С татуировкой в форме якоря на левой руке… А где его правая рука? Ведь не удобно так — одной рукой. Или он левша?..
И почему он в тельняшке? Полосатая тельняшка — не самая удачная одежда для наблюдателя. Куда лучше темный комбез или накидка…
Да где же его правая рука? Что он там ею делает?..
И почему дергается, почему елозит, отчего колеблется шторка, привлекая к себе внимание?..
И вообще, куда он смотрит? Дом-то градусов двадцать левее!..
«Прораб» перетащил виртуальный курсор по шкале, остановив против ста восьмидесяти градусов. На экране монитора появилась стена дома, окно, и в окне молодая, в чем мать родила, дамочка…
Ах ты!.. Чтоб тебя!.. А еще моряк с якорем!..
Третий этаж, шестое окно — прочерк. Моряк в тельнике явно не профессионал. Скорее любитель этого дела.
И по новой — пятый этаж, крайнее окно справа. Все так же пусто. Пятый этаж, второе справа. Никого… Пятый этаж, третье окно…
И еще раз…
И еще…
И снова — никого и ничего. Одни и те же, уже знакомые лица. Все в кругу семьи, все при деле!
Ладно, пойдем выше…
Чердачные окна… Никаких шевелений.
Крыши… На первый взгляд — никого. Посмотреть за вентиляционными трубами, за другими преградами, поискать дыры в кровле.
Нет, все чисто! Никаких шевелений!
Неужели их здесь нет?!
Не может быть. Ну не может такого быть!.. Ведь заказ сделан и принят! Если они охотятся за ним, то они давно должны быть здесь! А их нет! Они что, думают провести акцию внаглую — думают взять дом штурмом?
Нет, это не их стиль, на них это не похоже.
Но где же они тогда? Где? Где?!
Пятый этаж, крайнее окно справа. Пятый этаж, второе окно справа. Пятый этаж, третье окно…
Чисто…
Пусто…
Никого…