Тень на стекле
Шрифт:
Впрочем, уже к вечеру он устыдился собственных страхов. Чего, собственно, беспокоиться? Миссис Стейвертон небрежно-равнодушная, как прежде, не проявляла никаких признаков волнения. Мойра Скотт держалась все так же мило и непосредственно. Кстати, обе женщины прекрасно ладили между собой. Сам Ричард Скотт разговаривал громко и оживленно. Словом, все было очень мило.
Озабоченной выглядела одна лишь хозяйка, дородная миссис Анкертон. Она долго поверяла свои горести мистеру Саттертуэйту.
— Вы как хотите, но меня просто дрожь берет. И, скажу вам по секрету, я уже потихоньку от Неда
— За стекольщиком?
— Ну да — чтобы заменил стекло в этом проклятом окне. Все бы хорошо, Нед им даже гордится — оно, дескать, «придает дому особый шарм». Но я вам прямо скажу: не нравится мне это! Пусть лучше вместо него будет обычное стекло — без всяких там кавалеров в шляпах.
— Но вы забываете… — начал мистер Саттертуэйт. — Впрочем, вам, может быть, и неизвестно: пятно ведь возвращается!
— Ну, не знаю, — пожала плечами миссис Анкертон. — Если оно возвращается, это уж, знаете ли, и вовсе ни на что не похоже!
Брови мистера Саттертуэйта поползли вверх, но он промолчал.
— А хотя бы и так, — вызывающе продолжала миссис Анкертон. — Нам с Недом вполне по карману, чтобы раз в месяц — да даже раз в неделю, если надо, менять стекло.
Мистер Саттертуэйт не нашелся, что возразить. Слишком часто ему приходилось видеть, как все сущее теряется и меркнет перед властью денег, так что, пожалуй, и призрак кавалера вполне мог не выдержать неравной борьбы. Однако явное беспокойство миссис Анкертон показалось ему любопытным. Даже она почувствовала сгущавшееся напряжение в воздухе — только усмотрела в нем отголоски все той же злополучной истории с призраком, а не реальный конфликт между живыми людьми, своими гостями.
Позже в тот же вечер мистеру Саттертуэйту пришлось услышать обрывок еще одного разговора, несколько прояснившего ситуацию. Он уже поднимался в свою комнату по широкой парадной лестнице, когда снизу до него донеслись голоса Джона Портера и миссис Стэйвертон, сидевших в алькове большой залы. В неподражаемом голосе миссис Стэйвертон звенела легкая досада:
— Да я понятия не имела, что Скотты будут здесь! Знай я об этом, я бы, конечно, не приехала. Но Джон, милый, раз уж я здесь — не уезжать же!..
Поднявшись еще на несколько ступенек, мистер Саттертуэйт уже не мог ничего услышать. «Интересно, правда ли это? — подумал он. — Знала она или нет? И чем все это закончится?»
Он покачал головой.
Однако утром, на свежую голову, ему уже показалось, что вчера он, пожалуй, уж слишком нафантазировал. Некоторое напряжение, конечно, ощущалось — ну и что, это ведь неизбежно при подобных обстоятельствах — но больше-то ничего не было! Все уладилось, и его страхи насчет якобы нависшей угрозы — чисто нервное. Да-да, всему виной нервы — или, может, печень? Точно, печень! Кстати, через пару недель ему ведь уже ехать на воды в Карлсбад. [7]
7
Карлсбад — немецкое название чешского города Карловы Вары, курорта с термальными углекислыми источниками.
И вечером, когда начало смеркаться,
Пока они поднимались по лесной тропинке, Портер, как всегда, был молчалив, беседу поддерживал в основном мистер Саттертуэйт.
— Сдается мне, мы с вами вчера перестарались, — говорил он. — Навоображали бог весть каких ужасов. В конце концов, надо ведь как-то обуздывать свои чувства, да и, вообще, вести себя соответственно!
— Возможно, — отозвался Портер и через минуту добавил:
— Как подобает цивилизованным людям.
— То есть?..
— Те, кому долгое время приходилось жить вдали от общества, иногда забывают о приличиях — деградируют, если угодно.
Добрались наконец до поляны. Мистера Саттертуэйта мучила одышка, он очень не любил подниматься в гору.
Обернувшись к окну, он убедился, что лицо кавалера все еще на месте и проступает даже явственней, чем прежде.
— Да, видно, наша хозяйка передумала! Портер лишь мельком взглянул на окно — Скорее, хозяин заартачился, — равнодушно отозвался он. — Такие господа дорожат фамильными призраками, хотя бы и чужими, и так просто с ними не расстанутся — все ж таки денежки уплачены!
Он немного помолчал, уставившись в одну точку, — но не на дом, а куда-то в гущу обступившего их подлеска — и вдруг спросил:
— А вам не приходило в голову, что цивилизация чертовски опасна?
— Опасна? — Такая неожиданная постановка вопроса поразила мистера Саттертуэйта до глубины души.
— Ну да. В ней ведь нет предохранительного клапана. Портер резко повернулся, и они начали спускаться вниз той же тропинкой, по которой только что поднялись.
— Я, право, не могу уразуметь, — начал мистер Саттертуэйт, с трудом поспевая за размашистыми шагами спутника. — Разве благоразумным людям… — Но неожиданный смех майора окончательно сбил его с толку, и он умолк.
Оборвав смех. Портер окинул взглядом своего маленького, благоразумного спутника.
— По-вашему, мистер Саттертуэйт, я говорю ерунду?
Однако есть люди, которые способны предсказывать бурю — просто чувствуют ее заранее. И точно так же есть люди, которые могут предсказывать беду. Так вот, мистер Саттертуэйт, беда уже близко. Большая беда! Она может случиться в любой момент. Она…
Он вдруг застыл на месте, вцепившись в локоть мистера Саттертуэйта. И в эту самую минуту, пока они напряженно вслушивались в тишину, до них донеслись два выстрела и вслед за ними крик — женский крик.
— Боже мой! — воскликнул Портер. — Вот оно! Он бросился вниз по тропинке, мистер Саттертуэйт, борясь с одышкой, поспешил за ним. Через минуту они уже выбежали на лужайку близ живой изгороди «Укромного» сада. Навстречу им из-за противоположного угла дома торопились Ричард Скотт и мистер Анкертон. Все четверо одновременно добежали до «Укромного» сада и остановились по обе стороны от входа.
— Это… оттуда, — слабо взмахнул рукой Анкертон.
— Пойдем, посмотрим, — сказал Портер и первый свернул в зеленый лабиринт.