Тень нестабильности
Шрифт:
Сельвин стоял посреди коридора, мрачно нависая над Исанн. Он часто дышал, раздувая ноздри; в прищуренных глазах горела с трудом сдерживаемая ярость. Вены на шее вздувались под смуглой кожей, а рубашка, казалось, вот-вот лопнет на могучих плечах. При всем своем немаленьком росте, сейчас разведчица чувствовала себя удивительно хрупкой и миниатюрной.
— Где ты была? — прорычал мужчина, делая шаг вперед.
— В магазине. Хотела одежды себе прикупить, — невозмутимо соврала Исанн, окидывая любимого быстрым взглядом. — А в
«Не ранен на сей раз. Это хорошо. И очень, очень зол. Это уже не так хорошо».
— «В чем дело»? — переспросил Сельвин свистящим шепотом и, одним шагом преодолев разделявшее их расстояние, вплотную приблизился к Исанн. Теперь девушка почти упиралась подбородком ему в грудь. — То есть, сама ты не догадываешься?
Разведчица не смогла сдержать тяжелого вздоха: действие энергетика сошло на нет, и ей приходилось прилагать титанические усилия для того, чтобы просто держаться на ногах. Выслушивать претензии Сельвина, а уж тем более оправдываться, она не собиралась.
— Райт, — произнесла Исанн мягко, дотрагиваясь кончиками пальцев до его руки. — Не разговаривай со мной в таком тоне, пожалуйста.
— А как я с тобой должен разговаривать, радость моя?! — рявкнул мужчина, грубо отталкивая ее ладонь. — Я велел тебе не выходить из дома! Ты что, не знаешь, что происходит в городе?! Хочешь стать следующим трупом, который найдут в канаве?! Хочешь, чтобы в новостях со смаком расписывали каждый надрез на твоем искалеченном теле?! Этого ты хочешь, дура?!
В запале он сгреб Исанн за плечи и хорошенько встряхнул. Этого девушка не стерпела: зло зашипев, она сбросила его ладони и отошла на шаг назад.
— Вижу, ты неадекватен. Поговорим, когда придешь в чувство, — холодно бросила разведчица и, вскинув голову, попыталась пройти мимо Сельвина. Но не тут-то было: прорычав что-то сквозь зубы, он схватил ее за локоть. Резко дернул на себя, заламывая девушке руку за спину.
— Я буду разговаривать с тобой, когда пожелаю, и советую хорошенько это запомнить! Как и то, что мое слово для тебя — закон! Ты поняла, женщина?!
От возмущения и обиды у Исанн перехватило дыхание. Кровь прилила к вискам, горячечным румянцем обожгла щеки. Девушка и сама не обратила внимания, как рефлекторно вырвалась из захвата — лишь вовремя остановила руку, уже привычно взметнувшуюся в ответном ударе.
Развернувшись так резко, что волосы хлестнули по лицу, разведчица поймала взгляд Сельвина — пылающий от безумной ярости. От ее собственного веяло убийственным холодом.
— Я поняла. А теперь и ты послушай меня, — ее голос был безукоризненно ровен. Надменные аристократические нотки как нельзя лучше дополнил прорезавшийся корускантский акцент. — Если еще раз я услышу от тебя подобное обращение… — она сделала паузу, приблизившись на полшага, — если еще раз ты посмеешь так заговорить со мной или поднять на меня руку — можешь обо мне забыть. Я уйду и больше никогда здесь не появлюсь. Советую хорошенько это запомнить.
Несколько секунд они молча стояли друг напротив друга. Сельвин тяжело дышал, сжимая и разжимая кулаки. Исанн застыла каменным изваянием, чопорно сложив руки перед собой. Потом она все так же молча развернулась и пошла к лестнице, почти уверенная, что сейчас услышит окрик…
Сельвин не проронил ни слова.
Исанн стояла напротив окна в спальне, сложив руки на груди. Спать уже не хотелось: адреналин бурлил в крови, и не давало покоя желание спуститься к Сельвину и довести скандал до логического завершения.
«Что он о себе возомнил?! Хам. Да чего я вообще ожидала от варвара?! Связалась на свою голову… столько проблем из-за него… пристрелила бы, и дело с концом, так нет же! Дура. Хотела большой и чистой любви — вот, получи и распишись! Угораздило же полюбить этого…» — эпитетов, подходящих рутанцу, было так много, что Исанн затруднялась выбрать наиболее меткий.
Поутихшая было злость вновь захлестнула разведчицу. Окажись сейчас Сельвин поблизости…
…И что бы она сделала? Гордо смотрела мимо него и молчала? Сама накинулась с претензиями? А может быть, бросилась на шею при первом же его ласковом слове?
Несмотря на всю свою злость, Исанн начинала… скучать: ее любимый дурень слишком долго цеплялся за свою уязвленную гордость. Дольше, чем ей хотелось бы не видеть его физиономию.
«Он ведь не хотел ничего плохого. Он очень за меня волновался, это очевидно. Сельвин просто… несдержанный дикарь, вот и все. Зверь, который нуждается в дрессировке. Ничего, я еще сделаю из него нормального человека».
Девушка подошла к зеркалу и поправила растрепавшиеся волосы. Критически осмотрев себя, состроила несчастное лицо. Круги под глазами и заострившиеся от усталости черты сейчас были как нельзя кстати.
Сельвин не сможет долго беситься в одиночестве. Скоро он заявится сюда — доказывать (в первую очередь, себе), что прав во всем, а вот ей следовало бы попросить прощения. Исанн нужно лишь показать, что все в точности наоборот.
«Только бы палку не перегнуть. Дрессировка диких зверей — процесс тонкий и небыстрый. Потребуется еще много времени, чтобы достичь нужного результата».
Настойчивый стук в дверь вырвал Исанн из полудремы: стоило эмоциям приутихнуть, и усталость тут же взяла свое. Едва приподняв голову от подушки, разведчица вновь обессилено рухнула на постель. Тело не желало ей подчиняться, голова раскалывалась, а в глаза будто песка насыпали. Сильная усталость и откат от энергетиков достаточно неприятны сами по себе, но вместе они дают просто убийственный эффект.
«Ненавижу энергетики, — сонно подумала она, переворачиваясь на другой бок. — Надо обходиться кафом. А еще можно не доводить себя до такого состояния. Наверное, можно».
Стук повторился — уже гораздо громче. Исанн зашипела сквозь зубы: казалось, стучали не по двери, а ей по голове. Куском арматуры как минимум.
— Сиена, открой дверь! Нам надо поговорить.
Судя по голосу, Сельвин раскаиваться в своем поведении не желал совершенно. Скорее уж намеревался добиться раскаяния от Исанн.