Тень Одержимого
Шрифт:
— Взорвём её! — протянул Босс.
— Это завсегда, — рассмеялся Свинтус.
Он подбежал к задраенному шлюзу, разместил взрывчатку и бросился назад. Несколько секунд — и вместо автоматических дверей зияла дымящаяся дыра.
— Как на Зекарисе, — восторженно произнёс старпом.
Корсар посмотрел на него с недоумением.
— А, ты не знаешь, — с досадой вздохнул Босс. — Надо тебе рассказать, как мы бриг заполучили…
Свинтус промолчал и взял со стойки саблю с пистолетом.
Очутившись в узком полутёмном коридоре, корсары сразу побежали направо, к мостику. Один из людей Пикселя упал
Оставшиеся корсары прижались к рифлёной стенке, паля в темноту из пистолетов. Босс вёл отряд дальше. Он крепко врезал кулаком пирату, которого застал врасплох, и затоптал тяжеленными ногами. Широкое лицо старпома было суровым и сосредоточенным.
За открытым проёмом оказался более просторный, но такой же мрачный предбанник мостика. Босс увидел дверь, ведущую в каюту капитана, а по обе стороны от неё — лестницы, за которыми поднимались окна и компьютерные терминалы. И ощутил резкую боль — нечто металлическое ударило старпома в нос, отчего он пролетел через всю комнату.
Рухнув на решётчатый пол, Босс раскрыл глаза. И увидел, как блёклый свет ламп заслонила широкая спина бандита.
Глава 29
Переполох на заводе
Столбы густого чёрного дыма высоко струились к сизому небу планеты X-5. Имперские ховертанки «Шмель» под мощным огнём неприятеля уничтожили башни ПВО перед заброшенной фабрикой, и прежде устремлённые вверх стволы зенитных орудий теперь уныло смотрели вниз.
Неподалёку от завода пылал городок, разрушенный битвами прошлого и познавший войну второй раз. Заснеженная площадь со статуей ангела была усеяна обугленными трупами, возле которых бродили имперские солдаты. Прекрасное изваяние лишилось половины лица и обречённо смотрело на озеро единственным глазом.
Подступив к позициям Одержимого, шагоходы «Крестоносцы» накрыли пехоту ракетным штормом. Грязный снег летел в разные стороны вместе с руками и ногами людей. Хвойные деревья ломались посередине и падали на тех, кто ещё выжил.
Ледяная корка озера Тартарус, некогда ровная и гладкая, от мин и снарядов превратилась в решето. Почти чёрная вода темнела рядом с голубыми льдинами, ещё не успев замёрзнуть. Сверху на озеро пала гигантская хищная тень с расправленными крыльями. Белая тартана Охранительного Бюро приближалась к заводу, а за ней летел корсарский челнок Пикселя.
Два бомбардировщика класса «Серафим» пронеслись слева и справа от транспортников, сбросили высокоточные бомбы и скрылись в небесах. Орудийные башни перед фабрикой вспыхнули и рухнули — ховертанкам внизу больше ничего не грозило. Оборона противника была окончательно сломлена.
Обе тартаны сели на территории завода, недалеко от полукруглых заснеженных ангаров. Трапы опустились, и наружу вышли боевые отряды. Охранительница Пронина в тяжёлых моторизованных латах медленно ступала по сугробам, выставив перед собой массивные пневмокулаки. Холодный ветер колыхал мех на её воротнике и алый плащ за её спиной. Вместе с Ефросиньей высадились штурмовики сержанта Козлова — десять бойцов, включая его самого. Высокие, закованные в чёрную броню и с автоматами
А из другой тартаны выбежали десять корсаров. Возглавлял их Пиксель с саблей наголо и пистолетом наготове. Рядом с капитаном был Антимон, чьи длинные светлые волосы развевались на ветру.
Застрекотали выстрелы — из заколоченных окон в корпусах завода высунулись дула автоматов. Пиксель с Антимоном шустро нырнули за покрытые снегом контейнеры. Пронина в броне чувствовала себя увереннее — пули отскакивали от белых пластин, а те, что едва не попали в голову, растворило силовое поле. Недовольно фыркнув, Ефросинья активировала прицел и вытащила примагниченный к поясу пистолет. Электроника сфокусировалась на окне двухэтажного здания, и один удар убил того, кто скрывался внутри.
Сержант Козлов кивком отдал команду, и к тому строению — вероятно, вспомогательному корпусу — направились пять штурмовиков. Солдат бросил гранату, и автоматическая дверь стала месивом из металла, за которым зияла тьма. Его товарищи шагнули внутрь.
А Ефросинья с оставшимися пятью бойцами Бюро подбиралась к многоэтажному зданию. Над ним высоко поднимались трубы. За спиной охранительницы лежали корсары — те, кто не успел спрятаться за ящиками, бочками или заводским оборудованием. Умирающие разбойники из большого космоса тяжело дышали, пачкая снег кровью. Более удачливые, в том числе Пиксель и Антимон, из укрытий палили по бандитам Одержимого в окнах.
Из главного здания тоже постреливали, но широкие ворота были открыты. Сняв прицельным огнём нескольких пиратов над входом, штурмовики продолжили путь.
— Ну же, за мной, — позвала Пикселя Пронина.
Капитан кивнул Антимону, и корсары последовали за имперским элитным отрядом. Из «космических волков» уцелели только семеро.
— Какое гостеприимство, — усмехнулся Пиксель, осматривая дверь.
— Идём! — поторопила его Ефросинья. — Отомстим Одержимому!
Полная охранительница нахмурила брови и переступила через порог. Насмешливо скривившись, капитан шагнул за ней и поманил своих.
* * *
Одержимый шёл по туннелю, прорытому под горой, где стоял завод. Вдоль полукруглых бетонных стен тянулись провода и горели редкие жёлтые лампы. Двигался человек в маске тяжело, но быстро.
Проход привёл в пещеру, переделанную в небольшой ангар. Стальные ворота были наглухо закрыты. На металлической площадке среди камней стояла лодка — просто лодка, без опознавательных знаков. И рядом с ней — два человека в масках с птичьими клювами и длинных балахонах.
— Милорд, пора уходить! — прокаркал один из них. — Пусть пираты займутся имперцами, а мы…
Одержимый выхватил из-под полы пистолет и по очереди застрелил двух заговорщиков. Что ж, если долго использовать одно оружие, то все к нему привыкнут. Особенно когда считают тебя отчаявшимся и сломленным сумасшедшим, которого нельзя воспринимать всерьёз.
Окинув взглядом трупы с дырками в груди, человек в зеркальной маске зашёл в каменную нишу, где хранилась взрывчатка. Он достал из контейнера мощную магнитную бомбу и поставил на двигатель лодки. Если и бежать, то явно не таким способом.