Тень Одержимого
Шрифт:
Долгое время Пронина не могла сложить все детали головоломки в общую картину, но сейчас ей всё стало ясно как никогда.
Одержимый. Капитан Карл Птитс. Ничтожный пропагандист на захваченном Августине. Множество масок одного человека. Подлого, беспринципного душегуба, который убил Аграфену…
— Сейчас ты сдохнешь, мразь! — с глухой ненавистью процедила Ефросинья.
Крепко сжав кулаки, она замахнулась на Карла. Он смотрел покрасневшими глазами то на неё, то на Пикселя. И больше не сопротивлялся. Испуганно трясся, ибо только идущие за Императором по-настоящему
— Карл… — за спиной Ефросиньи повторил корсар.
— Молчать! — рявкнула Пронина.
Тень её пневматических кулаков нависла над почти белым лицом Птитса. Своими пальцами охранительница нащупала кнопки внутри перчаток моторизованной брони. Один удар — и она собственноручно прикончит того, кто убил тысячи мирных подданных Империи на Великородине и Рейвенхольде, того, кто не глядя лишил жизни Грушу…
— Пиксель… — тихо ответил Карл.
Разумеется, Ефросинья была права, когда приговорила этого космического проходимца к заточению, заподозрив его в помощи Одержимому. Пиксель и Карл Птитс дружили раньше, вместе летали за кинжалом Пастырей. Быть может, корсар сам помог приятелю инсценировать смерть, а потом обманул охранительницу красивой сказочкой о самопожертвовании.
Разумеется, было наивно считать, что этот своевольный пират в красной куртке во всём хранил верность Империи. Его волновали лишь деньги, которые платили ему губернаторы. Но с Пикселем Пронина разберётся позже. Сначала она свершит праведную месть.
Пальцы Ефросиньи коснулись активационных кнопок. Сжатый воздух высвободился, и с гулким стуком поршней пневматические кулаки устремились к цели.
В этот момент Пронина ощутила резкую, невероятно сильную боль в ногах. Автоматический погрузчик проехал на гусеницах по бетонному полу и повалил охранительницу. Крича, Ефросинья рухнула, а робот продолжил путь, пока не врезался в старый неработающий генератор.
Всю нижнюю часть тела Прониной словно охватило пламя или пронзили тысячи гвоздей. Моторизованная броня не защитила Ефросинью от удара погрузчика, массивная подвижная платформа которого, по ощущениям, переломала все кости в ногах охранительницы. Пытаясь выдержать муку, Пронина решительно раскрыла веки и посмотрела на Карла. К предателю подбежал его подельник Пиксель и помог ему подняться.
— С-спасибо, — дребезжащим голосом сказал Птитс.
— Бежим отсюда! — Пиксель кивнул в сторону выхода из цеха.
— Нет! — из глотки Прониной вырвался нечеловеческий вопль. — НЕТ!!!
Охранительница опустила на глаз монокль прицела. Затем она, преодолевая агонию, выхватила пистолет и навела на убегающих Пикселя и Карла. Перед глазом выросло синеватое изображение предателей, которое Ефросинья вскоре увеличила. Точный выстрел в голову — и душа Одержимого отправится в ад…
Чёрный затылок Карла постоянно мелькал в оптическом перекрестии. Рука отчаянно тряслась — Ефросинья пыталась её зафиксировать, но жуткая травма постоянно давала о себе знать.
«Император, направь меня!»
Воззвав к Богу человечества, Пронина нажала на спусковой крючок. Пуля вылетела из дула пистолета — и задела лишь
Остатки маски Одержимого по-прежнему сверкали на полу, будто издеваясь над охранительницей. Не в силах больше терпеть страдания, Ефросинья уткнулась головой в пол. Наверху тянулись в бесконечность металлические потолочные перекрытия. Понимая, что уже ничего не может сделать, Ефросинья прохрипела в коммуникатор на запястье:
— Всем постам! Он сбежал, поймайте его! И УНИЧТОЖЬТЕ! А мне… А-А-А! — Пронина возопила от нового приступа. — А мне — врача! Цех второй, быстрее!
Ефросинья пыталась совладать с диким жжением в мышцах, читая имперские псалмы. Если она не смогла убить Одержимого, то смогут её воины.
* * *
Узкая автоматическая дверь закрылась, и Пиксель с Карлом очутились на полутёмной лестничной площадке. Раненый Карл держался за корсара, чьи плечи ощущали его тяжесть. И ещё капитан чувствовал невыносимый груз замешательства. Он не мог до конца осознать, где находится, и что происходящее с ним — реальность, а не какой-то кошмарный сон. Но правила игры изменились, и прямо сейчас нужно было к ним приспосабливаться. Верно ли было предать Империю непонятно ради чего? Размышлять некогда.
Взяв себя в руки, Пиксель изучил площадку. Лестницы уходили вниз и вверх на несколько этажей. Можно было добраться до крыши и улететь на тартане вместе с другими корсарами…
— Антимон! — капитан включил коммуникатор.
— Какого змея тут творится? — выкрикнул врач. — Импы напали на нас ни с того ни с сего, и мы еле увели тартану!
— Потом скажу, а сейчас надо валить, срочно! — оборвал Пиксель. — Я внутри завода, но выберусь на крышу, и тогда подцепи меня!
— Понял, кэп!
— Я скажу, когда выберусь! До этого сиди и не высовывайся!
Капитан закончил связь и нахмурился.
— Бери, — слабым голосом произнёс Карл.
Пиксель посмотрел на прежнего — или вновь обретённого — друга. Рукой в чёрной перчатке тот протянул корсару пистолет.
— Спасибо, — усмехнулся Пиксель, забрав оружие.
Имперская флотская модель, списанная десятилетия назад и купленная на чёрном рынке. Ничего сверхъестественного, но за неимением прочего пригодится.
— Он заряжен? — спросил корсар, не отпуская Птитса.
— Есть обойма.
Значит, зарядов десять или двадцать зарядов. Не так уж и плохо.
— Ну хорошо, — кивнул Пиксель, снимая пистолет с предохранителя. — Пойдём.
Придерживая Карла, корсар начал подъём по лестнице. Двигаться было трудно, и капитан при всей своей ловкости мог запросто стать мишенью.
На следующем этаже выскочил штурмовик. Из-под шлема, похожего на свиное рыло, вырвались странные шипящие звуки — специальное устройство закодировало речь солдата для посторонних. Красные глаза имперца ярко светились в темноте.