Тень Орла
Шрифт:
Франгиз поморщилась:
– Ты прав. Мне тоже нечем гордиться. Но я совсем одна! Так легче спрятаться и выжить… но невозможно победить.
– Мне кажется, – очень осторожно произнес Йонард, внимательно глядя в серые глаза женщины, – ты немного лукавишь. У тебя есть еще один друг. Тот, кто дал мне эту безрукавку…
Она вздрогнула. Уверенность женщины как будто дала трещину.
– Он был моим другом. С самого детства. Мы выросли вместе. Когда отец посватал меня за него, я была вполне довольна. С другого берега Понта мне привезли старинную книгу. В ней не было ни слова, ни
– И там… И во многих других местах. Но львов с крыльями я не видел. Возможно, мы с ними не столкнулись, – дипломатично ответил Йонард.
– Я вышила ему безрукавку. А за месяц до свадьбы вернулся из Персии его брат… Даний.
Франгиз выдержала свою роль до конца. Не отвела глаза и не сбилась с тона. Только пальцы сжали ткань ее грубого одеяния, оставляя заметный след.
– Зачем ты искала со мной встречи, госпожа? – мягко спросил Йонард.
– Затем, что я не хочу всю жизнь прятаться по углам в своем собственном городе. Я хочу, чтобы мой муж вернул себе трон, чтобы в Акру снова приходили корабли купцов, чтобы на парадную лестницу дворца складывали образцы тканей и ковров, а не оружие. Я хочу, чтобы все стало как раньше!
– Это понятно, – кивнул Йонард, – а от меня-то ты чего хочешь? Почему ты подошла ко мне?
– Разве непонятно? – удивилась Франгиз. – Ты – тот, кто называет Рифата братом, ты носишь его знак, значит, он отправил тебя ко мне… И тебе удалось подойти к коварной тени близко… так близко, как никому из нас.
– И что?
– Убей его. Убей Тень Орла. Ты это можешь, воин!
На улыбку она бы, пожалуй, обиделась. Да и нечему тут было улыбаться, если честно.
– Тебе не нужен воин. Тебе нужен самоубийца. – Йонард не удержался и все-таки фыркнул.
– Ну правильно. Поэтому я и подошла к тебе. – Франгиз тоже фыркнула. Получилось так похоже, что Йонард невольно улыбнулся. – Ты ведь понял, кто я такая. И все равно пошел за мной. Значит, уже сунул голову в петлю.
– А сейчас ты пытаешься эту петлю затянуть? У тебя интересный способ выбора друзей.
– Мне не из чего выбирать, беру что есть, – Франгиз пожала плечами, – у правителей не бывает друзей, это плата за власть. Ты говорил со мной, значит, уже виновен в измене Тени.
– А свидетели?
– Найдутся. За донос Тень платит двадцать серебряных монет. От меня они получат еще десять. Больше у меня, к сожалению, нет. Сейчас. Но если Даний вернет трон, у меня будут все подвалы дворца, чтобы наградить друга… и все войско Акры, чтобы наказать врага. Так что подумай, северный воин…
– А если я сейчас свяжу тебя, красавица, и отнесу Тени в подарок ко дню Урожая?
– И как ты выйдешь отсюда с такой ношей, воин?
– Через дверь, – Берг указал подбородком на узкую калитку, через которую вошел.
– Она заперта. И откроется лишь по моему слову.
– Значит, ты скажешь это слово.
Внезапно Йонард шагнул к женщине. Она качнулась назад, но легионер
– Не нужно меня пугать, госпожа. Когда я по-настоящему испуган, я становлюсь по-настоящему опасным, – проговорил он и, качнув кинжалом, медленно, подчеркнуто медленно убрал его от горла Франгиз. Но руки с ее шеи не снял.
Она стояла тихо, как птичка, накрытая ладонью охотника. Йонард подумал, что малость переборщил и слегка ослабил хватку. Германец опасался, что она воспользуется моментом и закричит, переполошив весь верхний город… но Франгиз молчала. Только дышала часто и неглубоко. При каждом вздохе под бесформенной хламидой обрисовывалась грудь – небольшая, но, похоже, высокая… Йонард с усилием поднял глаза… и подумал, что, пожалуй, еще никогда его большая ладонь, похожая на плохо струганное весло, не касалась такой длинной шеи с тонкой, словно прозрачной кожей. Светлые волосы щекотали запястье. Йонард не замечал, что давно уже жадно ловит ноздрями горько-сладкий запах этих волос, а рука уже не сжимает шею женщины, а осторожно, почти робко ласкает. Франгиз стояла не шевелясь. И вдруг легкая рука медленно, словно во сне, поднялась и легла на плечо наемника. Женщина повернулась. Йонард заворожено смотрел в ее запрокинутое лицо. Глаза Франгиз совсем спрятали пушистые ресницы. Они слегка подрагивали, и это было еще невероятнее, чем ее дыхание. Теплые, близкие губы приоткрылись.
Не веря происходящему ни на полногтя (да быть этого не могло!), Йонард опустил руку на талию женщины. Она вздрогнула. И длинным, медленным, невыразимо сладким движением подалась к нему.
Вот так оно, оказывается, и бывает!
Не то чтобы раньше бывшего гражданина великого Рима никто не пытался соблазнить. Не то чтобы раньше никогда ему не хотелось поддаться соблазну. Не то чтобы никогда раньше ценой за любовь не была его голова. Женщины, они довольно часто думают, что оно того стоит… и часто оказываются правы.
Но тут было что-то еще. Чего с ним не случалось прежде. Не удивительно, что он не смог дать этому название.
Чтобы справиться с накатившей так некстати волной возбуждения, ему понадобилось время. Сердце глухо колотилось о ребра, кровь шумела так, что звуки этого мира отодвинулись, даже веселый фонтан притих. Сожаление о невозможном было едва ли не острее, чем желание. Но Берг уже справился и с тем и с другим. И даже с тем, чему он не смог дать названия. И все же, прежде чем отстраниться, он притянул к себе женщину и поцеловал в приоткрытые губы.
В конце концов, она же так старалась!
От северного варвара Франгиз ждала любой грубости, даже насилия… И оказалась совершенно не готова к тому, что жесткие губы и огромные руки-лапы утопят ее в океане нежности! В этом долгом поцелуе не было страсти, он не предполагал продолжения… так целуют, прощаясь даже не надолго, а навсегда.
Когда Берг, наконец, отпустил ее, Франгиз не стояла на ногах, и ему пришлось помочь ей присесть на каменную, прогретую солнцем скамью. Сам он опустился на одно колено и почтительно взял в свои руки ее узкие ладони.