Тень предъявляет права
Шрифт:
От вампира исходила угроза.
— Ты не доверяешь мне контролировать происходящее на арене в битве с таким щенком, как он?
— Щенком?
Его высокомерие раздражало.
— Я прошу тебя довериться мне, Беттина.
Она вздернула подбородок.
— А я прошу тебя, дать мне возможность проинформировать моего друга, исключительно ради предосторожности. Клыки Дакийского заострились, поблёскивая в свете огня.
— Ты всегда думаешь о Каспионе!
Возможно, она заблуждалась, думая, что сможет сократить дистанцию между
— Успокойся, пожалуйста…
— Успокоиться? Ты хоть представляешь себе, сколько раз меня просили об этом? Никогда. Ты заставляешь меня ходить по лезвию ножа, Принцесса! — горько усмехнувшись, он пробормотал, — Отступничество.
Она не знала, что истощенный недостатком крови, обессиленный, ревнующий вампир будет выглядеть...так. Беттина попыталась еще раз все ему объяснить:
— Треан, я благодарна тебе за то, что ты сделал. Я должна была сказать тебе это. Я уже говорила: я не хочу ругаться с тобой. Но есть вещи, которые необходимо учитывать. Я просто пытаюсь подготовить всех участников. Я, как никто, знаю каково это—быть неподготовленным.
Глубоко вдохнув, вампир, явно прилагая усилия, старался обуздать свой нрав.
— Я поговорю с Раумом. А после этого сопровожу тебя на трибуну.
— Нет, это будет неправильно. Может, сегодняшняя битва — просто формальность, но…
— Esti a mea, Bettina! — схватив её за плечи, Треан приблизил к ней свое лицо. — Ты уже моя. Ты навсегда принадлежишь мне!
Она вспомнила слова Салема: «Холодные одиночки умеют добиваться успеха».
— Вампир, имей совесть. Люди могут взять с меня пример и начать поддерживать тебя еще больше, чем они уже это делают. Никто не станет болеть за Каспиона. Он отважно сражался, чтобы продвинуться так далеко в этом турнире, неоднократно рисковал жизнью — он заслужил хоть немного уважения. И он вот-вот потеряет так много.
— Твои люди должны брать с тебя пример.
— Я имею в виду, все подумают, что я на твоей стороне, а не на его.
— Осознай реальность. Так и есть!
Она покачала головой.
— Всё не так просто.
— Просто! Значит, ты выбираешь его, а не меня? Он уже начал вбивать между ними клинья!
— Не говори так! И не надо пытаться уличить меня в чем-либо!
Будь она проклята, если допустит такое к себе отношение.
Своими действиями ты учишь других, как относиться к себе.
— Кас будет присутствовать в моей жизни всегда, смирись с этим.
— Ты выбираешь меня или нет?
— Ты не справедлив ко мне, и не слышишь меня! — Такое ощущение, что каждое, сказанное ею слово Треан интерпретировал как: «Я хочу Каса».
— Я выбираю вас обоих, но по разным причинам. Треан, я не могу отвернуться от него только из-за моих чувств к тебе…
— Рылом он не вышел! — огрызнулся вампир, и добавил чуть мягче: — в твоей жизни, Бетт, будет только один мужчина — я. Сегодня вечером на арене я объясню это Каспиону. К тому времени как его кости срастутся, он будет бояться, даже смотреть на тебя.
— Хватит! — воскликнула Беттина. — Что с тобой? — Где ласковый, нежный вампир, который любил меня вчера ночью? — Ты получишь все: победу, Невесту, королевство. Кас не получит ничего! Ты хочешь растоптать его? Перед нашим народом? Я этого не позволю! Прояви хоть немного сострадания!
— Так вот что ты чувствуешь к нему! — Вампир схватил её за затылок, смотря на нее глазами черными, как смоль. — Какие еще чувства сохранились?
— Конечно, я жалею его! Мы дружим много лет.
— Это мое право — стать сегодня победителем!
— Да… но это не означает, что нужно унижать моего лучшего друга.
— Однажды Беттина, я дойду до своего предела. — Он откинул её волосы назад и поправил маску. Несмотря на резкие слова, его прикосновения были нежными. — Лучше тебе попросить для него милосердия прежде, чем я голыми руками разорву его на куски.
Сказав это, Дакийский переместился.
Глава 41
Все еще потрясенная его поведением, Беттина нашла Раума и поспешно рассказала ему об одном из условий договора. Крестный казался потрясенным, но, согласился, полагаясь на Беттину... словно она уже стала королевой. Будто не мог дождаться того, чтобы ввести новое правило. Это немного тревожило.
Беттина отправилась искать Каса и нашла его у входа на арену. Беспутные друзья хлопали его по плечам, подбадривая: «Выпусти кишки чертовой пиявке!», «Пусть эта пара клыков станет началом твоей коллекции!» Они таранили Каспиона рогами, разжигая его инстинктивную потребность убивать.
— Кас, мне нужно с тобой поговорить.
— О чем? — спросил он, переместившись к Беттине. — Я уже собирался идти.
К сожалению, не было ни одного легкого способа преподнести помягче, то, что она собиралась ему рассказать.
— Что если я скажу тебе, что в договоре турнира есть пункт о милосердии для одного из участников?
— Что ты имеешь в виду?
— Если Дакийский занесет над тобой меч для смертельного удара, я могу попросить о милосердие и спасти твою жизнь. Но ты будешь дисквалифицирован из турнира.
— Не смей так со мной поступать! — взбесился Кас.
— Подожди...
— Ты думаешь, у меня нет чести?
— Это не так!
Схватив Беттину за руку, Каспион переместился подальше от своих друзей.
— Я родился никем... мне пришлось чертовски много работать, раз за разом, рискуя своей жизнью, чтобы меня начали уважать. Ты решила уничтожить все, чего я достиг, именно сейчас, когда я на пике? Ты готова меня так сильно унизить?
— Ты — мой лучший друг. Я не могу позволить тебе умереть
— Не делай этого, — он потер лоб: — я думаю... думаю, что возненавижу тебя.
— Возненавидишь? Ты правда хочешь такого конца своей жизни? В 25 лет? За женщину, которую никогда не любил?