Тень шпаги

Раткевич Сергей

Впервые за долгие годы он полностью владел ситуацией. Чужие жизни и смерти принадлежали ему одному. Целиком и полностью принадлежали. И даже их величества находились в его воле. Были ему полностью подвластны.

«Какое же это наслаждение — держать за горло весь этот мир!» — подумал Варлигер.

Он, конечно, спасет короля, королеву и принца, но сама возможность поступить по — другому… Наслаждение было тонким и пряным, оно граничило с безумием и все — таки оставалось наслаждением.

«Так вот что такое подлинная, абсолютная власть…»

— Подожди,

то ли еще будет, — прозвучал голос перстня.

Варлигер не заметил, как от стены внезапно отделилась тень. Отделилась и метнулась к нему. Опьяненный внезапно свалившейся на него властью, он просто был не в состоянии обращать внимание на такие мелочи. Он ждал, когда магические твари доберутся до королевской семьи и ровный голос ее величества, рассказывающий сказку, сменится заполошным визгом.

«Я обязательно дождусь этого. Очень хочу послушать, как она визжит».

Это было последней его мыслью. Устремившаяся к нему тень наконец добралась до него. Коротко выблеснул нож, и третий маг королевской охраны господин Варлигер рухнул на пол, убитый мгновенным ударом.

— Ну, разве я был не прав! — прозвучал в гаснущем сознании голос Запретного Бога. — Прощай, неудачник…

Тень нагнулась над Варлигером, проверяя, в самом ли деле он мертв. На пальце тени на миг мелькнул точно такой же перстень. Перстень с черным камнем. Коварная игрушка Запретных Богов.

Обладателю магической силы такой перстень дает больше, чем прочим. Но и отнимает больше. Просто Запретные Боги забывают об этом упомянуть. О том, что перстень отнимает удачу. Чем ты сильнее, тем больше тебе прибывает дополнительных сил и возможностей. И тем быстрее тает твоя удача. Варлигер был очень силен и очень талантлив. Куда сильнее и куда талантливее своего убийцы.

Тень разогнулась. Слуга, чьего имени Варлигер так и не узнал, удовлетворенно ухмыльнулся.

«Король Эттон будет доволен действиями своего самого секретного агента, — подумал он. — Уничтожить ирнийского короля со всей его семьей накануне войны, когда вирдисская королевская гвардия уже седлает коней для отчаянного рейда… Видят Боги, это стоит разоблачения! Ради этого и жизнью рискнуть можно. Гибель королевской семьи — почти наверняка смута, неожиданный рейд гвардии в таком раскладе может закончиться победой. Особенно если гвардию поддержит армия, а это без сомнения произойдет. Король Эттон только и ждет случая…»

Слуга вытер нож об одежду убитого и почти мгновенно исчез в полутьме ночных коридоров королевского дворца. Он не знал, не мог знать, что смерть короля Ирнии и его семьи вовсе не входит в планы его собственного монарха. Что король Эттон ведет совсем другую игру. Что у него совсем другие планы. Кто знает, как бы он поступил, если бы знал об этом?

Уже сидя у себя в каморке, слуга ухмыльнулся своим мыслям и почти таким же движением, что и Варлигер, погладил свой собственный перстень с черным камнем. «Старик почует? Не — ет, господин маг, Запретные умеют охранять своих верных слуг… ничегошеньки он не почует. Впрочем, вас — то это с самого начала не касалось…»

Внезапно он испытал острое, ни с чем не сравнимое

удовольствие от своего поединка с покойным господином Варлигером. Это было великолепно, восхитительно, упоительно. Это было лучше, чем что бы то ни было другое. В особенности потому, что Варлигер и впрямь был талантлив. Такие, как он, — пища Запретных.

«Как же все — таки приятно растоптать, уничтожить что — то большое, что — то во много раз большее, чем ты сам. Встать над ним, поверженным, бездыханным, — и на миг забыть о собственной ничтожности. Забыть о том, что именно ничтожество и сделало тебя победителем. Или, лучше того, уверовать, что именно в этом твоем ничтожестве — твое истинное величие. Ведь ты же победил, разве нет?!»

И пока душа секретного агента вирдисской короны трепетала от счастья, осознавая собственную ничтожность, чудовища, наколдованные Варлигером, медленно вползали в покои принца. Слегка перенастроенная Варлигером магическая защита чудовищ, разумеется, «не видела». Остановить их было некому.

Тем временем над убиенным магом сгустилась еще одна тень. Запретный, воспользовавшись дырами в защите, проделанными ныне покойным Варлигером совсем в других целях, спешил забрать обратно свой дар.

Людям незачем знать, во сколько обходится порой заемная сила и что является платой. Совершенно ни к чему им это знание. Равно как и знание о том, чем питаются Запретные Боги.

***

— …и тогда… медленно отворилась дверь… так медленно, что, казалось, вечность прошла, а весь песок вытек из песочных часов… — рассказывала королева Кериан.

Король Илген и принц Ильтар слушали, затаив дыхание. Оба обожали сказки, а ее величество была мастерицей их рассказывать.

— …медленно отворилась дверь, и из темноты… завывая замогильным голосом… появилось жуткое чудовище, — продолжала королева.

Что — то скрипнуло и зашуршало. Пол внезапно дрогнул под чьей — то невероятно тяжелой поступью. Что — то проскрежетало по стене за дверью и смолкло. Наступила зловещая тишина. Такая же, как в той сказке, что рассказывала королева.

— Дивно, — усмехнулся его величество, поднимаясь из кресла. — Я надеюсь, это не чудище из твоих сказок, любимая?

Словно в ответ на его вопрос, дверь заскрипела и стала медленно открываться. Медленно. Так медленно, что, казалось, вечность прошла… Вот только король, королева и принц вовсе не были испуганными героями волшебной сказки. Поэтому, когда из распахнувшейся двери и в самом деле показалась морда магической твари, королевская семья не стала вопить от ужаса и спасаться бегством.

— Ильтар, — коротко промолвил его величество.

Принц выхватил свой «Этре», «Этре», зачарованный самим великим Орегаром, выхватил и влепил твари в голову зачарованную пулю. Тварь мигом осела на пол и сдохла. Великий Орегар колдовал на совесть.

— Заряжай! — скомандовал король принцу, доставая тем временем свой пистолет. И вовремя, ибо по распростертой твари уже лезла новая.

Выстрел. Предсмертный стон. Вторая тварь накрыла первую, до половины загородив дверной проем. Что — то негромко зарычало с той стороны, и стену сотряс мягкий, но мощный удар.