Тень Торквемады
Шрифт:
Он не понаслышке знал, что разборки водителей, которые не поделили дорогу и решили выяснить отношения, не откладывая дело в долгий ящик, в новые времена начали происходить при помощи бейсбольной биты. Но Глеб считал, что монтировка привычней, удобней и как-то патриотичней. Русскому человеку американская бита шла, как корове седло.
— Боюсь, Федор, что нам не удастся побеседовать с этими господами, как должно, — сказал Глеб, с лихорадочной быстротой освобождаясь от ремня безопасности
— Почему?
— Потому, что в руках у них стволы.
— Да ты что?! — ужаснулся Федюня и пригнулся, словно по нему уже открыли огонь.
— Сиди и не высовывайся, — ответил Глеб, облегченно вздыхая: система тайника в дверке машины не подвела — панель отъехала в сторону, и он выхватил из образовавшейся ниши свое помповое ружье с укороченным прикладом.
Он кувырком вывалился из «Нивы», встал на одно колено, и гулкие залпы двенадцатого калибра разбудили лесную тишину. Глеб не стал разводить тары-бары; ему сразу все стало ясно, без дипломатии. Правда, он не был до конца уверен, что это братки Крапивы; больно уж выглядели они «цивилизованно» — костюмы, галстуки, белые манишки. Но добрые люди не спешат на помощь потерпевшим автомобильную аварию с пистолетами в руках. Тем более, что эти «доброхоты» сами же и столкнули «Ниву» под откос.
Стрельба застала пассажиров джипа врасплох. Похоже, они не ожидали сопротивления, тем более — вооруженного. А Глеб бил прицельно, плюнув на человеколюбие; он был уверен, что от этих двух чего-нибудь подобного не дождешься. И попал. Один из мужчин вскрикнул и упал. Правда, вскоре и поднялся. Видимо, ранение было легким — картечь попала в ногу. И тут же в ярости он начал стрелять по Глебу из пистолета.
Если до этого момента у Тихомирова-младшего еще теплилась надежда, что у этих двух в руках травматика, то теперь у него не оставалось сомнений, что пистолеты самые настоящие, потому что пули противно посвистывали над головой и взрыхляли землю перед самым носом. Глеб перекатился под кустик — слабая защита! — и снова нажал на курок. На этот раз выстрел получился более удачным — стрелок упал как подкошенный и затих. Его товарищ тоже пульнул несколько раз, но, похоже, он не обладал железной волей напарника. Едва тот потерял сознание, он решил за благо ретироваться; взвалив на плечи бесчувственное тело, он шустро побежал вверх, что и налегке было тяжело.
«Видать, силушка у этого козла немерена», — подумал Глеб, аккуратно прицелился… и со вздохом сожаления опустил ружье — ему были видны лишь спина и ноги того, кого он подстрелил. — «Хитер, курилка, — оценил действия здоровилы Глеб. — Вишь, как прикрылся от выстрелов своим напарником словно щитом. Хорош друг, ничего не скажешь…»
— Федор, ты живой? — спросил он, когда джип, поглотив в своей черной лакированной утробе двух неизвестных, сорвался с места, круто развернулся, и с большой скоростью умчался в сторону, противоположную той, куда ехали Тихомиров-младший и Соколков.
— Кажется… — осторожно ответил Соколков и выглянул из кабины. — Уже… все?
— Нет, ВСЕ только начинается, — с нажимом сказал Глеб, осматривая машину.
На удивление, в «Ниву» не попала ни одна пуля, хотя стрелок из мужика, которого подранил Глеб, явно был никудышный (собственно, как и его напарник). Он палил наобум — наверное, надеясь на удачу. При такой стрельбе машина должна была стать решетом, потому как Глеб находился рядом с ней, но поди ж ты, в облицовке ни одной пробоины … Интересно, на кой ляд этим двоим нужны были стволы? Ведь они могли достать пистолеты, подойдя поближе, вплотную к «Ниве», и Глеб даже не заподозрил бы их в кровожадных намерениях. Ну, пришли люди, виновники ДТП, помочь пострадавшим — дело житейское.
Ан, нет, первым делом неизвестные схватились за стволы. Или предполагали, что Глеб может оказать сопротивление? Чтобы сразу обозначить свое превосходство. А если предполагали, то, значит, кое-что знали? Не исключено. Значит, это люди Крапивы? Все выходит на то. А кто еще кроме этого проходимца испытал на собственной шкуре, что Тихомировы при выезде в «поле» всегда вооружены?
Вопросы, вопросы… Они роились, как навозные мухи ранней осенью — неприятные, раздражающие. Ну не похожи эти двое на бандитов Крапивы, и все тут! Может, он нанял какое-нибудь охранное агентство для слежки за Глебом? Вполне возможно. Сейчас их, как грибов в дождливую пору расплодилось. И часто бывает, что услуги этих агентств весьма специфичны, практически бандитского толка. Клиент платит хорошие бабки — чего ж не сделать работу? Пусть и грязную, а нередко и противозаконную.
Но если это детективы, посланные для наблюдения, то зачем им нужна была авария? И кстати, все было очень ловко устроено. Даже если бы «Нива» начала кувыркаться, на таком чистом склоне ничего серьезного с нею не случилось бы. Тем более что изнутри она была усилена прочными дугами — как гоночный кар. И об этом усовершенствовании знали как друзья, так и недруги Тихомировых. Хотя бы потому, что после них таким же макаром начали переоборудовать свои тачки и другие серьезные кладоискатели — мало ли какие ситуации бывают в «поле».
Пока у Глеба в голове роились разные мысли, руки его работали. Он осмотрел машину — все оказалось в порядке, даже бампер не пострадал — а затем запустил лебедку самовытаскивателя.
— Держи, — всучил он Федюне трос с крюком на конце. — И дуй вон к той толстой березе. Зацепишься за нее и отходи в сторону. А то порвется трос, не ровен час, такую оплеуху получишь…
Федюня понимающе кивнул, пошел к указанному дереву и проделал все необходимые манипуляции. Мотор взвыл, лебедка подозрительно заскрипела, но «Нива» все же преодолела бугор и медленно выползла на ровное место.
— И что теперь? — Федюня беспомощно оглянулся. — Как быть? На откос мы точно не вскарабкаемся, а ехать по лесу… — Он сокрушенно покачал головой.
— Вот по лесу мы и поедем. Не дрейфь. Лесок тут так себе, жиденький; ни чащобы, ни бурелома не наблюдается. И потом, нам никак нельзя возвращаться на дорогу. У меня есть подозрения, что этот джип не единственный. Опытные в наблюдении товарищи всегда имеют запасной вариант. Похоже, мы столкнулись с серьезной «фирмой». Одни их стволы чего стоят.
— А может, это «контора»? — высказал предположение Федюня. — Костюмы, галстуки…
— С какой стати? Мы что, террористы? И потом спецы оттуда не станут палить с дурной головы. Чего ради? Они бы представились. А эти все молчком.
— И то верно…
— Ладно, лезь в машину. Двинемся дальше. Нам нужно убраться отсюда как можно быстрее.
— Вот будет хохма: они нас ждут на дороге, а мы испарились, — сказал Федюня уже в салоне «Нивы» и весело хохотнул.
С него все неприятности сливались, как с гуся вода. Федюня просто не мог долгое время пребывать в унынии или решать какие-то сложные проблемы. Для него мир был прост, как яблочный огрызок: успеть бы откусить то, что еще не съели другие. А разные переживания и муки совести — это все дамские штучки.