Тень Торквемады
Шрифт:
— Понял, не дурак… — пробурчал Федюня.
Купив продукты, Глеб вышел из магазина и вдруг вспомнил, что забыл пополнить запас сигарет. Возвращаться в гастроном не хотелось. Он поискал глазами и нашел табачный киоск неподалеку. Купив три блока и две простенькие зажигалки, — про запас — он уже намеревался возвратиться на автостоянку, как вдруг его словно током ударило. Неподалеку от магазина остановилась новенькая «ауди» и из нее вышел… тот самый здоровяк, который утащил на плечах раненого товарища!
Глеб оцепенел. Значит, оторваться от преследователей им все равно не удалось… Вот гады! Прилипли как банный лист. И что теперь делать? «Жахнуть бы по ним из гранатомета!» — мстительно подумал Тихомиров-младший. Но увы, и ах. Мечтать не вредно. Однако надо же что-то делать…
Прячась за здоровенными длинномерами и фургонами, Глеб пробирался к своей «Ниве» словно разведчик во вражеском тылу. Видимо, это был «рынок» фур, где свободные водилы дожидались выгодного фрахта. Неожиданная мысль посетила Глеба, когда он почти дошел до конца длинного ряда многотонных монстров. Тихомиров-младший, до этого мрачный словно после похорон, неожиданно хлопнул себя ладонь по лбу и широко улыбнулся.
— Привет! — обратился он к одному из водителей, который смолил сигарету и с повышенным вниманием таращился в небо, словно увидел там свой будущий заработок.
— Здорово, — ответил тот, мельком взглянул на Глеба, и снова задрал голову вверх.
Похоже, молодого парня — а водителю было от силы тридцать лет — больше волновала схватка ворон с ястребом (битва пернатых происходила как раз над его «вольво»), нежели возможный заказчик. Глеб не стал долго рассусоливать.
— В Шлиссельбург едем? — спросил он, закуривая.
— Можно, — ответил парень, по-прежнему пялясь на захватывающее зрелище воздушного сражения.
— Сколько?..
— Что везем?
— Машину, легковую.
— Одну?
— Да.
Тут парень наконец опустил взгляд на грешную землю и посмотрел на Глеба с подозрением.
— Никак угнал? — спросил он, выбрасывая окурок.
— С чего ты взял? Может, она просто издохла и нужно доставить ее домой.
— Врешь, поди…
— Вру, — легко согласился Глеб. — Но машина точно моя, я покажу тебе документы. Так что все тип-топ.
— Ой ли?
— Слушай, — рассердился Глеб, — тебе нужен заработок или ты так и будешь считать здесь ворон до нового пришествия?!
— Заработок нужен. Только чтобы не было потом разных приключений с ментурой.
— Уж с ними точно не будет. Так что, по рукам?
— По рукам. Если заплатишь… — Тут парень назвал цену рейса, за которую можно было доехать до Северного полюса.
Что Глеб ему и высказал:
— Кончай дуру гнать, хлопец! Будто я не знаю, сколько до Шлиссельбурга километров и какая там дорога.
Они поторговались еще немного и наконец пришли к обоюдному согласию.
— В городе есть закрытая площадка? — спросил Глеб. — Чтобы никто не видел погрузки.
— Я же говорил, что дело нечистое… — Парень тяжело вздохнул. — Ну ладно, за все ты в ответе. Мое дело маленькое — мне заплатили, я отвез. Есть такое место. Машина где-то рядом?
— Рядом.
— Тогда рули за мной. Потому что тебя без моей протекции туда не впустят. Там большие склады — за высоким забором и под охраной.
— Понял. Поехали…
Глеб рулил и все смотрел — не покажется ли «ауди», номер которой он хорошо запомнил? Но ни одной машины, даже похожей на авто преследователей, он так и не заметил до самих складов. Они находились на окраине города, и фуры въезжали в ворота и выезжали оттуда через каждые пять минут. Машина парня (его звали Серега — так он отрекомендовался) уже скрылась за забором, когда подъехали Глеб с Федюней. Охранник даже не подошел к ним — его предупредили. Ворота медленно раздвинулись, и они оказались на складском дворе.
Серега нашел самую дальнюю эстакаду, где не было посторонних глаз. Глеб и Федюня загнали «Ниву» в фуру, закрепили ее как следует, уселись рядом с водителем, и вскоре тяжелая машина уже рассекала воздух оживленной автомобильной трассы, неотличимая от своих многочисленных товарок.
Глава 12. Крепость тамплиеров, 1565 год
В Москву пришла весна. Везде все цвело и благоухало. Особенно красивы были сады позади боярских и купеческих теремов. Фернан Пинто сидел возле открытого окошка и каллиграфическим почерком записывал цены на московском торге. Сам он больше в Московию ни ногой, — это фидалго решил твердо.
Но подрастали сыновья, и ему хотелось, чтобы они стали купцами. А уж то, что в русском государстве за один приезд можно составить целое состояние, в этом Пинто теперь не сомневался. Цены русских товаров по сравнению с Европой были очень низкими, просто смешными. И наоборот — все европейское ценилось очень дорого.
«…Сухой и сырой кожаный товар стоит от 15 до 20 денег.
Меха большого зверя стоят в Москве 40 больших денег, каждая штука.
За фунт ртути платят ныне по 13 и даже 15 алтын [72] .
72
Алтын — старинная единица денежного счета и мелкая русская монета. Алтын никогда не чеканился в золоте. Счетный алтын появился в русских княжествах в конце XIV века и равнялся 6 деньгам, а после реформы Елены Глинской — 6 московским деньгам или 3 новгородским деньгам (называемым копейными или копейками). Алтын не укладывался в систему счетного рубля, который состоял из 200 денег, но три рубля содержали 100 алтынов, что позволяло пользоваться им при денежных расчётах. Как реальную монету алтын впервые начали чеканить при царе Алексее I в 1654 году. Монета чеканилась из меди.
Черный шелк-сырец стоит 45 алтын.
Пуд (40 фунтов) чернильных орешков стоит 8 талеров, но обыкновенно можно доставать по 6 талеров. Чтоб не портились, надо их держать всегда на холоду.
Ладан можно продать по 20 талеров, но бывает и подешевле; только требуется, чтоб был самый лучший.
Фунт золотой проволоки стоит 18 талеров; расход на нее порядочный, требуется, чтобы была тонкая и самой лучшей доброты.
Жемчуг в цене; лучшим считается тот, что покрупнее да побелее. Самый лучший стоит два рубля. Много нужно в Москве всяких пряностей, преимущественно перца. Его употребляется ужасно много. Гвоздики не столько, корицы мало, сахару — не так много, вареного инбирю мало, даже самого лучшего. Фунт перцу стоит 4 рубля, но теперь он дорог; в другое время можно доставить его и по 10–12 алтын.