Тень Торквемады
Шрифт:
И все же где-то в глубине души у Фернана Пинто копошился червь сомнения — Митьку среди мертвых он не заметил. Зная этого проныру, можно было предполагать все, что угодно. Тем более, что пропали три лошади. Не исключено, что они, как и еще несколько коней (остальных удалось найти), испугались лесного зверья, оборвали поводья, сбежали в лесную чащобу и попали волкам на обед. Но больно уж подозрительно все выглядело…
Фернан Пинто смотрел и думал, что он сожжет свой русский дневник и никогда не напишет в воспоминаниях о путешествии в Московию, а в особенности о том, как благодаря урокам своего наставника, святого отца Франциска Ксаверия, научившего фидалго находить подход к любому человеку, он исполнил наказ генерала Общества Иисуса. Опричники, взявшие за пример отцов-доминиканцев, безжалостно выпалывали сорную траву в своем огороде вместе с полезными растениями. Но все это были схизматики [73] , их не жалко.
73
Схизматики — образовавшие самостоятельную церковь; этим именем католики называют православных.
А еще Иоанну Васильевичу будет не до союзнических отношений с врагами Испании (в том числе и с Англией), что тоже немаловажно. Бояре и земщина уже начали бурлить из-за той неправды и того разора, который творили опричники. Так недолго и до бунта, который сильно ослабит государство московитов. Это как раз и был второй наказ генерала ордена иезуитов Диего Лайнеса.
К сожалению, верховному инквизитору дону Фернандо Вальдесу ничего утешительного (кроме приличной суммы денег за товары) они привезти не смогут. Сокровища тамплиеров, скорее всего, были погребены под завалами крепости Стефана де Мулена. Но этот вопрос не сильно волновал Пинто. И он, и Антонио де Фариа приедут домой богатыми людьми благодаря нечаянной миссии в Московию. Дело оставалось за малым: добраться до Реваля, сесть на «Ла Маделену» и чтобы паруса каравеллы были тугими до самого дома.
Фернан Пинто зябко поежился — неожиданно подул холодный ветер. Погода в Московии была такой же изменчивой, как и характер московитов. Фидалго посмотрел на небо над горизонтом — и едва не вскрикнул. Тучи нарисовали на голубом небесном фоне уродливую темно-серую образину, в которой Фернану Пинто почудился блаженный Томас Торквемада. Он был одноруким и держал меч, направленный острием вниз.
Наваждение длилось несколько мгновений. Когда Пинто протер глаза, ветер уже разметал скопление туч у горизонта, и они превратились в милых кудрявых барашков, пасущихся на бескрайнем лугу. Несколько смущенный Фернан Пинто покачал головой, удивляясь такой метаморфозе, и начал спускаться с холма. Его ждала дальняя дорога.
Глава 13. СОКРОВИЩЕ ОРЕХОВОГО ОСТРОВА
До чего же приятно путешествовать, когда никто не сидит у тебя на хвосте, не стреляет и не пытается столкнуть машину в кювет! Даже сотрудники ГИБДД ни разу не остановили фуру. Сколько Глеб ни наблюдал за дорогой в боковое зеркало заднего вида с правой стороны тягача (делал он это, маскируясь, — наклонялся вперед, вроде хотел рассмотреть что-то впереди), ни одна машина не проявила повышенного интереса к их транспортному средству. Все легковушки пролетали мимо со свистом. А грузовые постепенно отставали — Серега оказался лихим водителем.
Асфальтовое покрытие было в отличном состоянии; наверное, от одной хрестоматийной беды — скверных дорог — Россия начала потихоньку избавляться. Что касается второй — дураков, так это уже неизбывно, весело подумал Глеб; хотя бы потому, что главным героем многих русских народных сказок как раз выступает Иванушка-дурачок. Наверное, по этой причине на Русь и шли иноземные захватчики; они думали, что с дураками воевать легко, а богатства под ними неисчислимые. Чего ж не взять то, чем дураки не умеют пользоваться и что плохо лежит? Да только у всех вышла промашка.
Оказалось, что у Иванушек был девиз: «Измотать противника бесконечным отступлением, а затем окончательно деморализовать его безоговорочной капитуляцией». Попавшись на эту удочку, враги к концу военной кампании с удивлением обнаруживали, что идут они почему-то в противоположном направлении, что порох в пороховницах отсырел и мундиры прохудились до дыр, на ногах не щегольские сапоги, как было еще совсем недавно, а развалившиеся опорки с протертой подошвой, обоз с провиантом растворился в дремучих лесах и есть нечего, а из медных пушек, захваченных у них русскими, срочно отливаются колокола. На Руси, видите ли, без колокольного звона ну никак…
В Шлиссельбург они приехали перед вечером. К тому времени в душе Глеба воцарились тишь да гладь и Божья благодать. Едва «Нива» оказалась на земле, водитель фуры ударил по газам — и был таков. Видимо, Серега все-таки почуял запах какой-то беды. По дороге он в основном помалкивал, и его успокаивало лишь то обстоятельство, что машина была «Нивой» и явно не ворованной. Кто ж на нее позарится? Был бы это «мерс», «ауди», «ниссан» или какая другая импортная машина, тогда другое дело.
И все равно, к Глебу и Федюне он относился с недоверием. Возможно, думал, что тюкнут его клиенты по голове чем-нибудь тяжелым и отберут кормилицу-фуру. Куда потом податься, где заработать копейку, если останешься живым?
— Куда теперь? — спросил Соколков, когда они оказались в салоне «Нивы».
— А я знаю?
— Не понял…
— Что тут непонятного? Чужой город, незнакомая обстановка…
— Нам бы пожрать где-нибудь, — жалобно сказал Федюня.
— А еще неплохо бы выпить, где-то переночевать и чтобы в теплой женской компании, — подхватил Глеб. — Ну и запросы у тебя, дружище.
— Ну и где я перегнул палку? — недовольно пробурчал Федюня.
— Нет, ты, конечно, прав, поесть — это первое дело. Но вся беда в том, что нам никак нельзя светиться. Что означает — ищем уютную норку.
— А где остров, нарисованный на карте?
— Завтра покажу.
— Темнила хренов! — разозлился Федюня.
— Ладно, чтобы успокоить тебя, найдем какую-нибудь кафешку и пошамаем. Только где ее тут найдешь? Городишко крохотный, цивилизацией пока и не пахнет. Что ж, покатаемся, поглядим… — Глеб вырулил на проезжую часть дороги, и они влились в не шибко плотный поток машин.
И конечно же Тихомиров-младший, опытный «полевик», оказался прав: ни кафе, ни ресторана они так и не нашли. Даже жители города, у которых они спрашивали, где отыскать хотя бы столовую, лишь сокрушенно разводили руками. Наверное, рестораны при гостиницах имелись, но вот как раз там Глебу и Федюне появляться было никак нельзя. Пришлось довольствоваться примитивными хот-догами, которые продавались в ларьке перед церквушкой. Сочетание было потрясающим: пища великих «цивилизаторов» — от нее даже голодные коты отворачиваются — и великолепная церковная архитектура, от которой так и веяло доброй стариной с пасхальными куличами, масленичными блинами и ставленым мёдом с ароматными травками.
— Сынки, вы, случаем, не квартиру ищете? — неожиданно раздался голос позади.
Глеб и Федюня дружно обернулись и увидели, что рядом стоит приятная чистенькая старушка в роговых очках. Видимо, она вышла из церкви, где закончилась вечерняя служба. Старушка так приветливо, по-доброму улыбалась, что Глеб невольно ответил:
— Ищем, мамаша. Нам бы переночевать…
— Так идемте ко мне. Я недорого возьму. У меня есть флигель, недавно отремонтировала.
Глеб переглянулся с Федюней и решительно сказал: