Тень ускользающего счастья
Шрифт:
Счастливее этих двух влюблённых не было никого на свете. Прем знал, что ничего лучшего в этом мире с ним не могло произойти. Он без устали целовал и обнимал возлюбленную, которая стала для него смыслом жизни. Сония скромно улыбалась и таяла в его объятиях. Она была настолько счастлива, что ей казалось, будто никто и никогда на всей земле не был более счастлив, чем она. Её всепоглощающему чувству блаженства не было предела. Оно клокотало и пенилось, отчего было невыносимо трудно дышать и до боли сводило грудь. Но это была сладостная боль, которую приятно испытывать.
Однако не все присутствующие на этой свадьбе, испытывали положительные эмоции. Множество завистливых женских глаз буравили невесту взглядом зависти, но ни Сонии, ни Прему не было дела до злопыхателей. Самые почётные гости: бабушка, Раджа и Манну были рады за молодожёнов, а больше им ничего и не нужно было.
Дядюшка Акаш с супругой и приёмной дочкой демонстративно проигнорировали свадьбу, давая понять, что это представление их не волнует. Прем в какой-то миг понадеялся на то, что его родственнички решили подыскать другое жильё, чтобы избавить его от своего присутствия. Но после церемонии бракосочетания вернувшись из храма в дом, он понял, что его надеждам не суждено было сбыться – дома его ждали хмурые лица родни, с плохо скрываемым недовольством наблюдающие за потоком гостей, хлынувшим в дом.
Бабушка не выдержала и высказала Сунните:
– Невестушка, на твоём месте я бы сделала более приветливое выражение лица в столь замечательный день, когда твой племянник привёл в дом жену. А то гости могут ошибочно предположить, что ты и не рада вовсе за нашего Према.
Тёте Сунните ничего не оставалось, как растянуть губы в жалком подобии улыбки, изображая фальшивую радость. Только так она почему-то стала смахивать на жабу, чем вызвала усмешку, мелькнувшую в зрачках бабушки.
Песни и пляски продлились далеко за полночь, после чего усталые гости начали расходиться, желая молодожёнам долгих лет и много детей.
Не дожидаясь, пока последние из гостей покинут дом, Прем озорно подмигнул Сонии и, склонившись к её ушку, шепнул:
– Ну что, миссис Мальхотра, пойдёмте в спальню, чтобы начать претворять в жизнь пожелания по поводу детей?
Сония охнула и зарделась. Она ровным счётом ничего не знала о том, что надо делать в постели и такая неосведомлённость пугала и смущала её. Правильно истолковав её потупленный взгляд, Прем взял инициативу в свои руки. Его знаний и опыта в этом вопросе с лихвой хватит, чтобы разобраться со всеми сложностями. Он подхватил юную супругу на руки и устремился вверх по лестнице.
Толкнув ногой дверь, он внёс жену в просторную спальню, посреди которой стояла большая кровать, украшенная гирляндами из цветов. Они свисали с каркаса над кроватью, образуя цветастый шатёр. Раздвинув гирлянды, Прем осторожно уложил свою драгоценную ношу на постель и сам сел рядом.
– Как же тебе не повезло с невестой, - пошутила Сония. – Ничего не знаю ни о свадебных ритуалах, ни о супружеской жизни. То немногое, о чём мне успела поведать бабушка, сильно отличается от того, что происходит на самом деле. Она говорила мне, что в эту ночь я должна сидеть на кровати и ждать твоего прихода, а получилось всё иначе.
Прем провёл кончиками пальцев по щеке любимой и прошептал:
– А получилось всё намного лучше…
Парень принялся аккуратно снимать с жены массивные золотые украшения, улыбаясь тому, как застенчиво Сония отводит взгляд при каждом его прикосновении. Она была настолько невинна, настолько очаровательна, что у Према голова шла кругом. Признаться, он готов был зубами сорвать с неё одежду, чтобы одним порывом добраться до сокровенного тела и овладеть им. Но он не мог поступить так, чтобы не напугать Сонию и не причинить ей боль.
Когда все украшения были сняты, дело дошло до невообразимого количества накидок, из которых состоял свадебный наряд. И кто только придумал укутывать женщину в этот нескончаемый кокон? Прем уже начал терять терпение. Ему немыслимо хотелось добраться до тела юной супруги и соединиться с ней в порыве страсти. Однако юноша нашел в себе силы не поддаться безумству.
Если наряд Сонии был снят с трепетной осторожностью, то одежде Према повезло намного меньше: торопясь освободиться от неё, парень с ней не церемонился, поспешно скидывая на пол.
Нагота Сонии свела Према с ума. Девушка была поистине красива. Её точеные изгибы тела, прикрытые водопадом длинных волос, были пределом совершенства. Узкая талия, матовая нежная кожа, упругие груди, застенчиво опущенные ресницы. Она лежала на кровати, словно дивная сирена – такая манящая и немыслимо обворожительная.
Глядя на неё, Прем потерял способность мыслить. Он порывисто выдохнул и нетерпеливо сорвал с себя остатки одежды, представ перед восхищённым взором Сонии во всём своём великолепии: длинноногий и идеально сложённый. Рельефные мышцы и широкие плечи в сочетании с упругими бёдрами, делали его олицетворением мужественности и идеала мужской красоты.
Девушка охнула и стыдливо отвела глаза. Она невероятно стеснялась и была напряжена, как натянутая тетива лука. Как бы Прему не хотелось немедленно овладеть женой, ему пришлось набраться терпения, и осторожно обнять трепещущее девичье тело. Покрывая девушку знойными поцелуями, он постепенно заставил её забыть о неловкости. Ощутив на себе тяжесть мужского тела, ласку его рук и нетерпение губ возлюбленного, Сония задохнулась от неведомого ей ранее чувства страсти. Она трепетала от желания познать интимную близость. Сония изогнулась и застонала в объятиях мужа.
Сония сладко заворочалась во сне на плече Према. Он погладил её по голове и обнял, стараясь не разбудить. Он коснулся губами её макушки и попытался унять трепет, охвативший его. Вспомнив то безумство, с которым они отдались друг другу на брачном ложе, Прем почувствовал, что не прочь повторения данного акта любви. Но Сония безмятежно спала, и Прем не хотел будить её.
Лунный свет проникал через открытое окно, освещая кровать. Ночь близилась к концу, однако сон не шёл к парню. Прем задумчиво поправил шелковистый локон, упавший на лицо возлюбленной и им вновь завладели мысли, мучавшие его уже более часа.