Тень ускользающего счастья
Шрифт:
Хоть больница стала для Сонии малоприятным местом пребывания, но она с радостью согласилась провести здесь ещё какое-то время, чтобы быть рядом с друзьями. Ведь она не знала иного дома, кроме стен этой больницы и выдернуть её из привычного места обитания и переместить в чужеродную среду, было бы преступлением. В итоге бедняжке пришлось в общей сложности провести здесь месяц, но она, похоже, не жаловалась на это. Ведь рядом был Прем, и для неё его присутствие было отрадой.
Оказавшись в доме Према, Сония радостно вбежала внутрь, и, остановившись в центре огромного зала, зачарованно обвела его взглядом. По своим размерам он больше напоминал дворцовые покои. Светлый, просторный, с
Сония была покорена великолепием и размахами дома. Она запрокинула голову и увидела высоченный потолок. Раскинув руки, она закружилась, весело хохоча, чем вызвала улыбку на лицах трёх друзей.
Раджа и сам не подозревал, что может улыбаться, видя счастье Сонии. Никто из присутствующих и не догадывался, что испытывал Раджа на самом деле.
Сейчас, как никогда ранее, Раджа ощутил ненависть к своему нынешнему состоянию. В первые же минуты, придя в себя после комы, он понял, что ноги не слушаются его, и тогда он решил сделать вид, будто не знаком с Сонией, дабы не быть для неё обузой.
Но, хоть он и делал вид, что ему нет дела до Сонии, любовь к ней продолжала жить в нём, несмотря на обстоятельства. Ведь любовь – это то самое чувство, которое неподвластно разуму человека. Сония сводила Раджу с ума, она нравилась ему до дрожи в груди, от которой хотелось кричать. Это чувство распирало его изнутри. И оно было запретным… Запретным потому, что он инвалид. Он не имеет права на эту красивую девушку. Он должен забыть всё то, что испытывал к ней до аварии....
Его глаза немигающим взглядом остановились на ней, а зубы крепко сжались, отчего на лице заиграли желваки. Он обязан забыть её и должен сделать так, чтобы никто не узнал того, что было в её жизни на самом деле. Раз она забыла всё, что было прежде, то значит, именно так Боги решили обустроить её судьбу, вычеркнув Раджу из её жизни. В происшедшей аварии Раджа винил только себя и потому сейчас не хотел ещё больше травмировать девушку. Раз Сония ничего не помнит, значит и не нужно! Главное, чтобы она никогда так ничего и не вспомнила. Это было очень важно для него.
Раджа отъехал на инвалидной коляске поодаль от двери, чтобы никто не увидел ту боль, которая отразилась в его взгляде. Раз уж он прикован к инвалидному креслу, то пусть Сония будет счастлива с Премом! Эх, Прем, Прем! Счастливчик!
Раджа искренне любил своих друзей, и их счастье было для него самым важным на свете. Он часто вспоминал, как в далёкие годы детства они вставали на его защиту, если он умудрялся ввязаться в драку с несколькими мальчишками сразу. Он, конечно, и сам мог постоять за себя, так как силой его Боги не обделили, но когда речь заходила о противнике, во много раз превосходящем Раджу по численности и силе, то Манну и Прем всегда были рядом. Боги любили Раджу, коль послали ему таких прекрасных друзей. Жаль только, что отныне он не сможет быть таким же, как они…
Никто из друзей так и не заметил печального взгляда Раджи, омрачённого воспоминаниями, когда на внутреннем балконе второго этажа раздались счастливые вопли, и вниз по лестнице заспешила девушка в развивающемся розовом сари.
– Братишка, наконец-то ты дома! – воскликнула она, упав на грудь Према. Парень не ожидал подобных нежностей и замер, в нерешительности косясь на макушку прилипшей к нему девушки, не зная, то ли обнять её, то ли отпихнуть. Прем закатил глаза в безмолвном порыве отвращения.
Это была Лила – его двоюродная сестра. В общем-то, она была ему не кровной родственницей, так как являлась не родной дочерью его дяде, а приёмной. Из всей собравшейся
Ощутив столь нежелательную близость Лилы, Прем болезненно поморщился, поражаясь тому, насколько капризны и глупы бывают девушки. Именно Лила стала тем самым стихийным бедствием, от которого надо было спасаться бегством, так как она сметала всё живое на своем пути. И вот теперь эта нелепая сцена встречи была ему вовсе не нужна, и невероятно тяготила парня.
Но Лила осталась довольной своей выходкой. Краем глаза она уже успела оценить произведённое впечатление на «новенькую», которая, как подсказывало сердце Лилы, неспроста появилась в этом доме. Конкуренция Лиле была вовсе ни к чему. Эта чертовка привыкла к повышенному вниманию со стороны матери и приёмного отца. Но этого ей было мало, она мечтала властвовать жизнью Према. Поэтому она сразу хотела объяснить новоявленной оккупантке, что ей здесь не рады. Явившаяся подозрительная особа должна знать, что всё, что есть в доме, принадлежит ей – Лиле! Здесь всё её: её брат, её дом, её жизнь, а самозванке здесь места нет!!!
– Сынок, ты дома! – к дочери спешила тощая невысокая женщина с тонкими губами и колючими глазами. Её чёрные волосы были небрежно стянуты на затылке в пучок, а дорогое зелёное сари и богатые украшения говорили о том, что женщина привыкла жить на широкую ногу.
Оказавшись внизу, женщина присоединилась к безумству «радостной» встречи. Прем шарахнулся от тетушки, заодно отпихнув от себя «сестру». Он удивлённо уставился на этих двух участниц удивительного шоу, так как ни его назначения, ни повода он так и не уловил.
– К чему весь этот цирк? – не понял Прем. – Я никуда не уезжал и почти каждый день бывал дома. Что случилось, что вы вдруг воспылали ко мне такой безумной любовью?
Тетушка, похоже, смутилась, чего нельзя было сказать о напористой Лиле. Она тут же нашлась что сказать, а потому пояснила:
– Мы думали, что ты ещё долго будешь в больнице с нашим дорогим Раджой и поэтому очень рады, что Раджу выписали. Только непонятно как он теперь будет обходиться без помощи сиделок.
Прем гневно выдохнул и подступил к Лиле. При этом он чуть ли не коснулся губами её лица, когда говорил то, что думает о выходке своей драгоценной сестрёнки.
– Лила, на твоём месте я бы попридержал язык, а то не ровен час, когда его тебе кто-нибудь выдернет, приняв за змеиное жало. Раджа – мой близкий друг, и будет жить в этом доме на правах хозяина, не зная ни в чём отказа. А если ты будешь дерзить ему, то я могу изменить своё решение о том, чтобы не выгонять из дома тебя с твоей родительницей.
Этих слов оказалось вполне достаточно, чтобы Лила поспешно замолчала на пару с матушкой. Зато на смену излияний колкостей, девушкой овладело показное гостеприимство и она начала суетливо угождать гостям. Вначале Лила занялась Сонией, предлагая ей занять самое удобное место в кресле. Справившись с задачей по размещению ненавистной самозванки, Лила окинула беглым взглядом друзей брата. Она настолько увлеклась ролью радушной хозяйки, что самостоятельно покатила кресло Раджи и остановила его рядом с Сонией. Затем она оставила Раджу и Сонию в покое, чтобы заняться Манну, устало наблюдающим за её наигранной любезностью. Ведь он прекрасно знал эту ядовитую девушку, так как не первый год жил с ней под одной крышей.