Тень змея

Риордан Рик

Тот, кто не отбрасывает тени, не может считаться по-настоящему живым, потому что его существование не имеет никакого смысла. Экзекрация Апопа путем уничтожения его тени полностью разорвет его связь с миром смертных, и он уже никогда не сможет восстать снова. Теперь мне стало ясно, почему он так спешил сжечь все свитки Сатни и почему он так боялся этого заклинания.

Мы уже дошли до последних строк. Апоп сумел наконец стряхнуть Беса со своего клыка, и бедный карлик впечатался в стену Великой пирамиды.

Змей повернулся к нам в тот самый миг, когда

мы хором произнесли последние слова:

– Мы изгоняем тебя за пределы мироздания. Тебя больше нет.

– НЕТ! – взвыл Апоп.

Статуэтка ярко засветилась и рассыпалась у нас в руках. Тень испарилась облачком пара, и тут взрывная волна тьмы сбила нас с ног.

Наследие Змея на земле зашаталось и исчезло. Войны, убийства, мятежи и анархия, которые Апоп насаждал на земле с глубокой древности, лишились силы, не отбрасывая больше тени в будущее. Души умерших вырвались из заточения – тысячи и тысячи призраков, которых поглотила тень Хаоса. «Картер», – шепнул в моем сознании родной голос, и я чуть не заплакал от облегчения. Видеть маму я не мог, но знал, что она теперь на свободе, и ее дух может вернуться обратно в Дуат.

– Близорукие глупцы! – Апоп бешено извивался, распадаясь на части. – Вы не только меня убили. Вы обрекли на изгнание всех богов!

Дуат под нами сжимался и схлопывался – слой за слоем, пока равнины Гизы снова не стали единой и неделимой реальностью. Наши друзья-маги стояли вокруг нас, ошеломленно оглядываясь по сторонам. Но богов и впрямь нигде не было видно.

Змей шипел и бесновался, чешуя осыпалась с него, обращаясь в дым.

– Безумцы! Маат и Хаос неразделимы. Нельзя изгнать из мира меня, не изгоняя богов. А Ра умрет вместе со мной. Я медленно переварю его…

Тут он был вынужден прерваться, потому что его голова взорвалась. Да уж, зрелище не из приятных: разбросанные повсюду горящие куски змеятины, ошметки шкуры… Из шеи Змея выкатился огненный шар, после чего тело Апопа превратилось в мешанину из песка и какой-то дымящейся дряни, а из-под всей этой пакости выбралась Зия Рашид.

Ее платье превратилось в лохмотья, золоченый посох сломался, но она была жива.

Я бросился к ней. Она пошатнулась, почти не держась на ногах, так что я едва успел подхватить ее.

А потом из-под дымящихся останков Апопа появился еще кое-кто.

Силуэт Ра мерцал, как мираж, но в нем вполне можно было разглядеть высокого мускулистого старика с золотой кожей, в царственном наряде и короне фараона. Он шагнул вперед, и небо снова озарилось светом дня. Воздух потеплел, трещины в земле сами собой затянулись.

Бог солнца посмотрел на нас и улыбнулся.

– Молодцы, Картер и Сейди. Сейчас я должен удалиться, как сделали остальные боги, но я не забуду, что обязан вам жизнью.

– Удалиться? – Я не узнал собственного голоса: он звучал ниже и как-то мужественнее, хотя и на голос Гора был не похож. По всей видимости, бог войны покинул мою голову раз и навсегда. – В смысле… насовсем?

Ра усмехнулся.

– Когда вы доживете до

моих лет, то поймете, что со словом «насовсем» нужно обращаться крайне осмотрительно. Когда я отказался от престола в первый раз, я тоже думал, что ухожу навсегда. Но сейчас я должен удалиться на небо – хотя бы на время. Мой старый враг Апоп не ошибся: когда Хаос изгоняется из мира, то боги Порядка, боги Маат, тоже должны оставить его. Мироздание должно пребывать в равновесии.

– Тогда… ты должен забрать вот это, – сказал я, снова протягивая ему посох и цеп.

Ра покачал головой.

– Сохрани их для меня. Теперь ты – законный фараон. И позаботься о моей любимице… – Он кивком указал на Зию. – Она поправится, но ей будет нужна поддержка.

Вокруг бога солнца засиял яркий свет, а когда он погас, бога уже не было. Только две дюжины магов в растерянности топтались возле огромного дымящегося пятна в форме змеи, поглядывая на встающее над пирамидами Гизы утреннее солнце.

Сейди сунула руку мне под локоть.

– Братец?

– А?

– Еще бы чуть-чуть – и мы бы не выкрутились.

Я даже не нашел, что ей возразить. Редкий случай.

Остаток дня прошел как в тумане. Помню, как я помог Зии дойти до лазарета Первого нома. На лечение моей сломанной руки понадобилось всего минут десять, но я продолжал торчать возле Зии, пока Жас наконец не выставила меня вон. Ей и остальным целителям пришлось заниматься еще целой кучей раненых магов, в числе которых оказался и тот русский парень, Леонид. Каким-то чудом он все-таки остался жив и даже, по мнению целителей, должен был полностью поправиться.

Не зная, куда себя деть, я болтался по главной пещере и с изумлением смотрел, как она стремительно наполняется народом. Порталы по всему миру наконец заработали, и маги валили сюда целыми толпами, чтобы помочь с уборкой и засвидетельствовать свою преданность Верховному Чтецу. Что ж… все любят попраздновать, особенно когда вся тяжелая работа уже проделана.

Я старался подавить чувство горечи по этому поводу. Ясно же, что многим номам приходилось все это время сражаться за свою собственную безопасность. Апоп приложил немало усилий, чтобы разделить нас и завоевать поодиночке. Однако на душе все равно оставался какой-то осадок. Многие люди с изумлением таращились на посох и цеп Ра, которые так и болтались у меня на поясе. Кто-то поздравлял меня и называл героем, но я, не останавливаясь, проходил мимо.

Возле тележки продавца магических посохов кто-то окликнул меня негромким «Псссст!».

Заглянув в ближайший переулок, я увидел Сатни: он стоял, небрежно прислонившись к стене, и махал мне рукой. Я до того оторопел, что сначала принял его за галлюцинацию. Откуда он здесь взялся? Все в том же своем кошмарном наряде – пиджак, джинсы, безвкусные украшения. Набриолиненные волосы тщательно причесаны «под Элвиса», «Книга Тота» торчит из-под мышки.

– Ты молодец, парень, – сказал он. – Я бы обстряпал все немного иначе, но и так неплохо получилось.