Тень звука

Вознесенский Андрей Андреевич

На то ты и поэт,

что, получая тьму,

ты излучаешь свет.

Ты хочешь мира всем.

Тебе ж не настает.

Куда в такую темь,

мой бедный самолет?

Спи, милая,

дыши

все дальше и ровней.

Да

будет мир души

измученной твоей!

Все меньше городок,

горящий на реке,

как милый ремешок

с часами на руке,

значит,

опять ты их забыла снять.

Они светятся и тикают.

Я отстегну их тихо-тихо.

чтоб не спугнуть дыхания,

заведу

и положу налево, на ощупь,

где должна быть тумбочка...

Сан-Франциско – Коломенское

Сан-Франциско – это Коломенское.

Это соет посреди холма.

Высота, как глоток колодезный,

холодна.

Я люблю тебя, Сан-Франциско;

испаряются надо мной

перепончатые фронтисписы,

переполненные высотой.

Вечерами кубы парившие

наполняются голубым,

как просвечивающие курильщики

тянут красный, тревожный дым.

Это вырезанное из неба

и приколотое к мостам

угрызение за измену

моим юношеским мечтам.

Моя юность архитектурная,

прикурю об огни твои,

сжавши губы на высшем уровне,

побледневшие от любви.

Как обувка возле отеля

лимузины столпились в ряд,

будто ангелы улетели,

лишь галоши от них стоят.

Мы – не ангелы. Черт акцизный

шлепнул визу – и хоть бы хны...

Ты вздохни по мне, Сан-Франциско.

Ты, Коломенское,

вздохни...

Общий пляж №2

По министрам, по актерам,

желтой пяткою

своей

солнце жарит

полотером

но паркету из людей!

Пляж, пляж –

хоть стоймя, но все же ляжь.

Ноги, прелести творенья,

этажами – как поленья.

Уплотненность, как в аду.

Мир в трехтысячном году.

Карты, руки, клочья кожи,

как же я тебя найду?

В середине зонт, похожий

на подводную звезду, –

8 спин, ног 8 пар.

Упоительный поп-арт!

Пляж, пляж,

где работают лежа,

а филонят стоя,

где маскируются, раздеваясь,

где за 10 коп. ты можешь увидеть будущее –

«От горизонта одного – к горизонту многих...»

«Извиняюсь, вы не видели мою ногу ?

Размер 37... Обменили...»

«Как же, вот сейчас видала –

в облачках она витала.

Пара крылышков на ей,

как подвязочки!

Только уточняю: номер 381/2»

Горизонты растворялись

между небом и водой,

облаками, островами,

между камнем и рукой.

На матрасе – пять подружек,

лицами одна к одной,

как пять пальцев в босоножке

перетянуты тесьмой.

Пляж и полдень – продолженье

той божественной ступни.

Пошевеливает Время.

Пошевелятся они.

Я люблю уйти в сиянье,

где границы никакой.

Море – полусостоянье

между небом и землей,

между водами и сушей,