Теневой король
Шрифт:
– Есть номера с джакузи, – продолжала бандерша. – Девушки помогут вам расслабиться.
– Нам – с джакузи, – заулыбался Жора.
– Я распоряжусь, – чуть ли не влюбленно посмотрела на него женщина.
– Хорошо тут у вас, – умиротворенно проговорил Митя.
Действительно, здесь мило и уютно. И нет никакого желания набить кому-нибудь морду, хотя обычно на него спьяну находило.
– Если хотите, Мила может сделать вам медицинский массаж. Для этого придет к вам в номер в халате медсестры. В белых ажурных чулках, – голосом нимфоманки из «секса
– Что, и укольчик поставит? – усмехнулся Митя.
– Какой укольчик? – повела бровью женщина.
– Ну, с морфием например.
– А что, есть желание?
– Да нет. – Травку он курил, кокаином иногда баловался, но внутривенно – ни-ни.
– Можно «снежок» попробовать.
– Ну, если только одну дорожку…
– И мне! – высоко задрал руку Жора.
Бандерша ласково взглянула на него, кивнула и ушла.
Митя выпил свой виски, но, прежде чем увести Милу в номер, дождался, когда она справится со своим коктейлем, – чего добру пропадать?
В салоне было два холла, в одном девочки встречали клиентов, в другом у них розарий, где каждая из них – цветок. Букет, надо сказать, приличный – с полдюжины прекрасных и едва одетых нимф. В номера можно было попасть только через этот второй холл, и Митя пустил слюну, проходя мимо девочек. Можно было бы прихватить с собой еще одну красотку или даже двух. Никто не возражал против такого варианта. Никто, кроме него самого. Была бы у него оранжерея для выращивания стодолларовых купюр, тогда пожалуйста, а так он вынужден считать свои деньги.
Только он зашел в номер, только снял с Милы лифчик, как в дверь тихонько постучались.
– Да!
В номер с резиновой улыбкой на губах вошла миловидная официантка. На золотом подносе – пакетик из тех, в которые расфасовывают лечебные порошки вроде «антигриппина». Не трудно было догадаться, что это за лекарство.
– Сколько? – Митя выразительно собрал три пальца в щепотку и потер ими несуществующую пыль.
– Двести, – нежно улыбнулась девушка.
– А не много? – Он раскрыл пакетик, увидел белый порошок, но с сероватым оттенком – явный признак того, что его разбавили кофеином, и скривился: – Дерьмо это, а не «снежок». Унеси!
Отравиться он не боялся, но двести долларов за одну дорожку – это слишком. Лучше бутылку виски укатать. Впрочем, он и без того уже был под градусом, да и Мила пьянила своей наготой.
Выдворив официантку, Митя закрыл за ней дверь, разделся, опустился в мягкое кресло и, закрывая глаза, спросил:
– «Красотку» смотрела? Помнишь, с чего их любовь началась?
Мила все помнила. И все понимала. Поэтому она опустилась перед ним на колени, принимая позу Джулии Робертс, и заставила его почувствовать себя миллиардером Эдвардом Льюисом…
Потом они бултыхались в джакузи. Мила долго приводила его в тонус, затем поднялась в полный рост и медленно, мягкими страстными движениями стала намыливать себя. А когда Митя созрел, с тем же упоением взялась за набухшую мочалку, чтобы натереть себя…
И в постели она смогла его завести. Под утро уже прогоняла по четвертому кругу. Эта ночь измотала его, но не разочаровала.
А утром в номер пожаловала бандерша. Митя лежал в постели, обнимая дремлющую, но в любой момент готовую откликнуться на его зов Милу. Вдруг открылась дверь, и на пороге в красном полумраке показалась едва одетая женщина.
– Если желаете, могу составить компанию, – с нежной улыбкой сказала она.
– Как-нибудь в следующий раз.
Бандерша впечатляла своей красотой и сексуальным обаянием, но не вдохновляла на половые подвиги. Не до секса Мите, ему бы сейчас поспать немного.
– Хорошо, в следующий раз, – продолжала она мило улыбаясь.
– Вы меня еще не выгоняете? – устало спросил он.
– Нет. С шести утра до полудня у нас бесплатное время, можете отдыхать. А до шести утра по двести долларов в час.
– Как – по двести? – встрепенулся Митя. – Вы же сказали, всего двести! Сказали, что двести долларов, и можно до утра!
– Правильно, по двести долларов за час, и можно хоть до утра. Вы, наверное, не так поняли… Но вы не переживайте, у нас после четырех часов утра действуют скидки. С четырех утра до шести – всего сто пятьдесят долларов. Вы пришла к нам в девять часов тридцать пять минут, это значит, что счет пошел с десяти. С десяти до четырех – по двести; потом два по сто пятьдесят; джакузи – сто; напитки триста сорок; округлим до трехсот… Итого, с вас тысяча девятьсот долларов.
– А сто долларов на входе? – шалея от возмущения, спросил Митя.
– Сто долларов – это право за вход. Вы же пришли к нам осознанно? – с жесткой льдинкой во взгляде произнесла бандерша.
– Кто это вы?.. Ты хоть знаешь, кто мы такие?! – заорал на нее Митя.
Сон как рукой сняло, когда жаба за горло держит. Да и не в жадности дело.
– Где ты такие цены видела – двести баксов за час? Ты кого за лохов держишь? Братву?!. – Он хотел спросить, кто хозяин этого борделя и кому он отстегивает за крышу, но женщина испуганно попятилась и скрылась за дверью.
– Беспредел, в натуре! – только и успел крикнуть ей вслед Митя. Мила смотрела на него с тем же испуганным видом.
– Чего дрожишь, как цуцик? Тебе бояться нечего. Ты честно свое отработала, а эти, – кивнул он в сторону двери, – шкуру дерут… Ничего, сейчас я им покажу, как правильных пацанов на бабки разводить…
Митя оделся, достал из кармана две сотенные бумажки, бросил их на кровать. В это время резко распахнулась дверь и в комнату вошел плотного сложения мужик с суровым волевым лицом. Взгляд ледяной, пронизывающий, внутренняя стать из холодного гранита. Митя почувствовал себя не в своей тарелке, когда заглянул ему в глаза. Футболка на нем облегающая, грудные мышцы крепко накачаны, даже виден рельеф на животе, и под рукавами кожаной куртки угадывались мощные бицепсы. Но, похоже, главные мускулы находились в характере этого мужика. Уж больно крутой он на вид, чтобы не принимать в расчет его внутреннюю суть.