Теневой наместник
Шрифт:
– Это был капитан? – Спросил подошедший к Мальтусу Готлиб.
– Угу. – Все ещё пребывая в легком недоумении, ответил тот.
– Что сказал?
– Спрашивал, как наши дела. Я в Управлении недавно. Как часто, Роско выезжает, на место преступления?
– За те семь лет, что я работаю, не припомню такого случая.
– Странно.
– Ну, а с другой стороны и убийств таких не было. По крайней мере, в цивилизованной части города.
– Не просто цивилизованной. Центральный парк, университет. До ратуши и центральной улицы рукой подать. Вон храмовая площадь. Там же маги, со дня на день Академию достроят. Это дело, уже замять, не получиться. Я так понимаю, они не соизволили умереть с документами в кармане? – Это Мальтус уже обращался к доктору. Колкий взгляд, поверх очков, ясно давал
– Мы еще не опрашивали. Может и повезет? – С оптимизмом сказал Готлиб. На что Мальтус, придирчиво осмотрел, наглухо зашторенные темные окна, и с сомнением покачал головой.
– Знаю я эти: «не видел», «не слышал», «меня дома не было».
– Да уж от, куда вы взялись, на наши головы? – Приглаживая волосы, сказал Готлиб.
– Доктор? – Мальтуса вдруг поразила догадка. – А не могли их сбросить с крыши?
– Могли. – Ответил тот. – Так, у нас тут четыре этажа? Разов по пять, если каждого кидали, то все сходится. – Доктор явно издевался.
– Понятно. Но, что они здесь делали? Когда их убили?
– Примерно час полтора назад. Когда я прибыл, а это было незадолго до вас, тела были еще теплые. – Ответил доктор Мартин.
– Что могло им понадобиться в столь поздний час в этом переулке?
– Он ведет на площадь. Так короче. Даже подводы, что на стройку материал возят, когда пустые, назад идут, здесь срезают. Я думаю, на площадь они шли. – Сказал Готлиб.
– Шли, говоришь? – Задумчиво произнес Мальтус, вспоминая визит капитана. – Вот это меня и смущает.
– Ты о чем?
– Человек с охраной, либо знатен, либо богат, или же всё вместе. Такие как он пешком не ходят. Где его транспорт? А если охрана у него не по статусу, а по необходимости? Можно нанять бронированную карету. Там толщина метала, арбалет не возьмет. И если тебе грозит опасность, каких мест ты будешь избегать?
– Всех.
– А в первую очередь? – Мальтус повел головой, разведя руки в стороны.
– Темных, не освещенных переулков? Давай пока не забегать вперед. Мы не знаем, угрожали ему или нет. Мы ведь, напомню, даже не знаем кто это.
– В любом, случае, раз они сюда пришли, то значит не издалека. Нужно найти, от куда начался их последний путь. Придется опросить, не только эти дома, но и все в округе. Нужно будить всю стражу. Пойду, обрадую Алена. Когда прибудет подкрепление, возьмешь группу и стучись во все двери. Не ждите утра.
– Есть! – Козырнул Готлиб. – Разрешите выполнять?
– Иди уже. – Беззлобно ответил Мальтус. Вместе с этим его сердце, часто забилось, в предвкушении возможных ответов, на мучавшие его вопросы.
Обход начали часа через два, когда, наконец, подошло подкрепление и сонным, и недовольным стражам, разъяснили их задачи. Все это время Готлиб и Ален, с той горсткой людей, что были в наличии, опрашивали людей на улице, количество, которых, все росло. Подавляющее большинство зевак, были не из этого района. Возвращавшиеся со смены строители, праздные гуляки, студенты, просто прохожие. Предчувствуя, не плохую выгоду, вновь открылись заведения вблизи парка. От забегаловок до ресторанов, им пришлось работать сверхурочно, так как в холодную осеннюю ночь горячие и горячительные напитки, расходились на ура. Особенно в связи с последними, чем дольше это всё затягивалось, тем реальнее был риск, что опрос очевидцев закончиться народными гуляниями, либо митингом. Мальтус, не сильно уповая, на полученные от толпы сведения, решил заняться, как он считал, более полезным делом. Достав новый блокнот, взамен утраченного, и грифель, стал зарисовывать место преступления. Рисовал он не плохо, хоть ни когда, этому специально не учился. Иногда, он размышлял, что не угоди он в школу меча, возможно, был бы художником. Но видимо у высших сил, на него были другие планы. И теперь, будучи мастером меча, он применял врожденный дар, которым и не думал, когда-либо пользоваться, в деле, которым не предполагал, что будет заниматься. Боги, те ещё затейники. Впервые, ему в голову, пришла эта идея, на месте убийства Густавсона. Он снабдил все свои отчеты подробными рисунками. Даже предложил капитану, нанять несколько
Вскоре подъехала телега, на которую погрузили трупы, и в сопровождении доктора Мартина, повезли в прозекторскую. Едва телега, скрылась за поворотом, прибыла дополнительная стража.
– Докладывайте мне или Готлибу. – Вкратце описав сержантам ситуацию, сказал Мальтус. Возглавив одну из групп, он с энтузиазмом отправился портить людям сон. Правда, на поверку, сделать это оказалось не так просто. В почти каждую дверь, приходилось стучать подолгу. Как выяснилось из-за строительства академии и шума, что последнее время не прекращался даже ночью, люди приняли меры. Кто-то пил сонное зелье, кто-то коньяк. Большинство же пользовалось простыми ушными затычками. Как следствие ни кто ни чего не слышал, а если и слышал, то не обратил внимание. Сроки строительства затягивались и рабочие трудились в две смены. Так что шум, грохот, крики, доносящиеся со стороны площади, здесь привычное дело. Люди в этом районе, далеко ни бедные и не последние в обществе, но даже им приходилось, лишь, роптать и молиться, что бы это побыстрей закончилось. В общем, опрос жильцов, превратился в сбор жалоб от населения. То же докладывали Готлиб и другие сержанты. Мальтус был зол. Хотелось кричать и что ни будь ударить. Но вокруг, все было либо твердое, либо острое, либо подчиненные, которые в данном, конкретном случае, были не виноваты.
– Что дальше? – Спросил Готлиб. – Есть идеи? Если нет, предлагаю…
– Лейтенант! – Окрикнул Мальтуса, спешащий к ним стражник.
– Что у вас?
– Сержант Малек, сэр. Вам нужно это увидеть.
Готлиб и Мальтус переглянулись и направились вслед за сержантом, едва поспевая за ним, так же взяв с собой отряды их сопровождавшие. Они обогнули университет и, взяв в лево, прошли по алее, между учебным и жилыми корпусами. Пройдя насквозь, они вышли на улочку между университетом и библиотекой. На той стороне виднелся слабый огонек масляной лампы, который едва высвечивал двух стражников у забора.
– Фонари не горят. – Сказал Мальтус оглядевшись. Это было не обычно. В отличие от трущоб, за исключением переулков и пары частных дворов, все улицы в центре Сарнома, были хорошо освещены. Даже в ремесленном квартале горели фонари. Один через два, но горели. Но не это хотел показать им сержант Малек. У отрядов, что пришли с лейтенантом и Готлибом, были ручные фонари и два факела. Когда они приблизились, то увидели ожидавших их стражников, рядом с внушительным проломом в заборе. Железные прутья были выломаны и валялись по всей улице, вместе с крошевом каменной кладки, в которой ранее находились. Оставшиеся прутья, по краям пролома, выгибались наружу, к улице. Создавалось впечатление, будто огромный, дикий зверь, вырвался от туда.
– Это еще не все. – Сказал сержант.
Они направились дальше, по лужайке, к зданию библиотеки, где обнаружились ещё одни следы разрушений: одно из арочных окон, с боковой стороны, отсутствовало, как и часть стены под ним.
– Вы входили внутрь? – Спросил Мальтус.
– Ни как нет. Сразу же пошел за вами.
– Старшие по званию вперед. – Сказал Готлиб, нервно улыбнувшись. Мальтус зыркнул на него, но, ни чего не ответил. Отобрав у стражника фонарь, он сделал аккуратный шаг в темный провал. Под ногами хрустели осколки стекла и камня. Лейтенант старался ступать осторожно, дабы не вогнать себе, что ни будь в ногу. Света от его фонаря было не много, и он махнул рукой, призывая остальных следовать за ним. В следующее мгновение, Мальтус, чуть было не упал, больно ударившись об угол лежавшего книжного стеллажа. Здесь таких было много. Целые ряды. Некоторые просто повалились друг на друга, как упавшие костяшки домино. Иные же были разнесены в щепки. Повсюду валялись книги, свитки, отдельные страницы. Пробираясь через эти завалы, стараясь выбирать более проходимый путь, делая очередной шаг, лейтенант, наступил но что-то мягкое. Отпрянув и едва удержав равновесие, он все же поднес фонарь к тому месту, уже догадываясь, что это может быть. Он откинул пару книг, под которыми было похоронено тело, и увидел голову бедолаги. Широко открытые глаза, а на лице гримаса ужаса.