Тени и солнце

Сильвен Доминик

– Жером, у меня нет ни малейшего желания в ближайшее время встретиться с Марсом в полицейском раю. Больше без оружия из дому не выйду.

– Лучше бы вообще не выходили.

– Старая – не значит вышедшая в тираж, понял?

– Вероятно, но ведь…

– Жозеф Берлен. Тебе это имя что-то говорит?

– Нет…

– Можешь поискать, что его связывает с Марсом?

– Попробую что-нибудь узнать.

– Спасибо.

– Вы не сдаетесь, но сами толком не знаете, что делать. Так ведь, шеф?

– Ты прав. Разве что нанять ему хорошего адвоката…

От этой истории с револьвером скверно пахло. Саша клялся, что оставил “смит-вессон”

в Париже, однако Марса застрелили именно из него. Саша нашел Марса в Африке. Продолжая врать ГИС, он может окончательно увязнуть. Арди найдет свидетелей и уличит его в даче ложных показаний.

– Мне нужно подумать, Жером. Будем на связи.

– Если нападет хандра, вы знаете, где меня искать.

Он сильно рисковал ради нее. Бартельми светит приличная карьера, не нужно, чтобы проблемы Саша и ему тоже испортили жизнь.

Она положила трубку и сварила себе крепкий кофе. Саша пришел к тем же выводам, что и она. Кто-то хочет повесить на него убийство Марса, и до сегодняшнего дня это получалось блестяще. Саша остался один. До такой степени, что рассчитывать может только на побитую жизнью тетку, когда-то служившую в полиции. Вам столько лет, сколько есть, шеф.

Да, ей действительно не мешало бы подумать.

Жозеф Берлен.

Она могла подождать прихода Бартельми. Нет, не могла. Ожидание контрпродуктивно. Нельзя сбиваться с ритма.

В интернете она нашла тысячу ссылок на Йозефа Берлинга, футболиста шведского происхождения, за которого боролись лучшие клубы планеты. Она подумала, что коллеги Саша смогут ей что-то сообщить. Почти никого не осталось, разве что Клеманти. Комиссар уголовного розыска, человек деятельный и неболтливый. К тому же дружил с Арно Марсом. Но можно ли ему доверять?

Глава 11

Лола уже собиралась выходить, когда зазвонил телефон. Поколебавшись, она вернулась. Проявив чудеса дипломатии, она убедила секретаря на набережной Орфевр устроить ей встречу с Сержем Клеманти. “Приезжайте пораньше, может, он и согласится вас принять до того, как уедет по делам”.

Она сняла трубку. Это был Арман Бьянко.

– Лола, у тебя компьютер включен?

– Нет.

– Загляни в почту. Сейчас же.

Он прислал ей видео. Два журналиста, знаменитости девяностых, брали интервью у президента Бореля. Улыбчивый, излучающий одновременно спокойствие и силу, он объяснял, что одинаково любит и Иоганна Себастьяна Баха, и французскую молодежную музыку.

– И?..

– Среди публики в первом ряду маленький взъерошенный мужичок в зеленом шарфе размером с полковое знамя. Он в круглых очках и похож на сову.

– Кто это?

– Жильдас Сенешаль. По виду мятый и обтерханный, но он гений.

– Не знаю я этого гения.

– Вся деятельность Сенешаля была сосредоточена в кулуарах власти. Повторное избрание Бореля – его рук дело.

– Я думала, что Борелю помог Грасьен с его дневниками.

– Грасьен, конечно, стал последней пулей, прикончившей Кандишара. Но даже без него Борель одержал бы победу. Досмотри ролик до конца.

Она понаблюдала, как президент очаровывает двух телегеничных звезд, а заодно и несколько миллионов избирателей.

– Видишь, что происходит, Лола?

– Не вижу.

– Борель ведь не красавец. И говорит он так себе, правда?

– Бьянко, я тебя очень люблю, но у меня назначена встреча…

– Сенешаль –

король обновлений. Борель слегка пообтрепался за первые семь лет у власти, закоснел по причине крайней осмотрительности, а точнее – консерватизма. Сенешель превратил его в старого мудреца, терпеливого, строгого, властного, но прислушивающегося к мнению молодежи. Борель втайне любил народ, Сенешаль заставил его сказать об этом. Бореля считали необразованным, Сенешаль помог ему преодолеть природную сдержанность и раскрыть перед публикой свои впечатляющие познания в музыке и театре. Можешь поверить, я всегда восхищался этим парнем. До него журналисты просили главу государства дать интервью. При нем расклад поменялся. Теперь президент приглашает, назначает место, выбирает собеседников и даже обстановку, в которой его выступление произведет наиболее сильное впечатление. Сенешаль привлек лучшего киношного специалиста, чтобы тот правильно выставил свет и лицо президента выглядело величественным. Он полагал – и на тот момент был, безусловно, прав, – что телевидение – уникальный канал информации, и даже оборудовал в Елисейском дворце суперсовременную студию. Он ничего не оставлял на волю случая…

Бьянко добавил, что этот могущественный политтехнолог тратил невероятные деньги на опросы общественного мнения. Он сам сидел у экрана и наблюдал, как люди из фокус-групп один за другим отвечают на составленные учеными вопросы.

– Он постоянно держал руку на пульсе Франции. Только имея на руках цифры, он давал советы президенту. Он большой педант, этот Сенешаль.

Лоле хотелось поторопить Бьянко, чтобы он наконец перешел к сути дела. Клеманти ждать не будет.

– И все это сводится к тому…

– Что Сенешаль был другом Марса.

– Другом или просто знакомым?

– Другом. Я вспомнил, что часто встречал их там, куда обычно приходят поесть политики. Они вели весьма оживленные беседы за вкусной едой и отличным вином. Это что-нибудь да значит: Жильдас Сенешаль не из тех, кто тратит время даром. Не знаю, пригодится ли тебе эта информация.

– И я пока тоже.

– Извини, но это все, что у меня есть.

Она поблагодарила его, повесила трубку, надела мокасины, которые делали фигуру более приземистой, зато позволяли быстрее перемещаться. В метро было полно народу, вагоны дышали утренним стрессом. Она думала о том, что могло связывать президентского советника и дивизионного комиссара. Много лет Марс служил в посольствах, и вполне естественно, что он был связан с политической сферой. Все знали, что в его записной книжке множество потрясающих воображение имен.

Поезд несколько минут простоял “по техническим причинам”. Она проклинала себя за то, что ответила на звонок Бьянко.

Лола опаздывала на десять минут. Она попыталась перейти на спринтерский бег, но сердце и ноги отказали ей в этом наотрез.

Сена сердито облизывала набережную Орфевр. Пропускной пункт. Вялый дежурный. Нервно грызя удила, Лола сунула ему под нос документы, ринулась вперед по коридору, вскарабкалась по видавшей виды лестнице, покрытой потертым линолеумом и, вся в поту, ввалилась в штаб-квартиру уголовной полиции. Какой-то паренек сообщил ей, что комиссар со своими людьми только что спустился на парковку. Она еле сдержалась, чтобы не выругаться, скатилась по лестнице и выскочила на парковку. Легкие мучительно трепыхались в груди, как больные тюлени.