Тени кафе «Домино»

Хруцкий Эдуард Анатольевич

В зале кафе стоял один длинный накрытый стол.

Вокруг него суетился хозяин и Шарапов.

Окорока, колбасы, всевозможные мясные деликатесы были уложены на парадные тарелки. Николай Николаевич даже дорогие приборы не пожалел.

И, конечно, бутылки, любые. Пей, что хочешь.

Банкет начался, как обычно, с веселыми тостами, пожеланиями счастья и успеха.

К Леонидову подошел Бартеньев.

– Был на спектакле, смотрел и восторгался. Татьяна Сергеевна –

большой молодец. Талант. Знаете, так необыкновенно свежо, точно, трагично играла, что у меня даже глаза сырыми стали.

– Спасибо. Но лучше бы Вы об этом ей самой сказали.

– Не люблю возглашать тосты, а если доведется встретиться накоротке, непременно скажу. Еще раз поздравляю Вас.

Бартеньев пошел к выходу.

Остановился на секунду, повернулся к Леонидову.

– Я слышал, в Вас стреляли?

– Было дело.

– Продолжаете танцевать с дьяволом?

– К сожалению, такая работа.

– Бросьте. Вы столько протанцевали туров с дьяволом, что теперь можете спокойно писать захватывающие романы и пьесы.

– Не смогу. Журналистика – моя жизнь.

Бартеньев вышел.

Квартира Лены

Утром в гостиной Лена Иратова читала «Театральную газету».

Прочитала, швырнула в угол.

– Тетя! Ты читала, что эта дура Линда пишет о Татьяне Лесковой? Практически, сравнивает ее с Комиссаржевской. Но я знаю, кто устраивает эти статейки. Знаю.

Появилась тетя с подносом, на котором стоял кофейник.

– А что тебя так взволновало?

– Ну ты читала, как пишут о Татьяне Лесковой?

– Конечно. Более того, я вчера была в театре вместе с Вадимом.

– Что? – Елена вскочила. – Он был на премьере у этой шлюшки? – Более того, нас приглашали на банкет в «Домино».

– И ты пошла? – Елена театрально закрыла лицо ладонями.

– Деточка, не забывай, что я тоже актриса, – тетя разлила кофе, намазала маслом бутерброд, положила сыр.

Лена молчала.

Тетя откусила бутерброд и начала пить кофе.

– И ты спокойно пьешь кофе!

Лена вскочила.

Лицо ее покраснело и сразу постарело.

– Значит, вы с Вадимом пошли смотреть эту шлюху?

– А потом в «Домино», – тетя налила себе вторую чашку кофе.

– Значит, ты все видела?

– Что ты имеешь в виду?

– Своего любимчика Леонидова.

– Видела. Они чудная пара, и я очень пожалела, что ты ушла от него.

– Он ничего не мог мне дать.

– Мог, то, что дороже колец и чернобурых шуб.

– Что же это? – ехидно спросила Лена.

– Тебе говорить бесполезно. Знаешь, мир театра мал, как наша керосиновая лавка. Все уже знают, что ты с Левантовским ездила в загородный ресторан к цыганам. Значит, смена декораций.

– Тетя, ты же актриса, декорации те же, герои-любовники разные.

– Значит, Вадим Бартеньев получил отставку.

– Еще нет, но все может быть. Ты же сама намекала на его шальные деньги.

– Пей кофе. И положи Газету, Лена, о тебе писали значительно больше.

Лена взяла чашку, отхлебнула.

– А бутерброд?

– Тетя, посмотри, какие у меня намечаются бока.

– Не намечаются, а наметились кругом, надо сесть на диету.

– Не могу. Ужины после спектакля меня губят.

Пивная «Встреча»

Дым от дешевого табака висел под потолком пивной.

Страшное, гиблое место было пивная «Встреча».

Здесь играли в карты, сбрасывали краденое, пели и дрались московские уголовники, выгнанные с Хитровки.

Леонидов и Андрианов вошли в пивную и сразу же к ним подвалил человек в шелковой сиреневой рубашке и полосатых брюках, заправленных в лаковые сапоги.

– Господа богатые, купите Зильбер котелок «Мозер», с цепью.

– Носи сам, – резко ответил Андрианов.

– Не хотите заняться коммерцией, тогда с вас штраф – половина цены.

– Ты, Копыто, – сказал Андрианов, – совсем умишком тронулся, на кого прешь? Фраеры сюда не ходят.

Копыто пригляделся.

– Прощенья просим, господин Андрианов, давно не видел. Думал, померли Вы, ан нет, все при деле.

– Жив я, Копыто, и долго жить буду. Дел у меня много.

– Так мы что, мы Вам только здоровья да долгие годы желаем.

Из-за стойки вышел хозяин, которого в уголовной Москве прозвали «два Ивана».

– Почтенье, Орест Петрович, – он осторожно пожал руку Андрианову.

– Здравствуйте, господин Леонидов, большая честь для меня Вас принимать.

Он с силой сжал руку Леонидову.

Олег ответил.

Некоторое время они жали руки друг другу.

Зал затих, вокруг столпилась Хива, наблюдала за этим необычным соревнованием.

Хозяин первым убрал руку.

– Ну и ручка у Вас, господин репортер.

Он покачал головой.

– Уважаю.

– Да куда мне против Вас, Иван Иваныч.

– Ишь ты, и отчество наше знаете. Уважаю. Сивый на втором этаже вас ждет. Я приказал лучшее подать.

Они поднялись по лестнице на второй этаж.

На площадке некто в лаковых сапогах развлекался с проституткой.

– Да и запашок здесь, – сказал Леонидов.

– Не нравится, ходи в «Метрополь», – прохрипел кто-то невидимый.

Сивый ждал их в кабинете, стены которого были испещрены похабными рисунками.

Леонидов сразу же узнал его.

Высокий, седой, элегантный господин был завсегдатай бегов и частенько посещал «Домино».